Так как данный способ передачи сообщений обговаривался еще в Москве, толковый словарь у Семенова был на руках. На расшифровку ушло пятнадцать минут. Прочитав послание, Семенов задумался. Из Центра передали следующее: в аэропорт Орли они должны прибыть уже без родных паспортов. Ранее свои документы они должны были хранить на конспиративной квартире в Конкорде, теперь же им запретили вылетать из Парижа со вторым комплектом документов в кармане.
– И как прикажете передать послание остальным? И еще более насущный вопрос: куда теперь мы должны деть свои документы?
По поводу того, где оставить паспорта, ответ напрашивался сам собой: там, где взяли новые паспорта. Проблема заключалась в том, что из России они прилетали в аэропорт Ле Бурже, а в Америку летели из аэропорта Орли. Самолет «Ту-104» выполнял прямые беспосадочные рейсы по маршруту Москва – Париж четыре раза в неделю, тогда как французские «Локхиды» всего дважды в неделю да еще с промежуточной посадкой в Варшаве. Невзирая на явную выгоду от полетов советских самолетов, французские пилоты наслаждались взлетной полосой Орли, а советским пилотам доставалось что похуже.
Аэропорт Ле Бурже для посадки «Ту-104» был крайне неудобным из-за постоянных туманов и из-за того, что взлетный курс самолета имел направление на жилые кварталы. Сами пилоты предпочли бы приземляться в более молодом аэропорту Орли, но… французы распорядились иначе, и все советские рейсы заканчивались и начинались в аэропорту Ле Бурже. Как попасть к тайнику в Ле Бурже, когда вылет в США происходит из Орли?
Второй вопрос: как забрать паспорта Богданова и Дубко? Они никакого послания не получали, в ресторане до отъезда не появятся, да и по отелю гулять не станут. Так что делать? В каком из номеров остановился Дубко, Семенов знал. От Старцева он еще до отъезда получил разрешение, если возникнет необходимость, связаться с членами группы, и он решил этим воспользоваться. Где искать Богданова, он не имел ни малейшего представления. «Сначала соберу паспорта, потом буду думать, как переправить их в тайник, – рассудил Семенов. – Возможно, Дубко знает, в каком номере поселили Богданова. Вечером в ресторане они сидели за соседними столиками и успели перекинуться парой фраз».
Он открыл дверь и вышел в коридор. Дошел до лифта, подумал и свернул к лестнице. Номер Дубко располагался на втором этаже, Семенов прошел по коридору до нужной двери и дважды стукнул по косяку. За дверью послышались шаги.
– Кто там? – услышал он французскую речь.
– Господин Шенье, это Бергман. Портье перепутал почту и оставил письмо для вас у меня под дверью. Не хотите забрать?
Дубко открыл дверь и посторонился, пропуская командира в номер. Семенов посмотрел по сторонам, коридор был пуст. Он вошел, быстро закрыв за собой дверь. Молча прошел в душевую, открыл воду. Дубко проследовал за ним.
– Оставайся у порога, – скомандовал Семенов. – Говори на французском, все равно что. И слушай.
– Знаете, это настоящая болезнь современных портье. Они вечно что-то путают, – громко произнес Дубко, оставаясь на пороге душевой.
– Из Центра пришел приказ: советские документы оставить в Париже. Где твой паспорт? – еле слышно произнес Семенов. Он вышел из душевой, закрутив предварительно кран, и вслух произнес уже на французском: – Согласен с вами, обслуживание в отелях стало доставлять массу неудобств путешественникам. Совсем недавно портье перепутал и отправил мой багаж на железнодорожный вокзал вместо аэропорта. С тех пор я путешествую налегке и всегда ношу чемоданы сам.
Пока Семенов распространялся на тему плохого обслуживания, Дубко достал из тайного кармана в чемодане свой паспорт и отдал его командиру.
– Что вы говорите? Ужасная история, – воскликнул он, выслушав историю Семенова. – Пожалуй, я тоже не стану больше доверять свой багаж местным носильщикам.
Семенов снова прошел в душевую, открыл воду и знаком подозвал Дубко. Тот приблизился почти вплотную.
– В каком номере остановился Богданов?
– Тридцать четыре «Б», – коротко ответил Дубко. Семенов кивнул и после формальных фраз прощания покинул номер Дубко.
До номера Богданова ему нужно было подняться на этаж выше. Он не стал дожидаться лифта, поднялся по лестнице. На этаже Богданова в дальнем конце стояла парочка. Они мило ворковали, но Семенов не стал рисковать. Остановившись на лестничном пролете, он дождался, пока парочка уединится в номере, и только после этого прошел в коридор.
Номер тридцать четыре «Б» оказался крайним. Так же, как и у номера Дубко, Семенов дважды стукнул по дверному косяку и прислушался. Звука шагов он не услышал, но дверь открылась, и на пороге возник Богданов. Без лишних слов он пропустил Семенова в номер. Повторив процедуру с душевой, Семенов забрал советский паспорт Богданова и вернулся к себе…
– Месье, у вас имеется ручная кладь? – из задумчивости Семенова вывел голос стюардессы. Оказывается, самолет уже приземлился, и пассажиры дружным потоком направились к выходу.
– Нет, ручной клади нет, – на немецком ответил Семенов, отстегнул ремень и последовал за остальными пассажирами. Посадка на автокар прошла быстро, Богданов попал на тот же автокар, что и Семенов, Дубко видно не было. Попав в зал прилета, оба быстро прошли паспортный и таможенный контроль, забрали багаж с багажной карусели и вышли на площадь перед зданием аэропорта.
Здесь их должен был встретить связной Майкл Толлес, но забрать он должен был всех троих, поэтому пришлось ждать, пока выйдет Дубко. Семенов отошел в сторону, поставил чемодан на пол и облокотился о стену. После бессонной ночи у него болела голова. «Сейчас бы в самый раз выпить обезболивающее», – подумал он, но в багаже лекарств не было, а идти в аптеку он не хотел, чтобы не пропустить Дубко.
Бессонной ночь оказалась из-за распоряжения Центра. Забрав паспорта у членов группы, Семенову пришлось идти к администратору. Брать такси среди ночи на стоянке ему показалось более подозрительным, чем воспользоваться услугами администратора отеля. Ему повезло, за стойкой дежурила девушка, которая оформляла ему номер. Свой поздний визит в аэропорт Ле Бурже Семенов объяснять не стал, а администратор не поинтересовалась. Вызвала такси и занялась своими делами.
В аэропорту пришлось поволноваться, билета на посадку у Семенова не было, и он беспокоился, что сотрудники контроля начнут задавать неудобные вопросы и требовать предъявить билет. Но на этот раз обошлось. Сотрудник на контроле так устал, что ему было не до разговоров. Он молча осмотрел Семенова и пропустил в зал ожидания. Какое-то время майор изучал табло, потом медленно, не привлекая внимания, пошел к туалетам и скрылся за дверью.
Здесь его ждала новая неожиданность: кабина номер три оказалась занята. Пришлось занять ту, что свободна и ждать, пока освободится нужная. Он услышал, как щелкнула задвижка, и собрался было выходить, как вдруг услышал недовольный голос француза:
– Месье, в кабине есть сливной бачок, им нужно пользоваться.
Семенов понял, что в туалете находится уборщик. Он обращался к тому, кто совсем недавно занимал кабину номер три. На замечание уборщика пассажир отреагировал вяло. Что-то пробурчал в ответ и вышел, даже не подумав о том, чтобы вернуться и воспользоваться бачком, как просил уборщик.
