— Милая, — гладит меня по руке и едва сдерживает слёзы, которые в его глазах я видела лишь однажды и не так давно… Во время нашего разговора о моём отчиме. Один бог знает, как тяжело он мне дался.
— Пап, всё нормально, — успокаиваю его я, борясь с желанием закрыть отяжелевшие веки.
— Ты должна рассказать всё как есть, Дженнифер.
Молчу. Я не собираюсь этого делать.
— Мы были в школе, дорогая, — осторожно вмешивается Грейс. — Камеры видеонаблюдения показали группу девочек в масках.
— Что? — Рид ошарашено смотрит на свою мать. — И сколько их было?
— Сперва пять, а после уже шесть, — качая головой, отвечает она.
Щека горит. Всегда чувствую его тяжёлый взгляд, обращённый в мою сторону.
— Я хочу отдохнуть, можно? — прошу я, когда наступает напряжённая пауза.
— Конечно, милая, — поднимаясь, произносит отец.
Мне нужно побыть одной. Сейчас это всё, чего я хочу…
Просыпаюсь, когда солнце нещадно заливает палату яркими лучами. Сон и капельница значительно облегчают страдания моего измученного тела. Ощущаю себя неважно, но точно лучше, чем вчера.
За день порядком устаю от всеобщего внимания и посещений. Меган, Исайя, Картер, моё семейство с Бэт и Максом, который, кстати, придумал мне новое отлично отражающее внешний вид прозвище: «Франкинштейн». Все они за меня переживают, и я искренне благодарна. Но всё это время я жду только одного человека. Мою милую Роуз.
Она появляется ближе к вечеру. Заходит, стараясь не шуметь, но по неосторожности цепляет стул.
— Как слон в посудной лавке, — беззлобно замечаю я.
— Прости, — извиняется и нерешительно замирает у двери. — Как ты себя чувствуешь?
— Бывало и лучше. Однозначно…
Кивает. Думаю, не знает, как вести себя сейчас. Вид у неё такой, словно через секунду разревётся.
— Так и будешь стоять там как долбаный Каспер? Иди сюда, — хлопаю ладонью по кушетке.
Послушно направляется ко мне, снимает обувь и аккуратно забирается в постель. Ложится рядом и начинает плакать.
— Не реви, Онил. Смотри как круто, до экзаменов я освободила себя от письменных работ, — поднимаю кисть и демонстрирую гипс.
— Прости меня. За то… что я не была в тот момент с тобой, — говорит она, отчаянно всхлипывая.
— Этого ещё не хватало. Ты, кстати, не переживай, я не дала себя в обиду.
— Их было пятеро, а ты одна! Саманта мне всё рассказала, я знаю, что они сделали это из-за Рида!
Шестеро. Но я молчу. А она словно залезла ко мне в голову.
— Виктория ведь тоже там была, верно?
— Между мной и Ридом ничего нет, Роуз. Просто у неё больная фантазия, — отвечаю, но она продолжает рыдать. — Тшш, успокаивайся. И прошу тебя, не вздумай обсуждать всё это с ним.
— Ты не должна была говорить в школе будто упала сама! — поднимается на локтях и смотрит мне в глаза.
— Это только моё дело, Роуз.
— Да что ты такое говоришь! Зачем, Дженна, ты это покрываешь!
— Тише ты, вопишь как сирена полицейской машины! У меня сейчас фейерверк взорвётся в мозгу.
— Смит, я не посылала тебе эти ужасные письма, — вдруг признаётся она.
— Знаю, — я глажу её по волосам.
— Фостер тоже там была? Как она могла так с тобой поступить?
— Людям свойственно предавать… Прости, что усомнилась в тебе. Я так тебя люблю, Онил, — шёпотом произношу я.
По её щекам снова катятся слёзы. Какое-то время так и лежим, молча глядя друг на друга. Только сейчас понимаю, как же сильно я по ней скучала!
********
Лежать в больничке не так уж весело, я вам скажу. Если бы не мои друзья, я точно свихнулась бы! Кормёжка по расписанию, процедуры, таблетки, уколы, капельница. Мне всё это надоело уже на третий день. Слава богу, скоро моё мучение закончится! Кажется, я замучалась сама и порядком достала ребят, развлекающих меня по вечерам настольными играми и сплетнями. Удивительно, но я действительно чувствовала, что рядом со мной близкие мне люди: преданные и любящие. Мы отлично проводили время, но когда я оставалась одна, меня съедала тоска. Тоска по Нему…
Рид не появлялся в больнице все те несколько дней, что я здесь находилась. Я так и не набралась смелости, чтобы спросить у отца или Картера, куда исчез мой сводный брат. Возможно, он просто не хочет навещать меня, так зачем я буду навязываться? И ещё кое-что, Исайя тоже не объявляется вот уже двое суток. Странные дела…
В среду из клиники меня забирает Грейс. И я точно не ожидаю того, что произойдёт. Захожу в дом своими ногами (наконец-то!), иду по коридору, ничего не подозревая, и едва не лишаюсь дара речи, от пронзительных воплей, раздающихся в гостиной. По меньшей мере, человек пятнадцать горланят «С возвращением, Смит!», взрывая при этом хлопушки. Комната украшена разноцветными гелиевыми шарами, а на столе накрыт банкет: пицца, суши и сладости.
Обнимая своих друзей и одноклассников, чувствую, как прикипела душой и сердцем к каждому, кто присутствует в этой комнате!
Вечер проходит тепло и весело. Макс и Бэт носятся по дому за Акселем, обрадовавшимся моему появлению едва ли не больше всех. Девчонки и мальчишки рассказывают о том, что я пропустила. А пропустила я многое… Чего только стоит новость о том, что моя Роуз вчера устроила драку с Брендой! Подумать только, ай-да Онил! Теперь понятно, почему её нет сегодня здесь. Подозреваю, что мама-цербер снова посадила девчонку под арест. И Лерой подтверждает мои предположения.
— Гляди-ка кто приехал, — кивает в сторону окна, и я замираю, забывая как дышать.
Рид. Выходит из машины. Исайя следом. Всё это время они были вместе? Помирились? Ничего не понимаю…
— Ездили в одно важное место, так что не дуйся на них! — миролюбиво произносит Картер.
Молча наблюдаю, как они заходят в гостиную. Первым делом ко мне скачет радостный Исайя. Сжимает чуть ли не до хруста и смачно целует в щёку.
— Раздавишь её к чертям, — недовольно бросает Рид, в тот момент, когда я невольно охаю от излишне настойчивых объятий блондина.
