Около 982 г. исландцем Эриком Рыжим была открыта Гренландия, на юго-западном побережье которой возникло первое поселение европейцев. Хотя большая часть Гренландии покрыта материковым льдом, ее южная оконечность лежит гораздо южнее Исландии, на одной широте с Шетландскими островами и норвежскими городами Осло и Бергеном. Несмотря на то что материковые льды почти примыкают к морю, вдоль фьордов, глубоко врезающихся в сушу, имелись плодородные пастбища, приспособленные для ведения овцеводства и других видов скотоводства. Помимо этого поселенцы занимались рыболовством, тюленьим и китовым промыслом, охотой на зверей и птиц. Необходимые припасы (железо, древесина, зерно, предметы обихода) получались из Европы в обмен на высоко ценимые редкости – шкуры белых медведей, полярных лис, охотничьи соколы, моржовые клыки, шедшие на изготовление художественных изделий, китовый ус, который вшивался в одежду для придания ей плотности и необходимой формы. Считается, что на пике своего процветания колония викингов в Гренландии насчитывала около 3–5 тыс. человек.
Около 1000 г. следующее поколение скандинавов доплыло до Северной Америки, где основало три поселения. Предполагают, что они находились на северной оконечности Ньюфаундленда (здесь в 1960 г. были обнаружены остатки домов викингов в Л’Ане-о-Медоус) и в районе Баффиновой Земли (следы норманнской стоянки были открыты в 2008 г.), а также в районе американского штата Мэн. Но просуществовали они очень недолго, поскольку были очень небольшими (50 – 100 человек), все необходимое нужно было везти слишком далеко, а местные индейцы, которых скандинавы называли «скрелингами», были настроены враждебно. Вскоре и сам факт открытия скандинавами Америки был забыт. Некоторые исследователи полагают, что одной из причин прекращения экспансии викингов в западном направлении явилось локальное похолодание, изменившее климат Гренландии на более суровый.
Экспансия викингов в восточном направлении прошла примерно в те же сроки и такие же этапы, что и на западе. К сожалению, по состоянию источников, по сравнению с западноевропейским материалом о действиях викингов на востоке, нам известно достаточно мало.
В первую очередь здесь викингов манила высоко ценившаяся при тогдашних королевских дворах пушнина. Их, как правило, очень небольшие отряды преодолевали огромные расстояния, проникали в новые земли, порой вступали в схватки с туземцами, получали дань. Затем они отправлялись дальше, руководствуясь при определении маршрутов своими собственными представлениями, основанными иногда лишь на смутных слухах и плохо понятых рассказах местных жителей. В своих странствованиях они зачастую проводили многие годы, а вернувшись обратно, будоражили всех рассказами о невероятных богатствах новооткрытых земель. Дух предпринимательства разгорался с новой силой, и по их следам отправлялись новые экспедиции.
На восток шли две дороги. Первая из них тянулась вдоль побережья Норвегии и далее вдоль Кольского полуострова, где корабли сворачивали в Белое море и выходили к устью Северной Двины. Именно здесь, судя по скандинавским преданиям, располагалась Биармия, страна на крайнем северо-востоке Европы, славившаяся мехами, серебром и мамонтовой костью. Относительно точного местоположения Биармии среди исследователей существуют разногласия. Одни полагают, что под этим названием следует понимать берега Белого моря и позднейшую Двинскую землю. Об этом вроде бы свидетельствует записанный в конце IX в. по распоряжению короля Уэссекса Альфреда Великого рассказ побывавшего там норвежца Оттара
[226]. Отчасти это подтверждает находка в 1989 г. в пойме Северной Двины, близ ее впадения в Белое море, так называемого Архангельского клада, датируемого 30-ми гг. XII в. и состоящего более чем из 2000 западноевропейских денариев и серебряных украшений. В 2004 г. при реставрации Гостиного двора в Архангельске был обнаружен клад скандинавского вооружения, относящегося к X в.
Но поскольку русским источникам Биармия не известна, исследователи XIX в. предложили отождествить ее с упоминаемой в летописях Пермью Великой, чье имя является переделкой скандинавского названия «Биармия». Правда, Пермь Великая находилась много восточнее – в Северном Прикамье. По этому поводу было высказано три мнения. Некоторые исследователи полагали, что за период с IX по XII в. племя пермь, чье имя стало основой для топонима «Биармия», откочевало к предгорьям Урала, где его застает «Повесть временных лет». Другая версия основана на том, что название «Пермь» является общим для всего севера европейской части России. Наконец, следует сказать, что в 1539 г. шведский историк Олаф Магнус в книге «История северных народов» и на составленной к ней исторической карте (известна как Carta Marina) поместил Биармию севернее Финляндии в районе Кольского полуострова до устья Северной Двины
[227]. При этом, опираясь на данные Саксона Грамматика, он выделил две Биармии – Ближнюю и Дальнюю.
Путь в Биармию был чрезвычайно труден. Его осложняли морские водовороты близ Лафонтенских островов, считающиеся сильнейшими в мире приливными течениями, скорость которых достигает до 37 км/час. Самым известным из них является водоворот Мальстрём, неоднократно упоминаемый в художественной литературе XIX–XX вв. К тому же, по условиям навигации, дорога в Биармию была доступна только в короткое северное лето. Всегда существовала опасность длительной зимовки в незнакомых краях в случае непредвиденных обстоятельств.
Поэтому главным и основным направлением в продвижении на восток для варягов явилась Балтика. Они сравнительно рано начали основывать свои опорные пункты по всему восточному побережью Балтийского моря.
Одним из них стал Гробин в позднейшей земле куршей (неподалеку от нынешней Лиепаи в Латвии). Раскопки обнаружили тут остатки земляного укрепления и значительное число захоронений. Эти находки показали, что часть здешних жителей занимались мирной торговлей, тогда как другие были воинами. Особый интерес для нас представляет вывод археологов о наличии здесь двух общин. Одна, по предположению скандинавских авторов, была шведской, о чем говорят исключительно мужские захоронения в полном вооружении, а вторую составляли богатые купцы – выходцы с Готланда, которых сопровождали их жены. Начало существования здесь варяжской колонии относят к рубежу VII–VIII вв.
Продвигаясь вдоль побережья Балтийского моря, варяги около середины VIII в. вышли к устью Невы. Отсюда в глубь Восточно-Европейской равнины с ее огромными девственными лесами можно было пробираться только по рекам. Летописи донесли до нас названия отдельных лесных массивов, части которых уцелели до сих пор.
Самым знаменитым из них в древности являлся Оковский лес на Валдайской возвышенности. Чтобы добраться до него, варягам понадобилось примерно столетие. Здесь ими было сделано одно из величайших географических открытий, которые, подобно открытию Америки Колумбом, резко меняют судьбы народов. Обнаружилось, что именно здесь – в центре Восточной Европы – находится своеобразный перекресток речных дорог, где чрезвычайно близко друг к другу подходят истоки Волги, Днепра и Западной Двины. Благодаря равнинной местности и удобным волокам можно было легко переходить из бассейна Балтийского моря в бассейны Черного и Каспийского морей. Так на рубеже VIII–IX вв. возникает знаменитый «путь из варяг в греки», резко сокративший прежнюю дорогу из Западной Европы в столицу Византии, которая шла по Волге, а затем по Дону через Азовское и Черное моря (карта 33).
