Когда у тебя есть видение, как у Джимми, то, думаю, это и есть цель. Сделать все настолько сильным, насколько можете это сделать.
Джимми Пейдж: Но это не была просто мощь — для нас так же была очень важна атмосфера. Мы хотели создать атмосферу настолько густую, чтобы её можно было резать ножом. Наша цель была сделать музыку, от которой бы мурашки по спине шли.
Вы оба гитаристы, которые продюсируют? Что для вас значит продюсирование?
Джек Уайт: Как ты сказал раньше: наличие видения того, что ты хочешь сделать. Я изначально боялся, что слишком много контроля будет выглядеть слишком эгоистично: “Автор песен — Джек Уайт, продюсер — Джек Уайт, гитара — Джек Уайт” и так далее. Но всё это свелось к моей вере в то, что я знаю, что хочу получить, и просто было более эффективным сделать это самому. Не хотелось целый час обсуждать с кем-нибудь то, что я хочу сделать. Я просто хотел сделать.
Джимми Пейдж: Вот именно, не так ли? Кому нужен кто-то еще, вовлеченный в процесс? Даже если и не прав…
Джек Уайт:…по крайней мере это моя ошибка.
Джимми Пейдж: На самом деле, я должен сказать, что даже если ты не прав, Джек, то мы обязаны всегда помнить, что художник не бывает неправ!
Есть еще кое-что необычное, общее для вас обоих: Zeppelin написали множество великих риффов, хуков и тем, но при этом редко делали то, что я называю, шаблонным припевом. В самых больших хитах цеппелинов — “Stairway to Heaven”, “Kashmir”, “Over the Hills and Far Away” — нет припевов. Тоже самое можно сказать про множество крутейших песен White Stripes, таких как Seven Nation Army” и “Blue Orchid”. Это было намеренно?
Джимми Пейдж: Да это было сделано специально. Мы хотели, чтобы каждая часть песни была важной, и в ней было движение. Не было нужды в каждой песне искать защиту в крутом припеве. Если ты выделяешь одну часть песни, то она делает банальной остальную музыку.
Джек Уайт: Насколько я могу судить, рифф, например, в цепелиновской “The Wanton Song”, — это и есть припев. Он может длиться полтора часа, а я буду полностью захвачен и доволен. Это так сильно и четко, что никогда не будет скучно.
Джимми Пейдж: В душе слушателя рифф может взять на себя функции припева. Когда это происходит, то вся песня целиком становится одним большим припевом. Идея гипнотического риффа в качестве главной движущей силы музыкальной пьесы существовала давно, говорим ли мы о корневом блюзе или музыке ближневосточных и африканских культур.
Есть ли пример музыки, который бы вы для себя могли отметить, как своего рода платоновский идеал великой песни?
Джимми Пейдж: Пикассо однажды сказал, что картина никогда не закончена. Я что-то похожее ощущаю по отношению к музыке. Есть выступления, которые, когда я их слышу, могут пробудить во мне множество эмоций, но я не могу назвать что-либо совершенным.
Джек Уайт: Хорошо звучит. Соглашусь с Джимми.
ГЛАВА 6
“ОНИ НАМ СКАЗАЛИ, ЧТО МЫ ЗАНИМАЕМСЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ САМОУБИЙСТВОМ…”
Была зима 1971 года, и у руководителей Atlantic Records от предчувствий голова шла кругом. В тот момент они ждали от Led Zeppelin новый альбом, который согласно предварительным докладам был их лучшей работой, по слухам — круче некуда, и как раз к Рождеству.
Однако, хорошее, в связи с праздниками, настроение на лэйбле быстро улетучилось, когда Питер Грант, грозный менеджер группы, сделал изрядно леденящее объявление. Группа, сообщил он, решила, что у их четвертого альбома не будет названия, не будет упоминания о группе на конверте пластинки, никаких логотипов звукозаписывающей компании или каталожных номеров, никаких имен музыкантов.
В Atlantic были поражены. Без названия? Без имен музыкантов? Мир сошел с ума.
“Они нам сказали, что мы занимаемся профессиональным самоубийством, и пригрозили войной”, — вспоминает Пейдж. “Но такой конверт пластинки был сделан не ради противостояния со звукозаписывающей компанией — это был ответ музыкальным критикам, которые утверждали, что успех первых наших трех альбомов был обусловлен навязчивой рекламой, а не талантом. Мы хотели показать, что музыка сделала Led Zeppelin популярными. И это никак не было связано с нашими именами или фотографиями. Поэтому мы выкинули все подальше, и позволили говорить музыке”.
Музыка более, чем говорила. Просто сносила крышу. Выпущенный 8 ноября 1971 года, альбом без названия моментально породил серию рок-хитов, в числе которых “Black Dog”, “Rock and Roll” и, конечно, мать всех рок-баллад на фм-радио, “Stairway to Heaven”. Пластинка крута и поныне. Третье место по продажам альбомов всех времен — только в США этот опус продан тиражом более 23 миллионов экземпляров, и до сих тысячами продается каждый месяц.
Когда его спрашивают о спорах, окружающих безымянный альбом, который сейчас обычно называют Led Zeppelin IV, Пейдж объясняет, что “Группа избегала чрезмерного анализа своей карьеры. Никогда не было так, чтобы “давайте сделаем то” или “давайте сделаем это”. Никогда не было планов соответствовать какой-либо идее. Все всегда выходило естественно и в правильное время.”
История Led Zeppelin IV официально началась в декабре 1970 года в Island Studios, располагавшейся в западном Лондоне. Когда участники группы прибыли в студию во время этого пробирающего до костей месяца, их настроение было на высоте, и на то были причины: в течение нескольких лет они выпустили три, последовательно ставших платиновыми, пластинки, а их концерты побили мировые рекорды по кассовым сборам. И точно так же, как росла их популярность, увеличивались их стремления превзойти самих себя. Однако, начальным сессиям в студии Island не удалось создать какую-либо настоящую атмосферу, поэтому музыканты решили, что пришло время для радикальных изменений.
“Мы думали, что было бы интересно записаться в каком-то месте со своей атмосферой и просто пожить там”,
— говорит Пейдж. “Была идея создать комфортные условия для работы и посмотреть, что получится. Мы с Робертом очень много сочинили всего для предыдущего альбома, Led Zeppelin III, находясь в изолированной местности в горах Уэльса, и нам реально понравился этот опыт. В этот раз, мы подумали, будет прикольно притащить всю группу куда-нибудь и арендовать мобильное оборудование, чтобы вовремя зафиксировать момент.”
Пейдж слышал об одном старом доме в сельской местности, в нескольких часах езды от Лондона. Группа Fleetwood Mac использовала его для репетиций, и Пейдж решил попробовать его. Построенный в 1795 году особняк Хэдли Грэйндж был довольно большим трехэтажным зданием из камня, изначально использовавшийся как работный дом для нищих и умалишенных. Он был далек от роскоши, но его суровый шарм показался гитаристу просто прекрасным. Плюс двухсотлетнее здание предлагало кое-чего, что было намного лучше нежели блага цивилизации — там была атмосфера.
