Почему, ну почему отказ от спиртного сделал его таким безнадежно самоотверженным, таким чертовски благородным?
Когда усталый и измотанный Реджи вернулся домой, уже стемнело. По вестибюлю метался Аттила. Услышав шаги Реджи, миссис Геральд вышла в вестибюль его поприветствовать.
— Когда они уезжали, Аттилу нигде не могли найти, — сказала экономка. — Леди Элис просила вас позаботиться о нем.
— Да, конечно, — равнодушно сказал Реджи и зашагал по лестнице наверх, чтобы переодеться. Аттила стрелой метнулся за ним и, проскользнув мимо ног, остановился у порога комнаты, в которой жила Элис. Реджи открыл дверь. Кот вошел внутрь и стал, принюхиваясь, бродить по спальне в поисках исчезнувшей хозяйки. Наконец он вспрыгнул на кровать и хрипло, жалобно замяукал.
— Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь, старина, — пробормотал Реджи и отправился в свою комнату, думая о том, что теперь ему придется привыкать жить без Элис, и убеждая себя, что он найдет способ, как это сделать.
Глава 25
Леди Эдисон Блейкфорд — существо идеальное и непогрешимое. Элис немало забавляла неожиданная перемена в ее положении и в отношении к ней людей. Где бы она ни появилась, она неизменно привлекала всеобщее внимание. Если в Дорсете ее уважали, то в Лондоне чуть ли не боготворили.
В столичных салонах было немноголюдно — большинство представителей высшего общества разъехались по модным курортам. Прибытие в Лондон жившего затворником в своем поместье герцога Дэрвестонского и его дочери, о которой в течение многих лет ничего не было слышно, естественно, стало главной темой светских разговоров. Более того, узнав эту потрясающую новость, многие из тех, кто отправился на отдых, предпочли вернуться в Лондон.
Заказанный для Элис роскошный гардероб доставили невероятно быстро — модная портниха не была перегружена работой в межсезонье. Старые знакомые Дэрвестона принимали Элис очень тепло, в пышных словах выражая радость по поводу ее возвращения в круг избранных. Ей же в такие минуты казалось, что она слышит, как в их черепах со скрипом проворачиваются шестеренки, — было очевидно, что каждый из них напряженно вычислял того счастливца, который станет ее супругом. Удивляться этому не приходилось: несмотря на свой уже не девичий возраст, она все еще была — а вернее, снова стала — самой богатой наследницей Англии.
Роскошный городской особняк Дэрвестонов впервые за последнее десятилетие гостеприимно распахнул свои двери. В особняке ничто не изменилось с той поры, когда двенадцать лет назад состоялся первый выход Элис в свет и ее первый бал.
Изменилась, однако, сама Элис, и изменилась очень сильно. Ее больше не тревожило, что думает о ней толпа богатых бездельников и бездельниц. Всякий раз, входя в зал, где проводился очередной светский раут, она, великолепно одетая, уверенная в себе и самая высокая из присутствующих дам, приковывала к себе взгляды десятков и сотен глаз — сама же испытывала невыразимую скуку. Ей доставляли удовольствие лишь простые развлечения вроде походов с мальчиками в Тауэр и в цирк. К всеобщему удивлению, их неизменно сопровождал сам герцог, причем по его виду нетрудно было угадать, что ему тоже приносят радость эти совместные прогулки. Наблюдая за тем, как ее отец старается добиться расположения Питера и Уильяма, Элис подчас испытывала неприятное и, казалось бы, неуместное чувство ревности. Ей было прекрасно известно, что герцог Дэрвестонский всегда мечтал о сыне, а Элис, как бы она ни старалась, была не в состоянии его заменить.
Впрочем, не приходилось сомневаться, что герцог был безмерно рад возвращению дочери в родной дом. Их доверительные отношения понемногу восстанавливались, и боль от разрыва с отцом, которая, казалось, навеки поселилась у Элис в душе, постепенно стихала. Но даже это не могло возместить Элис потерю Реджи.
Стрикленд опустел — ощущение пустоты было у Реджи даже более сильным, чем тогда, когда он впервые приехал в свое имение после долгих лет отсутствия. Оставалось лишь удивляться, как быстро он привык к жизни под одной крышей с людьми, с которыми он совсем недавно познакомился. Реджи скучал по молодым Спенсерам, по их смеху, ссорам и препирательствам. Но больше всего ему не хватало Элли.
К счастью, вскоре после ее отъезда началась уборка урожая. На Реджи обрушилось множество самых разнообразных забот, хотя за проведением работ наблюдал новый управляющий — опытный и квалифицированный. Дэвенпорт часто получал приглашения от владельцев соседних имений, которым не терпелось из первых рук узнать историю стремительного вознесения Элис на самую вершину социальной лестницы. Некоторые из них он принимал — главным образом для того, чтобы не оставаться вечером одному в пустом доме, потому что в вечерние часы он тосковал по Элис особенно остро. Когда-то ему помогал забыться алкоголь, но Дэвенпорт решил, что, как бы он ни страдал от одиночества, искать утешения в бутылке не будет больше никогда.
В те вечера, когда оставался дома, Реджи чаще всего занимал себя игрой на фортепьяно. Это помогало ему отвлечься от горьких мыслей. В результате он не только восстановил утраченные навыки, но и совершенствовал технику, и это было для него предметом особой гордости.
Аттила и Немезида завели себе привычку спать на его кровати. Реджи примирился с этим, хотя и сознавал, что подобная уступчивость свидетельствовала об ослаблении воли и самообладания. Кот, который явно не мог смириться с отсутствием Элис, время от времени пытался затеять драку с колли, хватая зубами за хвост или пытаясь ударить по носу когтистой лапой. Однако Немезида в таких случаях лишь укоризненно взвизгивала и снова погружалась в сон. К счастью, у Аттилы хватало ума, чтобы никогда не кусать Реджи.
Через неделю после того, как Элис и мальчики приехали в Лондон, герцог повез Питера и Уильяма на ярмарку в Таттерсолл, где торговали лошадьми. Женщин туда пускали крайне неохотно, и Элис решила остаться дома и воспользоваться предоставившейся возможностью написать и отправить несколько писем.
Она была немало озадачена, когда в гостиную вошел дворецкий с визитной карточкой на серебряном подносе. Время было слишком раннее для официальных посещений. Взглянув на карточку, она прочла: Лорд Рэндольф Леннокс.
Ледяная волна страха и неуверенности в себе окатила ее с головы до ног. Она знала, что рано или поздно их пути так или иначе пересекутся, поскольку Рэндольф дружил с ее отцом. Однако Элис была не готова к тому, что это произойдет так скоро.
Впрочем, ей в любом случае вряд ли удалось бы чувствовать себя спокойной при встрече с бывшим женихом. На какой-то миг в голове у нее мелькнула мысль о том, что она может его просто не принять. Но затем Элис, безотчетным движением расправив плечи, решила, что ей обязательно следует встретиться с Рэндольфом, чтобы убедиться, хорошо ли зарубцевалась ее душевная рана.
Элис с тревогой оглядела свое отражение в зеркале. Прекрасно сшитое утреннее платье терракотового цвета весьма соблазнительно подчеркивало достоинства ее фигуры. Строгая корона из кос уступила место модной прическе из завитых локонов. Удовлетворенная осмотром, Элис решила, что красавицей ее назвать нельзя, но вполне привлекательной женщиной очень даже можно. Красавицей она почувствовала себя лишь однажды в жизни — после ночи любви, разделенной ею с Реджи.
