Selmer Showroom — самый большой гитарный магазин в Лондоне, на улице Чаринг-Кросс-роуд. Так же я купил здесь свою гитару Danelectro.
Из книги “Jimmy Page By Jimmy Page”.
Электронные эффекты тогда только начали появляться на рынке, но Пейдж, который уже вращался в самом эпицентре лондонской сцены, часто первым узнавал о самых свежих технологических новинках. Например, когда неизвестный изобретатель по имени Роджер Майер создал одну из первых по-настоящему пригодных к использованию педалей фузза, Пейдж, раскусив её возможности, моментально взял в работу.
“Первая педаль фузза, что я сделал в 1964 году была та, на которой Джимми играл на некоторых записях P.J.Proby”, — сказал Майер журналисту Мику Тэйлору. “В то время он участвовал в двух-трех сессиях на дню, и в результате на некоторых хитовых записях есть какие-то мои фуззы”. Майер продолжил свою работу созданием множества революционных педалей для людей типа Джеффа Бека, Дика Тэйлора из Pretty Things и Джими Хендрикса, который играл на маейровском дисторшен в песне “Purple Haze”.
Отслужив два года в студийных окопах, Джимми взлетел на самую вершину. За очень короткий промежуток времени он стал невероятно подкованным в очень большом количестве стилей и жанров, научившись выдавать динамичные соло и ритмы в условиях сильного давления. Помимо этого, молодой музыкант держал свои глаза широко открытыми, наблюдая за лучшими Британскими продюсерами и обучаясь тем самым студийной работе. Вскоре у него начало складываться собственное представление о звукозаписи, микшировании, звукорежессировании, и том, как вообще нужно делать рок-записи.
Музыкальное образование Пейджа этим не ограничивалось. Даже за пределами студии он был в курсе всех новых и экзотических музыкальных веяний. Он стал одним из первых Английских музыкантов, кто приобрел ситар (годами раньше Джорджа Харрисона) и узнал у легендарного Рави Шанкара, как его настраивать. Так же он следил за растущей сценой традиционного британского фолка, который начал постепенно просачиваться в Лондонские кафе. Такие акустические виртуозы как Дэйви Грэм, Джон Ренборн и особенно Берт Дженш серьезно повлияли на Пейджа, открыв мир альтернативных гитарных строев и пальцевой техники, что потом было блестяще применено в классических цеппелиновских вещах “Black Mountain Side” и “Bron-Yr-Aur”.
Всё, чему Пейдж тогда научился, в дальнейшем сослужит ему хорошую службу, но в то время он стал замечать, что ему стала приедаться студийная жизнь, в которой было все меньше новизны. Шестидесятые мчались во весь опор, участники рок-групп все лучше справлялись со своими инструментами. В результате Пейдж все меньше записывал рок-музыки, в основном работая с коммерческими песенками и рекламными джинглами. На каждый интересный студийный день, типа того, когда он помогал Брайну Джонсу из Stones в работе над саундтреком к фильму “Убийство случайное и преднамеренное” немецкого режиссера Фолькера Шлёндорфа, приходилось множество отупляющих сессий для ширпотребных проектов. Нудятина тянулась изо дня в день, и пейджевская когда-то идиллическая студийная деятельность стала все больше напоминать пожизненное заключение в камере без окон.
В 1965 году, примерно за год до того, как Пейдж окончательно разочаровался в сессионной работе, Джорджио Гомельский, менеджер группы The Yardbirds, предложил ему заменить Эрика Клэптона, который решил покинуть команду первопроходцев блюз-рока. Пейдж побоялся обидеть своего приятеля Эрика, и поэтому порекомендовал им поиграть с Джеффом Беком, своим другом детства.
Ни капли не сожалея об отказе от работы в пользу Бека, Пейдж тем временем, уже изрядно уставший от своего неофициального титула “стоящего позади модных хитов человека в маске”, предпринял некоторые тонкие и не очень действия по избавлению от студийных оков. В начале 1965 года он выпустил на лейбле Fontana восхитительно агрессивный сингл “She Just Satisfies”, где спел и сыграл на всех инструментах кроме ударных. Запись характеризовалась отличным отбойно-драйвовым гитарным риффом, рычащим вокалом и, вот сюрприз, сильным проигрышем на губной гармошке.
В том же году Пейдж получил еще одно серьезное предложение. Эндрю Олдхэм, менеджер Rolling Stones, и его компаньон Тони Колдер, пригласили его на позицию продюсера по персоналу для их успешного независимого лейбла Immediate Records, который был родным домом для таких светил шестидесятых как Small Faces, The Nice и Fleetwood Mac. Гитарист ухватился за этот шанс. В числе его работ можно выделить продюсирование сингла немецкой певицы Нико, которая вскоре улетела в Нью-Йорк и работала с Velvet Underground.
Еще более значительным было продюсирование Пейджем нескольких революционных записей группы John Mayall and the Bluesbreakers с Эриком Клэптоном, ранее игравшим в Yardbirds. Среди треков, которые Пейдж сделал для Immediate Records были незабываемые “I’m Your Witchdoctor” и “Telephone Blues”. Пейдж, впечатленый большим мускулистым звуком Клэптона, был полон решимости зафиксировать на ленте все мельчайшие нюансы.
Пейдж вспоминает: “Эрик играл на лесполе с одним из новых усилителей Джима Маршала, и это была отличная пара. На этой сессии он использовал обратную связь, чтобы наполнить сустейном некоторые ноты, и это было забавно, потому что звукач никогда не слышал о таких гитарных фокусах, и от того двигал фейдеры вниз. Парень не мог поверить, что кто-то специально хотел получить такой звук.”
Невозможно переоценить значение этой сессии, где родился новый гитарный звук. И пока Клэптон играл, именно Пейдж поработал над тем, чтобы это было записано надлежащим образом.
РАЗГОВОР
Какой была обстановка в студиях, когда ты начинал сессионную деятельность?
Я еще был очень молод, большинство парней, работающих сессионно были в два раза старше, но им нужен был уличный пацан, который бы мог играть эти штуковины в рок-стиле. Хотя я очень скоро стал записывать абсолютно всё, включая акустику на фолковых альбомах и ритмы на джазовых записях. Сейчас мне страшно даже подумать об этом всем, но в то время я за это брался. Просто хватал и шел вперед. Это была отличная школа.
Ты скучал по игре с группой?
Ну не сразу, потому что, до того, как я стал напрягаться быть студийным музыкантом, было круто. Когда я начинал играть сессионно, то не знал нот, хотя потом пришлось дойти и до этого, поскольку работа становилась все сложнее. Это на первых сессиях продюсер мог просто сказать: “Да играй, что хочешь. Отлично”. Но потом такого уже не было. Чем больше сессий, тем чаще они хотели, чтобы я “ловил ворон на телеграфных проводах” — ну ты понимаешь, играй то, что там написано. В итоге, это становилось скучным.
Работая сессионно, ты вроде бы успевал еще и следить за тем, что происходило в мире снаружи. Не ты ли подкидывал Джеффу какую-то студийную работенку и продюсировал парочку довольно крепких Клэптоновских сессий после его ухода из Yardbirds?
Да. В какой-то момент меня подписали продюсером по персоналу в Immediate Records, и я пригласил Бека на несколько сессий. Аналогичная ситуация была и с Эриком. Immediate Records привлекли меня к продюсированию некоторых треков для специальной блюзовой серии (Антология Британского блюза, части 1 и 2). С Эриком, который только начал работать с Джоном Майалом, мы сделали четыре песни, в том числе Telephone Blues, в которой, я думаю, одно из его лучших соло.
