Тщательно изучив карту, Николай Федорович официально, но доброжелательно поблагодарил генерал-майора Иванова и его помощников за хорошо выполненную работу.
— Сразу два приятных сюрприза для меня, — сказал Николай Федорович, — готовность варианта плана фронтовой операции в первом приближении и упрочение плацдарма у Клетской. Это замечательно. Маловат, правда, плацдарм, но, думаю, сумеем изловчиться и сосредоточить на нем необходимое количество войск.
Командующий между тем продолжал:
— Набросав вчерне план фронтовой операции, вы помогли мне выкроить больше времени для ознакомительных поездок в войска и рекогносцировок районов будущих действий.
По плану Ставки войска Юго-Западного фронта должны были действовать в полосе шириной 245 километров от Верхнего Мамона до Клетской. Времени на всё про всё Ватутину дали мало — всего три недели. К середине ноября на левом крыле фронта должна была быть создана ударная группировка войск. Ставка передала Юго-Западному фронту из Донского 63-ю и 21-ю армии и дополнительно 5-ю танковую армию. В дальнейшем этой группировке во взаимодействии с войсками Донского фронта предстояло перейти в наступление, разгромить на своём пути противника, соединиться в районе города Калач-на-Дону с ударной группировкой Сталинградского фронта и тем самым завершить окружение гитлеровских дивизий, стремящихся овладеть Сталинградом.
Как командующему огромным объединением, Ватутину нужно было не только создать гибкий и оперативный механизм, но и подтянуть и подготовить к масштабному наступлению прибывающие части и соединения, произвести перегруппировку войск, накопить необходимое количество снаряжения, переправочных средств, продовольствия и боеприпасов.
Причём сделать это надо было на абсолютно голой местности, где не имелось ни лесов, ни дорог, ни мостов. Как говорится, степь да степь кругом... Мешала переброске резервов и материальных средств осенняя распутица. Шли дожди, расквашенные дороги напоминали жидкую сметану. Не хватало подъездных путей. В район сосредоточения войск вели лишь три одноколейные железные дороги. Николай Федорович строжайше запретил железнодорожникам скапливать эшелоны на крупных станциях и использовать узловые станции для сортировок. Одновременно дал указание пропускать поезда к линии фронта только в ночное время, а днём задерживать их на разъездах и тщательно маскировать. Для того чтобы ускорить дело, Ватутин приказал выгружать прибывающие части вдали от фронта и ночью направлять их в выжидательные районы.
В соответствии с директивой Генерального штаба все мероприятия проводились в строжайшем секрете. В частности, переписка и телефонные переговоры, связанные с предстоящей операцией, были категорически запрещены. Все распоряжения и приказы отдавались в устной форме и только непосредственным исполнителям.
— Для нас сейчас самое главное — это надёжная маскировка, — говорил на совещании в 21-й армии Николай Федорович, обращаясь к командному составу. — Прошу вас обеспечить строжайший режим в использовании средств радиосвязи и связи в целом. Рации всех вновь прибывших частей должны молчать. Никаких привлекающих внимание телефонных переговоров штаба армии с соединениями, частями и внутри самих соединений и частей...
Работа в дни подготовки к операции «Уран» не прекращалась ни на минуту. Из родного Воронежского фронта Николай Федорович получил в своё распоряжение 8-й кавалерийский корпус, а также одну стрелковую дивизию и пять артиллерийских полков. Одновременно из Донского фронта прибыли четыре стрелковых соединения, танковый и кавалерийский корпуса, 11 артиллерийских и 5 зенитных полков. Непосредственно из резерва Ставки для фронта было выделено 5 стрелковых дивизий, 2 танковых и кавалерийский корпуса, танковая бригада, 3 танковых, 13 артиллерийских, 7 миномётных полков и 6 полков гвардейских миномётов («катюши»). Включенная в состав фронта 17-я воздушная армия пополнилась 1-м смешанным авиационным корпусом.
