Миранда двинулась к насыпи, но остановилась, когда ее кроссовка хрустнула на чем-то упругом. Она подняла кроссовку. На земле, наполовину вдавленное в ее след, лежало что-то белое и круглое. Сначала оно напомнило Миранде кабанью челюсть. Она вытащила предмет и посветила на него фонариком.
Коготь. Размером с целый карманный нож Хирама.
Где-то в темноте раздалась высокая трель. За ней последовало низкое влажное щелканье.
Миранда направила луч на отдаленные деревья, но ничего не увидела.
Она снова высветила лозу, на которой висел труп ее отца. Пошарила у себя в кармане, ища отцовский нож, но того там не оказалось. Вместо этого ее пальцы сомкнулись вокруг той же гильзы, которую она только что видела в грязи. Еще один призрачный предмет. Сунутый в правый задний карман прошлой длинной ночью и впоследствии забытый в хаосе. Теперь ярко-красная гильза лежала у нее на ладони и до сих пор пахла кордитом, будто ею только что стреляли.
«В ту ночь было две гильзы», – подумала Миранда. Но старая ведьма извлекла только одну. Вторая, которую Искра вчера поставила на стол, может быть, оставалась в стволе еще долго после того, как старуха выпустила ее заряд Хираму в спину. Теперь Миранда припоминала, как чувствовала на себе чей-то взгляд, некое сверхъестественное дежавю, и теперь гадала: может быть, старая ведьма еще жива и смотрит на нее из тени скалы?
Миранда на миг пошатнулась, не в силах всего этого вынести. У нее закружилась голова. Она закрыла глаза, прикусила внутреннюю сторону губы. Почувствовала вкус крови. Сглотнула. Вдохнула, выдохнула. Открыла глаза.
Над ней нависала скала.
Она сунула гильзу в карман и подошла, не сводя глаз с отцовского трупа.
Поверхность скалы была сырой и источала дурной запах. Из нее торчали корни – толстые, гладкие и скользкие, они были совсем не похожи на те, что Миранда когда-либо видела в низинах. Она обхватила один рукой. Корень оказался теплым и запульсировал от ее прикосновения. Она отдернула руку, после чего собралась с духом и дотронулась еще раз, на этот раз сжав его пальцами. Дерево набухло, голову Миранды наполнил низкий гул, по всей руке пробежала легкая дрожь, и вдруг боль в мышцах стала отступать. Даже жжение в боку сменялось прохладой. Она убрала руку. Волдырей на ней не осталось.
С глухо стучащим о грудину сердцем, она бросила фонарик на землю, поставила ногу в узкое углубление, ухватилась обеими руками за ветки и стала взбираться. И так, ища, куда поставить ногу, подтягивалась выше и выше.
Темные серые облака над головой поднимались по спирали к солнцу.
Неистовствуя на самом верху, когда все уступы, казалось, стали исчезать…
«Папочка, ой, папочка, я уже здесь, я тебя нашла».
…Она сделала последний рывок к вершине.
Мгновения спустя она села на уступ из черного камня, не чувствуя никакого жжения в груди, несмотря даже на тяжесть и хрипы в легких. Дерево возвышалось над ней, труп Хирама висел всего в десятке ярдов. Она подползла так близко к краю, насколько смела, и, вытянув руку, почти достала до отца – не хватало считаных дюймов. Обрела равновесие, встав на низкую ветку, и посмотрела вниз на широкий черный колодец. Достала из кармана гильзу и, немного помедлив, бросила ее в яму. Та ударилась о поверхность, задержалась на миг, а потом ушла ко дну. Лоза, оплетавшая лодыжки Хирама, обвивала также ствол и опускалась к скале; по ней щетинились странные мелкие волоски.
Миранда прикинула вес ветки, угол. Собственную силу по отношению к великому желанию ее… сердца.
