Щеки горели. Я приложила ладони к лицу и поняла, что пылаю вся. Что-то со мной происходило, в животе заклубилось странное тепло, я отняла руки от лица и увидела, как с кончиков пальцев срывается темная дымка.
Что за черт?
Сжала руки в кулаки и потом уперла их в пышные юбки, создавая иллюзию того, что спрятала. Как же мне не хватало сейчас самых обыкновенных карманов.
Ничего. Ничего. Прорвемся.
Я задрала повыше подбородок, создавая свой привычный образ надменной светлой, и зашагала в зал.
Музыка стихла, а в центре зала стоял король, ослепляя своей красотой и нечеловеческой притягательностью, а рядом с ним уже красовалась тена Виола, единственная темная среди нас, которой и прочили победу, на которую возлагали великие надежды и которую я ненавидела всей свой земной душой. Тело-то, увы, у меня чужое, хотя в моем случае, наверное, это к счастью, но…
Король огласил имя второй финалистки, оборвав все мои размышления. Блондинка в ярко-вишневом платье радостно двинулась к Кириану, а я только подошла к остальным девушкам и встала в один ряд с оставшимися претендентками. Затем Кириан назвал еще два имени подряд и бросил короткий взгляд в мою сторону, пока девушки приближались к нему.
Я приготовилась сделать шаг вперед, ведь темный должен был произнести последнее имя, но услышала:
— Тена Тиана, — Кириан перевел взгляд на пышущую жизнью и формами рыженькую дочь своего первого советника.
На меня он больше не смотрел, а я прикусила губу в отчаянной попытке сдержать странное тепло, исходящее от пальцев.
Прикрыла глаза, думая о самом важном и ценном в моей жизни.
Все будет хорошо. Без короля. Без Кириана.
Он нам не нужен… мы справимся и без него. Тепло ушло, но взамен него пришла слабость, и мои ноги, кажется, все же подкосились.
Глава 1. Чуть меньше месяца назад
— Рина, ты глупости какие-то говоришь. Совершенные. — Подруга сложила руки на обеденном столе и окинула меня насмешливым взглядом.
— Да почему же глупости? Почему мне никто не верит? — раздосадованно произнесла я и потянулась за очередной конфетой.
— А тебе не вредно столько сладкого? — Маша с сомнением посмотрела на меня, и я, фыркнув, развернула шоколадную сладость и положила ее в рот.
— Я всего лишь беременна, а не больна, — отшутилась я, пережевав конфету.
— Да при чем тут это, Ариш? Нельзя же много набирать, а тебе… — Маша взмахнула ладонью, тяжело вздохнула и вернулась к прошлой теме: — Понимаешь, четырнадцать недель – это очень маленький срок, даже худышки не ощущают толчков малыша, а ты…
— Что я? Толстая? Договаривай уже. Только я не дура. Гинеколог сказала, что я перепутала первые толчки своего малыша с газами! — я сама не заметила, как повысила голос и начала вымещать на подругу скопившуюся злость на врача да и вообще на всех окружающих. Никто мне не верил. А я уже неделю один раз в день чувствовала это неописуемое чувство — легкий пузырик, касающийся меня изнутри. И я еще не выжила из ума, чтобы перепутать такую прекрасную вещь с газами, а живот с кишечником.
— Рина, я не хотела тебя обидеть, ты не подумай. Просто ладно двадцатая неделя. Ну хорошо, восемнадцатая, у худеньких.
— Ты опять про это! — Я подскочила со стула и поспешила быстрее к выходу: не хотелось разговаривать с Машей. Не сейчас и не об этом. Да, у меня был лишний вес. Да, я не была стройняшкой и красавицей в общепринятом смысле, но меня все устраивало. Меня устраивали мои восемьдесят килограммов, и, самое главное, они устраивали моего жениха. А все остальное было чепухой.
— Ариша, ну прости, прости. Не обижайся, я не хотела тебя обидеть. Подожди, куда ты собралась? — выкрикнула Маша и схватила меня за рукав вязаной кофты.
— Домой, — язвительно ответила и попыталась вырвать руку, но куда там. Мария вцепилась в меня мертвой хваткой и не спешила отпускать.
— А как же Алиса? Она просила подождать ее, у нее какие-то суперские новости.
— Я ей позже позвоню, и она мне все расскажет. Все, Маша, не хочу ничего. Настроение пропало. Сначала врач, теперь ты. Мне срочно нужно домой. Там есть шоколадная паста, я успокоюсь.
— Боже, да сколько же можно есть сладкого? — возмутилась подруга и отпустила меня, но потом, словно спохватившись, тут же попыталась меня остановить.
Я же быстро запрыгнула в свои пушистые тапочки-собачки и выскочила за дверь. С Машей мы жили в одном подъезде. И дружили с самого детского садика, так же как и с Алисой. Та, правда, жила в другом доме, но дружбе нашей это не мешало. Я быстро сбежала на два лестничных пролета, слушая крики догоняющей меня Маши.
Ненормальное какое-то поведение.
Потянула дверь, которую перед уходом не запирала, я это точно помнила. Я же даже ключи с собой не взяла. А теперь дверь была закрыта. Надавила на звонок. Неужели Максим вернулся раньше с пар и даже мне не позвонил?
— Фух, — выпустила воздух запыхавшаяся подруга. Вот и у кого из нас был лишний вес? — Арина, пойдем. Видишь, закрыто?
— Ты что, издеваешься?
Я надавила на звонок ещё раз и еще, а потом и вовсе впечатала указательный палец в кнопку и не отпускала ее.
— Видишь, никого нет. Пошли ко мне.
— Маша, не беси меня. Ты ведешь себя как-то чересчур странно, — поставила я на место подругу и пнула ногой по двери.
— Я забочусь о тебе, Риш, пойдем ко мне, а? — Маша затравленно посмотрела в мою сторону, в ее глазах стояли слезы.
Тогда я пнула дверь, потом еще раз и еще. Происходило что-то из ряда вон… Думать о плохом не хотелось. Очень не хотелось. Но…
— Где Алиса? — грубо спросила я и достала из кармана новенький телефон — последней модели, с тремя камерами, подаренный родителями на известие о скорой свадьбе. Про то, что я и дедушкой с бабушкой их скоро сделаю, я им не сказала. Иначе свадьба состоялась бы намного быстрее, а я не хотела давить на Максима.
Набрала номер жениха, но он не отвечал.
— Где Алиса? — повторила я вопрос подруге, которая прислонилась спиной к бетонной стене.
— Маша!
— Да что Маша? — выкрикнула она. — Маша, Маша, вечно Маша! Почему я должна разбираться в ваших проблемах! Прикрывать одну, ограждать другую, — досадливо прокричала все это и в завершение совсем уже тихо добавила: — Пошли ко мне. Они не откроют.
— Нет, — покачала я головой, не веря услышанному, и застучала в дверь уже кулаками.
— Холодно здесь стоять, Рина. Тебе нельзя простывать. Подумай о ребенке.
— Ты издеваешься?
У меня словно что-то взорвалось в голове. Да, Алиса всегда с немым обожанием смотрела на Макса, но он же был моим.
— Она умоляла меня задержать тебя как можно дольше. Прости, но Аля… она…
