— По нашим словам, сегодня мы живем практически в кастовом обществе из-за колоссального разрыва между бедными и богатыми, а власть старается не замечать этого перекоса, чреватого социальным взрывом. Неужели власть действительно не понимает этой проблемы, и каковы на самом деле опасности протестных волнений?
— Я думаю, власть все отлично понимает. Но, во-первых, у нас сложилось классовое государства, и во власть теперь идут, чтобы нажиться или сберечь нажитое. Не хочу сказать, что у нас правительство «министров-капиталистов». Но то, что оно не правительство «рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции», это уж точно. Есть, конечно, во власти и бескорыстные заботники, но я как-то видел на Тверском бульваре зеленого тропического попугая. Залетел. И что? Во-вторых, нельзя сказать, что начальство не занимается социальными проблемами, но делается это по принципу затыкания дыр, чтобы не прорвало. В принципе поменять социально-политическую систему, сложившуюся в 1990-е под гром танковых пушек и в результате тотального предательства верхушки, в нынешних условиях, думаю, просто невозможно. Движок автомобиля на вираже не перебирают. Нужна контрэлита, а ее нет, за редкими исключениями. Нужны влиятельные общественные структуры, а их нет. Казалось бы, при такой социальной напряженности главной организацией у нас должны быть профсоюзы. Я не шучу! У меня в комедии «Женщины без границ» один персонаж, который из принципа не ложился в постель с женой уже несколько лет, вопрошает: «Куда смотрят профсоюзы! Они у нас есть?» Ему отвечают: «Есть. Но они такие же, какой ты муж!» Где бы ни играли пьесу, в этом месте зал заходится от хохота. Значит, попал.
Да, двойное гражданство и счета за рубежом чиновникам и депутатам иметь, вроде бы, запретили. Двадцать пять лет к этому шли! Ура… Но, заметьте, поправку о том, что природные ресурсы должны принадлежать народу, в Конституцию не внесли, а могли бы… У Соловьева в передаче кто-то про это ляпнул, так посвященный ведущий на него, как на больного, глянул.
— У вас некоторое время назад вышла публицистическая книга «Желание быть русским», в которой вы анализировали, почему русские и царями, и советской, и нынешней властью не воспринимались самоценным народом. Теперь государствообразующая роль русского народа прописана в Конституции. Но эта поправка вызвала неоднозначную реакцию в обществе, а в некоторых кругах бурю возмущения. Почему? Изменится ли что-нибудь теперь после того, как эта норма появилась в Основном законе?
— Традиционно русские воспринимаются властью как «этнический эфир», среда, в которой развиваются и обретают навыки государственности другие народы нашей многоплеменной страны. Отчасти это верно, но русские при этом остаются этносом со всеми вытекающими запросами. Никто не спорит с тем, что у нас многонациональное государство, но и не замечать, что у самого большого народа страны — русских — накопилось множество нерешенных проблем, в том числе, демографических, тоже нельзя. Кстати, в августе выйдет новая версия книги «Желание быть русским», она значительно расширена и дополнена. Первая редакция появилась два года назад, и многим не понравилась. Подозреваю, именно из-за нее меня как-то вдруг попросили из состава президентского совета по культуре. С другой стороны, вспомните недавние слова нашего президента в передаче «Москва. Кремль. Путин» о печальных последствиях отсутствия продуманной процедуры выхода союзных республик из СССР. Сказал он и о том, что иные субъекты ушли, прихватив с собой русские «территориальные подарки». Должен признаться: это почти цитаты из моей книги. Не берусь утверждать, что президент прочитал «Желание быть русским», хотя не исключаю такой вероятности, он человек, следящий за литературным процессом. К тому же наша публицистика всегда опережала политологическую и государственную мысль. И это нормально. Это наша традиция…
Да, русских, как государствообразующий народ, все-таки вставили в конституцию, но в связи с государственным языком, а не самих по себе. Впрочем, и за то спасибо, ведь у нас были конституции, где самое слово «русский» вообще отсутствовало. Напомню, что после бурных споров комиссия по поправкам в Конституцию отвергла предложение упомянуть в Основном законе и Бога, и государствообразующий русский народ. Поправки, когда дискуссия уже закончилась, внес вдруг сам президент. Сначала он предложил все-таки помянуть не всуе Господа нашего, а потом и русских, хотя в опосредованном контексте. И тогда комиссия вдруг прозрела! Ну ведь смех и грех, как бабушка моя говорила. Вот как оно было. Подробности в моей книге «Желание быть русским. Заметки об этноэтике»…
— Как в общем вы оцениваете поправки в Конституцию? Они будут объединять или все-таки раскалывать общество?
— По-моему, в целом поправки актуальные. С какой стати они должны нас разъединять? Ну, кто станет спорить с табу на изменения границ, особенно после развала СССР? Только сепаратисты. Кто возразит против того, чтобы люди власти не имели двойного гражданства и зарубежных счетов? Только коррупционеры, которые хотят встретить старость в пентхаусе с окнами на Гудзон. Эти поправки, на мой взгляд, и есть попытка на ходу перебрать движок, аккуратно, по частям. Иногда в политике и такое удается. Но про недра, повторюсь, поправка не прошла. А она — ключевая. Проигнорировали и предложение внести в Конституцию ответственность власти за судьбу 20 с лишком миллионов соотечественников, оставшихся после распада СССР за рубежом. А ведь это наш долг — обеспечить репатриацию всем желающим. Видно, кому-то армия бесправных гастарбайтеров выгоднее, чем возвращенные на родную землю активные, узнавшие этнократический произвол русские люди. Почему поправки, избавляющие хоть отчасти нашу Конституцию от колониальных признаков ельцинского периода, должны раскалывать общество? Наоборот. Я голосовал — «за».
— Как вы относитесь к поправке про обнуление, которая вызвала самые большие разногласия в обществе из всех изменений в Конституцию?
— Я отношусь положительно, хотя избранная форма — неожиданное предложение первой женщины-космонавта Валентины Терешковой, неуклюжая увязка с другими поправками меня несколько смутили. Помните, на излете ельцинского правления часто на ТВ повторяли фразу: «Президента подставили». Так вот, мне иногда кажется, что имиджмейкеры нашего гаранта его тоже иной раз подставляют. По мелочам — но подставляют… Например, случай с Дорониной. Но если говорить по гамбургскому счету, внезапная, не подготовленная смена лидера у нас, как правило, заканчивалась катастрофой. Так уж устроена наша страна. Вы хотите катастрофы? Я — нет. У нас слишком многое держится на личности первого лица, извините за тавтологию. А людей, подготовленных к тому, чтобы принять ношу, не видно. Почему не видно — это другой вопрос, заслуживающий отдельного разговора. Но державную ношу еще какое-то время будет нести Владимир Путин, нравится это кому-то или не нравится. И большинство населения с этим согласно. Обнуление логично, хотя и обставлено, повторюсь, неловко. А дальше все в руках Господа, который у нас теперь есть в Конституции. Помните у Державина: во «Властителях и судиях»: «И вы подобно так падете, как с древ увядший лист падет…» Мне кажется, Путин, как человеке верующий, это сознает…
— Как вы оцениваете деятельность Навального?