Она вспомнила Малька на поляне под дубом. Оленье сердце в липких от крови руках мальчика.
«Да, это олень, тогда на дереве висел не Хирам и сейчас это не он, это обман, тебе нужен мальчик, а не Хирам. Мальчик…»
Она тряхнула головой, будто пытаясь прояснить мысли. Отошла от края скалы.
– Это ложь, – проговорила Миранда едва слышно.
Вокруг – тишина, если не считать скрипа ветвей под весом трупа.
Миранда стиснула кулаки.
– Где мой брат? – сказала она, злобно глядя на дерево.
Из чащи налетел внезапный сильный ветер. Задул по поляне и поднялся по скале, прижал Мирандину рубашку к телу и взъерошил волосы.
Грянул гром. Помрачнело небо.
Лозы, на которых висел Хирам Крабтри, размотались, будто соскользнувший узел, и его тело упало в темный колодец внизу. Миранда проследила за тем, как оно скрылось из виду, после чего с криком упала на колени и принялась бить по толстым корням и срывать с них кору.
Камень под ней затрясся.
Из облаков выстрелила молния.
– Я тебя из земли вытащу! – прокричала она.
Корень вырвался из скалы, взметнув алые брызги, и ударил ее, будто огромное щупальце.
Миранда подалась вперед – и падала достаточно долго, чтобы успеть сделать вдох, прежде чем ее объяла вода. Ее словно проткнуло тысячей жестких маслянистых шипов. Она вцепилась в грязь, нащупала склизкие останки недавно умерших существ. Холодная жидкость лилась ей в уши. С громким воплем она подтянулась над краем холмика и перекатилась на ломкий тростник, который рос под ним. Улеглась среди поганок, хрипло дыша, немея всем телом.
Земля содрогалась. Что-то крупное билось в ее недрах.
Миранда не могла пошевелиться.
Она закрыла глаза, когда нечто чудовищное, невозможное прорвалось сквозь поверхность черной жижи и поднялось над ней.
При этом оно издавало нетерпеливое то ли щелканье, то ли кудахтанье.
«Пусть последняя твоя мысль будет о мальчике».
Сзади с высоты донесся внезапный шум, похожий на треск сухих костей. Нечто исполинское промелькнуло мимо, и Миранда услышала хруст, будто гигантский ботинок раздавил огромного жука. Что бы ни явилось из-под холма, оно вырвалось на свободу и взметнулось высоко в воздух.
Миранда услышала его крик.
Открыла глаза и увидела само дерево – оно изогнулось назад и вытянулось, будто живое.
Ее разум воспринимал его смутно – это невозможно высокое существо, выше деревьев, окружавших болотце. Его темная извивающаяся колонна, однако, несколько напоминала формой человека, обладала туловищем, которое блестело зелеными и синими оттенками, будто переливающийся панцирь рогатого жука. Ребра у него были толстые и крепкие, а руки – точно когтистые голые ветви. Голова – длинная, в форме семени, глаза – как два дупла, где сиял яростный белый свет. Колючую макушку венчала крона из узловатых корней и кольев – головной убор королевы.
«Лешачиха», – поняла Миранда.
В одной из огромных рук она держала чудовище, которое должно было убить Миранду.
У чудовища было вытянутое белое туловище; мерзкий хвост изгибался грозным вопросительным знаком, на его кончике сочилось ядом жало. Под молочно-белым брюшком бешено работала сотня ног, каждая с крючковатым кошачьим когтем на конце, очень похожим на тот, что Миранда нашла в грязи. Из круглой плоской головы выпирали тонкие глазные стебли. Узкий разрез пасти широко раскрылся, когда существо закричало, явив ряды острых, как у акулы, зубов. Две гигантские клешни неуверенно раскрылись и сомкнулись – дерево сжалось, и создание разломилось пополам, взметнув кровавые брызги, хлынувшие Миранде в лицо. Каждую из половинок отбросило в болото.
