Когда скрюченные тела разоружили и оттащили поближе к спасательным капсулам, Марк быстро вколол пленникам стимулятор, снимающий парализующий эффект.
Если судить по внешнему виду, то перед ним какие-то техники. На скафах пленников были пояса с инструментами, а местами на грубой политкани виднелись темные пятна, явно оставленные маслом и всевозможными техническими жидкостями. Даже обилие всевозможных ремонтных дронов не отменяет необходимости иногда работать и своими руками.
Но кто как ни Марк знал, насколько внешний вид может быть обманчивым. Да и пятна эти выглядели подозрительно свежими. Словно эти пятеро вот прямо только что в каком-то древнем моторе ковырялись.
Едва пленники открыли глаза, как в лоб первому из них уткнулся сверкающий хромом девятимиллиметровый ствол пистолета.
— Где ваш капитан? — его голос из-под шлема звучал глухо и достаточно угрожающе.
Отметив, как пленник испуганно стрельнул глазами в сторону соседа, Марк только сильнее надавил на рукоять.
— Я не знаю.
— Значит, ты мне не нужен.
Не колеблясь ни секунды, он нажал на спуск. Голова пленника взорвалась розовой пеной крови, мозга и костей, порядком забрызгав своим пустым содержимым, как самого Марка, так и соседних пленников. Реактивная пуля срекошетила от стены и вторично пробила уже мертвое тело. Дернувшись было назад, обезглавленный труп упал вперед под ноги Марка, из шеи толчками выходила кровь.
Успел нагадить!
Небрежно мазнув ладонью в бронированной перчатке, не столько стирая, сколько растирая по скафу остатки чужой крови и гупости, Марк встал перед вторым пленником. Тем самым, в сторону которого обратил свой последний взгляд свежий труп.
Ничего примечательного. Невыразительное лицо, маленькие бегающие глазки, трехдневная щетина.
Слегка запачканный ствол поставил на лбу пирата круглую печать. Тот попытался отстраниться, но лишь сильно ударился головой о стену.
— Вопрос тот же.
— А зачем вам капитан?
— Ответ неправильный.
— Стой! — пленник выставил перед стволом пистолета ладонь. Плохая защита от девятимиллиметровой реактивной пули, с легкостью пробивающей человека насквозь даже при установке минимальной дальности стрельбы. — Предположим… только предположим, что это я.
— Так предположим или все же ты? Учти, я сильно не люблю лжецов. И умирают они медленно. Подумай, прежде чем ответить.
— Это мой корабль… был, и мои люди.
— Видишь как просто. Псих, пакуй их.
— Со всем нашим почтением, твоя милость. Ты, ты и ты, — ткнул пальцем Ларсен в абордажников. — Конвоируете наших гостей на челнок.
— Вот теперь можно прогуляться к мостику, — сказал Марк, когда капитана пиратов увели.
— А это где? — уточнил Ларсен, оглядываясь по сторонам.
— Палуба B, сектор 1.
— Ты не умничай, ты пальцем ткни.
— Тебе сложно открыть схему корабля?
— Не сложно, а лениво, — парировал бывший пират. — Так куда нам?
— Вниз по пандусу. Затем прямо, а через десять метров направо. И вперед до конца сектора.
— Сразу бы так и сказал. А то палуба, сектор… Двигаем! Детка, пригляди за Марком.
В лабиринте узких коридоров второй палубы местами виднелись следы недавнего боя: оторванные и оплавленные пластиковые панели, следы от взрывов гранат. Иногда отсутствовало освещение. Кое-где попадались и тела недавних защитников, зачастую в весьма неприглядном виде и в неполной комплектации.
Джи права. При абордаже один боец в тяжелом скафе стоит целого отделения в штурмовом, если не больше. Позабыв про войну на поверхности планет, человеки все же весьма поднаторели в изничтожении себе подобных в безвоздушном пространстве и узких корабельных коридорах.
Возле входа на мостик их уже ждали. Два воина в тяжелых скафах, в дикой для космоса камуфляжной окраске из разноцветных зеленых пятен. Грозно и даже красиво, но совершенно бесполезно!
— Велот! — крикнул один из них, припав на колено и вскинув винтовку.
— Фобос! — слажено рявкнул целый хор голосов, а «Богомол» Ларсена грозно поводил пулеметами.
— Пров, опусти оружие! — донеслось с мостика. — Сегодня мы союзники.
Хорошая оговорка, отметил про себя Марк. Хотя и ошибочная. Союзниками он велотцев не считал. Не делают с союзником то, что планирует провернуть он. Но пока это только планы, а значит нужно продолжить игру.
В коридоре появился еще один абордажник дома Велот. В отличие от остальных рыцарей дома, его скаф был нейтрального серого цвета. Да и выглядел несколько менее потертым.
— Барон Марк Ортис я полагаю? — продолжил неизвестный, безошибочно выделив Марка взглядом среди других воинов дома Фобос. Или он просто посмотрел на самого первого? Видимо судил по себе.
Разъяснять, что так вышло случайно из-за чертовски узких коридоров, Марк не стал.
— Точно так. С кем имею честь?
— Гней Серв де Велот, — открыв шлем, велотец продемонстрировал лицо и отключил защитное поле скафа. Одно из неофициальных правил космического этикета и показатель миролюбивых намерений. — Хорошая битва! Давно дома Велот и Фобос не сражались плечом к плечу.
— Не сын ли вы достопочтенного барона Корвуса? — разыграл удивление Марк, убирая шлем на грудь и также переводя скаф из боевого в рабочий режим.
— Да, это мой отец, ваша милость.
— Марк, просто Марк. К демонам весь этот этикет. Мы же только что вместе сражались!
Уроки кривляния перед зеркалом не прошли даром. Получилось так искренне, что он и сам поверил. А Гней де Велот так и вовсе расцвел.
— Это честь! Тогда я для тебя просто Гней, — преодолев разделявшее их расстояние, он с силой хлопнул Марка по плечу, словно они были старыми друзьями.
«Как конфетку у ребенка отобрать, — подумал Марк, заставив свои губы расползтись в максимально дружеской улыбке. — Бедный дом Велот».
Сын барона Корвуса оказался шумным, суетливым. Гней словно не мог находиться на одном месте. Не умел. Бесцеремонно схватив Марка за локоть, он тут же потащил его на мостик крейсера.
— Хороший корабль! Тебе повезло с трофеем.
Красивый жест Марк не оценил. Зачем ему этот хлам? Или это проверка? Память подсказала параграф кодекса благородных домов касательно призового права.
— Ты высадился первым, тебе и трофей.
— Но именно твой лидер нанес главные повреждения, сделав возможным абордаж, — возразил Гней, но от Марка не ускользнуло, как блеснули его глаза. Еще один фанатик боевых кораблей на его голову!
— Это не имеет значения. Дом Фобос чтит древние традиции. Кто первым занял мостик, того и корабль.
