Максимилиан уже намеревался присоединиться к чествованию и с энтузиазмом помахать хвостом, отмечая такое чудесное исполнение. Но тут что-то привлекло его внимание. По бокам сцены находились двери, завешенные плотными шторами, оттуда в антракте выходили билетёры с подносами конфет и мороженого. Сейчас же в щель между шторами просунулась небольшая изящная ручка, которая кончиками пальцев придерживала кусок сочного говяжьего филе.
У Максимилиана побежали слюнки. Он сделал шаг по направлению к лакомству, но буквально со следующим шагом до него донёсся какой-то кислый запах, заставивший его шерсть стать дыбом. До того как он успел промяукать «держись от мяса подальше, оно напичкано снотворным», Пеппи уже спрыгнул со стола мадам Бельфорте и побежал к кулисам. Сама мадам Бельфорте была слишком занята разговором с мадам Эмеральдой, и не заметила, что её любимчик ускользнул. Зарычав: «Я тебя спасу», – Максимилиан кинулся к зашторенной двери, обогнал Пеппи, подпрыгнул и впился когтями и зубами в таинственную руку. Раздался громкий крик боли, и рука исчезла. Максимилиан вместе с куском мяса упал на пол, кот сгруппировался, а на мясо накинулся Пеппи. Максимилиан просунул голову сквозь шторы в надежде увидеть того, кто собирался похитить Пеппи, но разглядел только какую-то фигуру в чёрном, поворачивающую за угол. Кот уже собрался пуститься в погоню, но почувствовал, что его поднимают руки в атласных вечерних перчатках, и увидел перед собой милое лицо мадам Эсмеральды.
– Чем ты тут занимаешься, Макс? – спросила мадам.
Кот начал мяукать: «Простите, но я должен преследовать мерзкого негодяя, и был бы очень благодарен, если бы вы опустили меня на пол», – довольно длинную речь, которая была прервана воплем мадам Бельфорте.
– Пеппи! – рыдала она. – Мой дорогой Пеппи! Что с ним случилось?
Пеппи лежал недвижим у её ног.
Глава 11
Главная парижская новость
После случилась ужасная суматоха. Один из членов жюри, тот самый Пьер с костлявым лицом, выскочил на сцену и объявил перерыв, после которого будут ещё два выступления. Один из работников сцены накрыл лежавшего в коме Пеппи одеялом и унёс за кулисы. Обезумевшая от горя мадам Бельфорте сопровождала его. Вызвали ветеринара, а мадам всё гладила серую кошачью мордочку, умоляя Пеппи очнуться. Но его глаза были закрыты, и он не пошевелился, даже когда мадам Бельфорте стала тихо напевать его любимую колыбельную.
Все с нетерпением ожидали ветеринара, им оказался жизнерадостный господин, которого, как решил Макс, оторвали от ужина – об этом свидетельствовали пятна от подливки у него на жилете. Потом все ждали, пока доктор слушал кота стетоскопом и принюхивался к его дыханию. Наконец, господин погладил мадам Бельфорте по руке и объявил, что «кота накачали снотворным».
У Максимилиана закололо в кончике хвоста. Он был прав! И если бы мадам Эмеральда не помешала ему погнаться за негодяем, он бы уже раскрыл это преступление. Вместо этого мадам держала его на коленях, а Сильвия хлопотала вокруг, беспокоясь, не попробовал ли он тоже отравленного мяса. Как будто он настолько глуп! Высвободившись, Макс спрыгнул на пол и побежал искать Оскара.
– Это был очень дерзкий шаг, – размышлял Оскар. – Попытаться украсть кота на глазах у его хозяйки. Наш похититель наглеет.
– Или это безрассудство, – сказал Максимилиан. – Все остальные похищения совершались, когда хозяев не было поблизости. Пьер очень старался разлучить мадам Бельфорте с Пеппи, – продолжил он. – Я решил, что это весьма подозрительно.
– Но он же всё время находился за столом жюри, – возразил Оскар. – Он не мог в этом участвовать.
Максимилиан нахмурился. Оскар, конечно, прав. Ему лично Пьер очень не нравился, но приходилось признать, что рука, протянувшая Пеппи отравленное мясо, – не его. В душе кот был немного разочарован. Любой ненавистник котов, такой, как Пьер, не заслуживал доверия, и было бы здорово выставить его мерзавцем-похитителем.
– Одно мы знаем точно, – заметил Оскар. – Завтра эта новость будет во всех газетах.
Он оказался прав. Остальные похищения котов освещались мало, но то, что случилось в концертном зале, обсуждалось на первых страницах всех изданий. Попытка похищения кота, который принадлежит одной из самых влиятельных фигур в мире музыки, в центре самого роскошного концертного зала Парижа, на глазах у тысячи зрителей – это бомба, а не новость. Вечера в самых модных домах перекочевали на вторые страницы. Свадьба графа и дочери сахарного магната заняла только четвёртую страницу. Во всех газетах красовались фотографии Пеппи, и ещё одна сногсшибательная новость – мадам Бельфорте больше не будет главным судьёй на «Голосе Парижа».
– И всё из-за этого её кота! – воскликнула мадам Эмеральда, с досадой отбрасывая очередную газету. Они сидели за столиком в кафе Майнет, но никому не хотелось завтракать. Сильвия крутила в руках бриошь с шоколадом, так ни разу и не откусив от неё, и даже Агнессу не интересовала горка круассанов, которую поставил перед ней официант. Мадам Эмеральда вздохнула.
– Она отказывается покидать свой дом до тех пор, пока этого похитителя не поймают, – мадам взглянула на Максимилиана и перестала хмуриться. – Думаю, её можно понять. Мы все бы расстроились, если бы что-то случилось с Максом. Но это невыносимо! Осталось ещё два дня прослушиваний, и всего двое судей! Пьер говорит, что он подыскивает замену мадам Бельфорте, но мне противно даже думать, кого он предложит. А если он никого не найдёт, придётся отменить конкурс.
После её слов раздался звон посуды, и Максимилиан увидел, что Майнет обслуживает посетителя за соседним столиком, и она явно услышала, что было сказано. Если конкурс отменят, то девушка теряет шанс прославиться и стать профессиональной певицей. Извинившись, месье Лаврош встал из-за стола и подошёл, чтобы поговорить с ней.
– Я как только ни уговаривала мадам Бельфорте остаться, – вздохнула мадам Эмеральда. – Вот если бы кто-нибудь поймал этого гадкого воришку. – Она печально улыбнулась Максимилиану. – Если бы полиция привлекла Макса к расследованию, он раскрыл бы дело за две минуты, я уверена.
Максимилиан вылизывал переднюю лапку и пытался выглядеть скромно, но было очень приятно, когда мадам с таким восхищением говорила о нём своим чарующим мелодичным голосом. Как жаль, что он не мог успокоить её, рассказав, что два самых умных кота в Европе уже собирают улики по этому преступлению.
– Неужели конкурс на самом деле решат отменить? – спросила мадам Гарланд. – Какая жалость – всё так чудесно организовано, и полгорода гоняется за билетами.