Приём войск, прибывавших из резерва Ставки, осуществлялся одновременно с подготовкой плана операции. Особых усилий потребовало принятие и сосредоточение в исходном районе 5-й танковой армии. В целях маскировки её соединения вначале размещали на северном берегу Дона, в 30—40 километрах от линии фронта.
Наибольшие трудности вызвала организация переправ через многочисленные большие и малые реки. В планах указывалось, какие части, когда и где будут перебрасываться. Необходимо было добиться максимальной загруженности переправ. Пришлось все маршруты, ведущие к ним, а также въезды и выезды обозначить вехами и другими условными знаками. Чтобы сохранить в тайне подготовку, передвижения осуществлялись исключительно ночью. К рассвету все перегруппировки прекращались, а районы сосредоточения войск тщательно маскировались. Удалось добиться того, что подавляющее большинство передвижений и переправ прошло организованно. Этому способствовала поздняя осень с её длинными ночами.
Жуков в «Воспоминаниях и размышлениях» рассказывает: «При подготовке контрнаступления предстояло провести колоссальные перевозки войск и материально-технических средств для всех фронтов, особенно для вновь создаваемого Юго-Западного фронта. Надо отдать должное Генеральному штабу и штабу тыла Красной Армии. Они блестяще справились с сосредоточением сил и средств для операции.
На перевозке войск и грузов работало 27 тысяч машин. Железные дороги ежедневно подавали 1300 вагонов грузов. Войска и грузы для Сталинградского фронта перевозились в исключительно сложных условиях осеннего ледохода на Волге. С 1 по 20 ноября через Волгу было переправлено свыше 111 тысяч человек, 427 танков, 556 орудий, 14 тысяч автомашин, около 7 тысяч тонн боеприпасов».
В соответствии с замыслом и планом операции «Уран» по окружению группировки гитлеровцев между Доном и Волгой Юго-Западному фронту Ватутина отводилась особая роль. Для достижения цели операции на её первом этане из состава Юго-Западного фронта привлекалось значительно больше сил и средств, особенно подвижных средств, чем из остальных фронтов. На тот момент в войсках фронта насчитывалось около 200 тысяч человек личного состава, 4200 орудий и миномётов, 560 танков.
Однако противник располагал не меньшими силами, а в некоторых случаях он превосходил советские войска. По данным разведки, 8-я итальянская армия, занимавшая оборону от Красно-Орехового до Базковского, имела в своем составе чуть более 100 тысяч человек. В рядах 3-й румынской армии, дислоцировавшейся от Базковского до Клетской, имелось 130 тысяч человек личного состава. Находившийся во втором эшелоне за итальянцами и румынами XXIX армейский корпус вермахта насчитывал 35 тысяч штыков. В общей сложности Ватутину противостояло около 265 тысяч человек. Что касалось техники и вооружения, то он располагал 4222 орудиями и 320 танками. Общее соотношение сил и средств выглядело следующим образом: в личном составе 1,3:1 в пользу противника, по орудиям и минометам — 1:1, по танкам — 1,7:1 в пользу советских войск.
За прошедшие два месяца войска «оси» создали мощную линию обороны. Главная её полоса состояла из нескольких позиций, расположенных на расстоянии 3—5 километров друг от друга. Каждая такая позиция имела одну общую траншею с целым рядом выдвинутых вперёд и соединенных с ней ходами сообщений окопов на отделение-взвод. Такие окопы были отрыты с интервалами 60—100 метров. Также на ряде участков были оборудованы вторые и третьи линии окопов. Кроме того, в большинстве населенных пунктов и на стратегически важных рубежах противником были созданы узлы сопротивления по принципу круговой обороны. Передний край проходил в основном по господствующим высотам, а перед ними были оборудованы противотанковые и противопехотные минные поля. Некоторые участки состояли из сплошных траншей с дзотами и блиндажами, проволочными заграждениями.
