Как ни странно, коготки оказались вполне осязаемы. Для Альфонсо. Он замер под моей рукой – и не двигался. И правильно. Я сильно подозревала, что когти, хоть и невидимые, отточены лучше опасной бритвы.
Я поиграла когтями по ауре вампира. Тело они не покалечат. А вот ауру распахать способны только так. А ведь это – как два сообщающихся сосуда. Сделаешь дырку в одном – и из другого вода тоже вытечет. И Альфонсо понимал это.
И страх в черных глазах подстегнул меня – и опьянил, как дорогое вино. Зверь, глядящий моими глазами, чувствовал его, раскатывал на языке, наслаждался…
– Ты убил моего брата.
Альфонсо захрипел.
– А теперь я буду убивать тебя. Медленно. Ты ведь любишь – медленно?
Я издевательски рассмеялась.
– Юля, нет!
Между мной и Мечиславом словно натянулась нить. Зазвенела громко и требовательно. Пропела слова подчинения. Это еще что?! На меня пытаются воздействовать по нашей связи?!
Может, часом раньше это подействовало бы. Но не сейчас. Сейчас я была в том состоянии, в котором наши солдаты во время Великой Отечественной бросались с гранатой под танк. Я умру, но и вас, гадов, со мной зароют! Видит Бог!
Я отвела левую руку чуть в сторону – и погрозила Мечиславу когтем.
– Обрезать? Я могу. И ударит это – по тебе.
Мечислав тут же отпустил струну.
– Юля, не убивай его!
– Приведи хоть одну причину!
– За меня отомстят! Вас с земли сотрут, – прохрипел Альфонсо.
Я погрозила и ему пальчиком левой руки.
– Альфонсик, молчи, пока я еще сильнее не разозлилась. У меня нет твоей квалификации, но на пару дней я твои мучения растяну.
– Твой брат жив, – отчаянно крикнул Валентин. – И Мила жива!
Я перевела взгляд на него. Валентин стоял на коленях рядом со Славкой и был бледен, как смерть.
– Ты мне не врешь?
То ли человеческий голос, то ли рык…
– Юля!
И возмущение в его голосе убедило меня. Он не лгал. Но зверь требовал крови.
«Не убивай, – шепнула женщина со звериными глазами. – Просто порви. Что ему важнее шкурки?»
Я коротко рассмеялась.
Взвизгнув, на меня бросилась Глорианна. Зря.
Зверь, управлявший моим телом, был необыкновенно быстр. Я взмахнула рукой раньше, чем она долетела до меня.
Я понимала, что мои когти почти полностью нематериальны, они могут воздействовать только на ауру вампира, но…
По комнате пронесся дикий вой. Когти перечеркнули лицо вампирши – и я увидела, как буквально за несколько секунд ее лицо покрывается чем-то похожим на волдыри. Я покалечила ауру напротив ее лица и, по-моему, сильно повредила чакру. Женщина отлетела в сторону – и ее перехватил Вадим. Умничка.
Владимир скользнул к Годвину и поднял пистолет, заряженный святой водой.
– Юля – фамилиар моего господина. Окажи помощь своей сестре, но к Юле – ни шагу. Иначе…
Годвин оказался разумным вампирчиком – и нарываться не стал.
Мое внимание полностью переключилось на бледного Альфонсо. Давно ему, видимо, не доставалось по рогам!
Что ж, надо, надо вспомнить старый опыт. И понять, что женщин обижать не рекомендуется. А то ведь разозлятся – и тогда останки вампира даже по зубам не опознают.
– Альфонсик, ты хочешь жить?
Я медленно провела по его телу когтями левой руки. Медленно и чувственно. Разрывая ауру и самыми кончиками царапая одежду. Я ощущала их так хорошо, словно они были частью меня с рождения – и не боялась, случайно дернув рукой, получить выпотрошенного вампира. Все было на самой грани. Все было безумно точно. Сейчас я могла бы снять слой энергии с ауры толщиной ровно в миллиметр – и не повредить большего. Вампир задохнулся. От гнева? От страха? Надо помочь ему сделать правильный выбор.
– Ты чувствуешь, что я могу с тобой сделать? – Мой голос был нежен и медоточив. Я просто мечтала, как сдеру с этого фашиста шкуру.
И он осознал мои намерения. Тем чувством, которым хищники узнают себе подобного.
– Ты не посмеешь!
Я взмахнула свободной рукой. Невидимые когти чуть коснулись тела вампира. Аура просто распадалась под ними, как гнилая тряпка. И Альфонсо взвизгнул. Еще бы! В вырезе черной рубашки было видно, как его тело покрывается чем-то вроде кровоточащих стигматов
[10].
– Продолжим? Я не стану тебя убивать. Я просто настругаю тебя на гуляш, засуну в мешок и спущу куда-нибудь в канализацию. Как ты думаешь, кто доберется до тебя раньше? Крысы? Черви?
Я поглядела ему прямо в глаза. И – я точно это знала – на миг зверь выглянул из меня по-настоящему. Не улыбкой. Не походкой или взглядом. А всей своей сущностью. И тут-то Альфонсо проняло.
– Пустииииии!!! – завизжал он, как свинья под ножом мясника. Я подмигнула ему. И улыбнулась. Нежно-нежно.
– Отпустить? А что мне за это будет?!
Несколько секунд Альфонсо просто смотрел на меня непонимающими глазами. И он был не одинок. На меня смотрели все. А я ждала, пока до Альфонсо дойдет. Ждала. Смотрела. Улыбалась. И моими глазами улыбался тот самый зверь-из-зеркала. Хищный и жестокий. И Альфонсо дрожал под его взглядом.
– Что ты хочешь?! – наконец выдавил вампир.
Я улыбнулась еще ослепительнее.
– Ты не причинишь нам вреда. И уедешь через три дня.
– Хорошо.
– А чтобы моя душа была спокойна – я забираю его.
Я указала на Шарля, молча сидящего в углу.
– Н-н… е-е… – захрипел Альфонсо.
Я встряхнула левой рукой.
– Альфонсо… помни… крыыыысы… чееерви… канализаааация, – я нарочно растягивала каждое слово.
И – улыбалась. И глядела ему прямо в глаза. Не знаю, что видел он. Знаю только, что зверь в моей душе – улыбался. Ему нравился чужой страх и чужая боль.
Ему?
Мне?
– Забирай, – прохрипел вампир.
Зверь в моей душе облизнулся. Он был доволен. И медленно уходил назад.
Я резко разжала руки и встряхнула кистями.
– Свободен!
И развернулась к двери. Идти не хотелось. Зверь уходил внутрь. Расход сил был невероятным. Хотелось упасть на пол, расслабиться – и чтобы никто, и никогда… и вообще…
