На то, чтобы определить принадлежность карателей, органам госбезопасности потребовалось время. В сборнике материалов УНКГБ СССР по Ленинградской области указывалось, что в Жестяной Горке в течение полутора лет «дислоцировались части СС со своим штабом», которые проводили карательные экспедиции против партизан и массовые облавы, арестовывали, вели следствие и расстреливали антифашистски настроенных граждан. Обслуживающий персонал этих частей состоял из немцев, латышей и эстонцев
[604].
Пояснения о принадлежности «частей» дал в своих показаниях в 1945 г. военнопленный И. Г. Бекманн. Он уточнил, что в Жестяной Горке находился карательный отряд ГФП (тайной полевой полиции). Он был придан штабу 38-го армейского корпуса и имел непосредственную связь с отделением 1-С корпуса
[605]. Штаб корпуса (командир корпуса — генерал артиллерии К. О. Герцог) занимал дома в деревне Раглицы — совсем рядом с Жестяной Горкой. По данным справки УМГБ по Новгородской области о дислокации немецких разведывательных и контрразведывательных органов на территории Новгородской области (от 16 августа 1948 г.), в Жестяной Горке «располагалась ГФП с приданным карательным отрядом из числа немецких солдат и русских изменников»
[606].
Тайная полевая полиция исполняла функции гестапо в зоне боевых действий и ближайшем немецком тылу. По указанию военной контрразведки она производила аресты и вела следствие по делам о государственной измене, предательстве, шпионаже, саботаже, антифашистской пропаганде, осуществляла расправу с советскими патриотами
[607].
Изучение трофейных документов, проведенное сотрудниками УКГБ по Новгородской области в середине 1960-х гг., позволило установить, что в 1942 г. в Жестяной Горке размещались тайлькоманда айнзатцкоманды 1-С полиции безопасности и СД — один из центров контрразведки 18-й армии вермахта. После реорганизации в декабре 1942 г. тайлькоманда Жестяной Горки была упразднена, ее штаб перемещен в деревню Васильковичи Оредежского района, а в Жестяной Горке оставлена подчиненная тайлькоманде Оредежская районная комендатура (ауссенштелле)
[608].
В задачи настоящего исследования не входит освещение личного состава карательных подразделений, находившихся в Жестяной Горке, и судеб карателей. Эта тема подробно представлена в вышеупомянутых работах.
В Жестяную Горку почти ежедневно свозили людей из Батецкого, Новгородского, Оредежского, Лужского, Красногвардейского районов: партизан, бойцов Красной Армии, выходивших из окружения, мирных граждан, в том числе женщин и детей
[609]. После допросов, на которых подозреваемых, как правило, избивали (и иногда убивали), их водили на расстрел поодиночке или группами от трех до нескольких десятков человек. Свидетель И. В. Скачков сообщал: «В июле 1942 г. в деревню Жестяная Горка были привезены на грузовой автомашине откуда-то арестованные советские граждане, их было человек двадцать. После короткой остановки арестованных на этой же автомашине каратели СД вывезли за деревню к месту казни»
[610]. Все злодеяния происходили открыто, на глазах всей деревни. Жители слышали крики и стоны пытаемых, а расстрелы проводились всего в полукилометре юго-западнее деревни, в местечке «У Марьиной Рощи» (левее дороги, идущей из деревни).
М. В. Белинская вспоминала, что в деревне было два штаба: один занимался противодействием партизанам, другой — в нем служило много латышей — вел борьбу против гражданского населения. Захваченных партизан каратели расстреливали ночью
[611].
Жестяная Горка еще в период оккупации привлекла внимание партизан концентрацией здесь служб штаба и охранных подразделений. Как вспоминал бывший комиссар 5-й Ленинградской партизанской бригады Герой Советского Союза И. И. Сергунин, бригадная разведка взяла под особое наблюдение деревню и ее окрестности. Однажды разведчики выследили на поле старосту И. В. Скачкова, «в то время еще молодого парня, прихрамывавшего на правую ногу». Тот от страха на все соглашался, но сотрудничать с партизанами не стал. Только после эвакуации всего мирного населения в глубокий тыл противника, в ноябре 1943 г. партизанским «особистам» удалось проникнуть в деревню и на несколько часов выкрасть латыша-переводчика, который впоследствии сотрудничал с особым отделом 5-й бригады
[612].
В первые месяцы после освобождения в Батецком районе начала работу районная комиссия по установлению злодеяний немецко-фашистских захватчиков. В ее задачи входило определение обстоятельств расстрелов в Жестяной Горке и общего числа погибших советских граждан. Опрос двух свидетелей — И. М. Большакова и С. В. Васильева — провел член комиссии по содействию лейтенант госбезопасности Терентьев. Свидетель И. М. Большаков, председатель колхоза «Красный партизан», сообщал: «<…> Немецкие каратели расстреляли много сот человек советских граждан, военнопленных и партизан»
[613]. В акте комиссии от 2 декабря 1944 г. была приведена цифра — 750 человек: «Определить точно число расстрелянных не представляется возможности. Но, однако, по предварительным данным, зверски замучено и расстреляно <…> семьсот пятьдесят человек»
[614].
Следует отметить, что партийные органы Батецкого и Новгородского районов уже в марте — апреле 1944 г. определяли число жертв от 1 тыс. («В дер[евне] Жестяная Го[р]ка находился штаб СС в этом месте расстреляно около 1000 человек мирных жителей»
[615]) до более 2 тыс. убитых («В дер[евне] Жестяная Горка находился специальный карательный отряд оккупантов, которым замучено и убито свыше 2 тысяч мирных жителей Новгородских сел и деревень»
[616]).
