Уже хочу войти и торжественно пригласить всех на ужин, но неожиданно слышу то, что заставляет меня замереть на пороге.
— Джен вечно играла с вами в эту ерунду…
— Когда ты уехал, Дженнифер стала похожа на привидение, — рассказывает ему Бэт.
— Что ты имеешь ввиду?
Я слышу, что голос Рида звучит иначе, когда речь заходит об этой девочке.
— Лежала тут и днём, и ночью, — невозмутимо продолжает дочь. — Никуда не выходила и ничего не ела. Знаешь, как много она плакала? К ней даже тётенька какая-то приходила.
Вот ведь болтушка!
Рид в ответ молчит, а я осторожно переступаю с ноги на ногу и пытаюсь дождаться удачного момента, чтобы войти.
— А ещё Фрэнки носила твои вещи. У неё своих нет что ли? — недовольно вставляет Макс.
— Перестань так называть её, — злится старший.
Я слышу его шаги, и спешу отойти от двери. Выйдет очень неловко, если Рид поймёт, что я подслушивала словно школьница.
Спускаюсь вниз, и ноги сами несут меня в кабинет. Гипнотизирую взглядом конверт и с минуту раздумываю о том, что собираюсь сделать.
Я почти уверена, что это письмо оставила Риду Дженнифер. И мне нужно знать, что там написано, прежде, чем я вручу его своему сыну.
Аккуратно распечатываю конверт. Ведь если что — просто возьму новый…
Присаживаюсь в удобное офисное кресло, бросаю вороватый взгляд на дверь и разворачиваю сложенный вдвое лист бумаги, где аккуратным девичьим почерком написаны следующие слова:
«Рид…
Если Ты читаешь эти строчки, значит моё послание всё-таки дошло до Тебя)
Признаться, отдать его папе было рисковой идеей, но другого выхода ты мне просто не оставил. Твой телефон молчит, адрес мне неизвестен.
Знаешь, один человек посоветовал написать письмо о том, что меня тревожит. Сперва я посчитала это глупостью, но потом всё же решилась… Надеюсь, ты дочитаешь его до конца, несмотря на то, что терпеть не можешь длинные и нудные тексты)
Мне было очень больно, когда ты уехал. Так невыносимо больно, как никогда… Словно моя жизнь вдруг закончилась. Разделилась на «до» и «после». Стала пустой, лишённой красок и какого бы то ни было смысла.
Ты ведь понимаешь, в чём причина? Думаю да.
Стоя там в центре автовокзала, посреди шумной толпы и сигналившего мне транспорта, больше всего на свете я боялась, что опоздаю. Меня до ужаса пугала мысль о том, что я не увижу тебя и не успею сказать самое главное. И хотя я всё же успела, смелости на честное, обнажающее чувства признание, мне не хватило.
И я очень жалею об этом. О многом жалею, Рид…
О том, что столько времени потрачено впустую.
О том, что мы с тобой упустили возможность быть счастливыми.
О том, что в порыве отчаяния и мести я начала эту глупую игру. Вовлекла во всё это Исайю, надеясь на то, что смогу забыть тебя, а ты будешь сгорать от ревности.
Как сгорала от неё я. В то утро, когда твоя Сэнди готовила блины.
Ты вставил нож мне в спину. Я вытащила его и хотела ранить им же в ответ.
Полагаю, у меня получилось, раз ты теперь так далеко…
Я знаю, ты видел нас в клубе с Ричи в ту ночь на выпускной. Но ты должен знать, что между нами ничего не было!
Не стану тебе лгать и буду предельно откровенна: я отчаянно хотела забыться в его руках… Отключиться и подвести черту, ведь моё несчастное сердце адски страдало от твоего показного равнодушия и осыпалось осколками у твоих ног.
Я пыталась забыться, Рид.
Да только ничего не вышло. Потому что я всё время думала о тебе. Каждую безмерно долгую секунду. Вспоминала твои холодные губы, которые так горячо меня целовали! Твои сильные руки, сжимающие моё тело до хруста в косточках. Запах, от которого кружилась голова. И твои невероятные глаза цвета пасмурного неба…
Ты глубоко проник под кожу, и вытравить то, что я испытываю к тебе, вряд ли получится.
Я хотела быть с тобой, Рид Брукс. Только с тобой.
Спешила к тебе на вокзал. Мечтала, что ты останешься и согласишься, если я предложу уехать. И да, в какой-то момент, я вдруг поняла, насколько глупо всё это звучит. Думала, ты рассмеёшься мне в лицо. Окончательно сломаешь и уничтожишь.
И ты уехал…
Но знаешь, твой поцелуй, оставивший тлеющий пепел в груди, сказал намного больше, чем слова, которыми ты меня ранил.
Поступил так, как должен был?
Чушь, Рид. Если хочешь быть со мной, просто будь! Наплевав на глупые обещания, данные отцу. Это наша жизнь, и только нам решать, какой она будет.
Я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя.
Искренне. До дрожи в коленках, до бессвязного шёпота, до исступления и невыносимой боли.
И если мои чувства взаимны, просто дай мне знать о себе.
О большем я не прошу…
Дженнифер»
— Мам?
Я дёргаюсь так резко, что роняю треклятое письмо прямо на пол. Как раз в тот момент, когда Рид приоткрывает дверь кабинета. Сын застывает на пороге и смотрит на меня внимательным взглядом.
— Всё нормально? — вскидывает бровь в своей излюбленной манере.
Спина покрывается холодным потом, когда он делает шаг по направлению к столу.
— Проблемы на работе, — расплывчато поясняю я, и чтобы чем-то занять трясущиеся руки, начинаю перебирать бумаги. Удачно спрятав от его глаз конверт. Просто на всякий случай.
— Ты не знаешь, когда уехал Лерой?
— Пару дней назад. Элис снова негодует.
Сын задумчиво кивает.
— Мам…
Мне не нравится этот тон.
— Да? — сглатываю нервно.
— Почему не рассказали мне о состоянии Дженнифер?
Её письмо лежит под моим каблуком, и ситуация, как говорится, не из приятных.
