– Мы возьмём глубоководный корабль, – мечтал Вася. – И достанем со дна все сокровища.
– А это уже лучше, – согласился Толя. – Тогда и поделимся.
В дверь постучали.
– Это за мной, – воскликнул Толя, сбрасывая одеяло. – Наверное, Митя Сермяжный вернулся.
Но на пороге стоял мужчина, закутанный в чёрный плащ, нижняя часть лица закрыта воротником. За ним стояли ещё несколько таких же мужчин в чёрных плащах. Со всех стекала вода. Видимо, наводнение застало их врасплох.
Толя узнал цилиндр:
– Вы же глава совета? Как вас там… Камень Скалозубов?
Мужчина отшатнулся, потом кашлянул, не убирая воротника:
– Чужемирец Анатолий? Не ждал увидеть тебя.
– А я вас. Вас же все ищут.
– Кто? – мужчина отшатнулся ещё сильнее. – Зачем?
– Вы же глава совета, без вас обер-секретарь не мог начать советоваться. Разве вы не знали?
– Конечно, Анатолий. Я здесь как раз от имени совета. Для того… для того чтобы поблагодарить рыбовода Василия Весёлого за службу.
Толе показалось подозрительным, что глава совета и его странные помощники отправились награждать Васю раньше, чем тот совершил подвиг.
В этот момент над домом послышался стрёкот пропеллера воздушного шара.
– Это точно за мной, – сказал Толя и выбежал на улицу.
С появлением шара все мужчины в чёрных плащах как-то поспешно попрятались, кто под навесом крыльца, кто под деревом, кто в сарае. А глава совета поглубже натянул цилиндр и вбежал в дом.
Дед спустил лестницу, и Толя полез вверх, оглядываясь. Но глава совета не показывался на глаза.
«Он боится прессы», – догадался Толя.
– Спасибо тебе, – прокричал Вася напоследок. – Если бы не ты, я бы не знал, как разговаривать с рыбой-китом.
* * *
Воинство Кощея достигло такого числа, что его не остановить. Даже сам Кощей появился, размахивая своим ужасным синим мечом. А когда врата вдруг стали закрываться из-за перемещения рыбы, полчища врагов кинулись обратно. Кощей в первую очередь, пообещав напоследок:
– Я ещё вернусь!
Несколько часов рыбоградские стражники ловили по всем улицам скелетов и каменных воинов. А солдат кощеевской армии арестовывали и сажали в тюрьму, чтобы позже судить за измену Родине.
Из-за внезапного отплытия рыбы пострадало и хозяйство Рыбограда. Поля и огороды залило морской водой, дороги размыло. Леса тоже стояли мокрыми, облепленные тиной морской. Всюду валялись ракушки, рыба и камни, принесённые океаном. Вдобавок все гавани разрушились, а все корабли остались на прошлой стоянке рыбы-кита. Впрочем, флот должен был вот-вот вернуться.
Жители принялись за восстановление построек, разрушенных наводнением. К счастью, многие дома Рыбограда изначально выстроены так, чтобы вода обтекала их, не разрушая.
Толя снова стал героем. Теперь все толпились вокруг него, а Митя Сермяжный так часто пыхал фотофонарём, что сам ослеп.
– Решено, – заявил обер-секретарь, – мы построим новый боевой пароход, и назовём его «Толя Морской».
Звучало это как кличка бандита, поэтому Толя предложил:
– Я дал идею, а Вася Весёлый её воплотил. Называйте в честь него, пожалуйста.
Обер-секретарь тут же распорядился, чтобы Васю наградили орденом Золотой Чешуи – самой высокой наградой в Рыбограде. А Толе выдали медаль Отважного Плавника, ею награждали тех, кто отличился подвигами на море.
После этого городской совет снова собрался в ратуше и продолжил заседание.
Глава 44. Толя хочет есть, а Добрыня обещает найти чьи-то уши
Используя инструменты навигации, адмирал вычислил и нанёс на карту местоположение рыбы-кита. Оказывается, Вася Весёлый угнал Рыбоград настолько далеко от берега, что теперь город находился прямо посредине океана. Ближайшей сушей на севере был остров Фанагория, а за ним – Империя Англов.
– Плохое соседство, – покачал головой Добрыня Никитич. – Англы любят разбойничать на море. А нашей рыбой-китом давно интересовались.
– Зачем? – спросил Толя.
– Очень хотят себе такую же завести, но у них так и не получилось приручить ни одного рыбу-кита.
– Полно тебе подозревать наших заморских друзей, – сказал царь Берендей. – У нас с англами давно мир, дружба и торговля.
– Мир заключал ты, царь-батюшка, – ещё более помрачнел Добрыня, – но не Кощей.
– Это верно, – добавил обер-секретарь. – Пока уважаемые богатыри томились в Хрустальной горе, а царь-батюшка изволили схорониться под личиной Чуда-юда, мы не только кощеевых лазутчиков выявляли, но и англовских, и франковских. Поэтому мы и запретили всякое волшебство, ибо сил не было наших, чтобы отлавливать феев да колдунов заморских. Даже весёлые италийцы прислали в Рыбоград лазутчиков.
Добрыня Никитич покачал головой:
– Добрый Кощей со всеми рассорился. При царе Берендее такого не было.
– Но италийцам быстро надоело воровать чертежи наших пароходов, – продолжил обер-секретарь. – Италийские лазутчики бросили службу и стали жить у нас. Кто на театре работает, кто музыкантом стал. А шпион по имени Альфредо даже харчевню открыл, «Фетучини» называется. Там готовят диковинное яство из тонких и длинных полосок теста.
– Достаточно о еде, – прервал царь Берендей. – У нас был первый бой с Кощеем. Велики силы у него, а наши союзники далеко. Если бы не догадка Толи…
– Поэтому нам надо вернуться на прежнее место стоянки рыбы-кита, – сказал адмирал, – там мы встретимся с союзниками и совместно шибанём по Стольному Граду.
– Ну-ну, – возразил Берендей, – не особо-то шибайте, город красивый, не надо его ломать.
Сам Толя, уставший от почестей, сидел не за столом переговоров, а на стуле в углу. Он давно проголодался, и все его мысли были заняты яствами из харчевни Альфредо. Ему стало страшно, что богатыри, обер-секретарь и прочие чиновники будут заседать и спорить ещё два дня. Он энергично вскочил и сказал:
– Посмотрите на карту!
– Видели уже, – отмахнулся обер-секретарь. – Хорошая карта.
– Зачем возвращаться на старое место, – сказал Толя, – если мы можем переплыть океан и высадить богатырей в их княжествах? Пусть собирают войско.
– Я бы с радостью вернулся домой, – сказал Добрыня Никитич. – Я быстро вычищу Медное Княжество от кощеевых лгунов да соберу свою старую дружину!
– А я вернусь в Золотое Княжество, выбью из своего терема наместника Доброго Кощея и соберу войско, – сказал Илья Муромец.
Богатыри посмотрели на Алёшу Поповича, ожидая ответа. Он смутился:
– Ну, я, гм, хм, вернусь в княжество, да. В Серебряное.
