– И что потом? – спросила Делла.
– Потом окружной прокурор повернется к присяжным с
самодовольной улыбкой: «Вы видите, что делает мистер Мейсон: он пытается свести
все дело к техническим подробностям, чтобы только спасти свою подзащитную от
приговора». Это тактика ведения борьбы в зале суда, надо знать все уловки,
чтобы выиграть. Прокурор всегда делает все возможное, чтобы поставить в
невыгодное положение защитника.
– А после того, как мы побываем в квартире? Что тогда?
– Мы будем знать больше, чем знаем сейчас. Пусть Трэгг
заявляет, что она упаковывала чемоданы, когда ее убили. Мы не станем возражать,
а при перекрестном допросе обратимся к Трэггу: «Лейтенант, вы пришли к выводу,
что эта женщина упаковывала вещи. А откуда вы знаете, что именно упаковывала?
Может, она их распаковывала?» Трэгг даст саркастический ответ: «Но она ведь до
этого никуда не уезжала, не так ли? Или вы утверждаете, что она обычно держала
свои вещи в чемоданах, а раз в неделю раскладывала по ящикам себе в
удовольствие?» Судья нахмурится, присяжные улыбнутся, а люди в зале суда
засмеются. А затем я начну задавать ему конкретные вопросы о том, что
находилось в чемоданах, и это докажет, что она именно их распаковывала. Все
поймут, что я с самого начала знал, о чем говорю. Окружной прокурор проиграет
раунд. Но самое главное – это придаст правдоподобие рассказу Марлин Марлоу.
Другими словами, если бы Роза Килинг упаковывала чемоданы, она никогда бы не
пригласила Марлин вернуться, чтобы пойти поиграть в теннис. Если же она их
распаковывала, то это становится вполне вероятным. Подобная маленькая деталь
может привести к оправданию вместо обвинения в деле об убийстве. То есть
рассказ Марлин Марлоу окажется правдивым. Ну, как насчет этого квартала, Делла?
Есть машины, похожие на полицейские?
– Пока нет.
– Целый город мы, конечно, прочесать не можем. Ключ у нас.
Давай рискнем.
– Я согласна, – сказала Делла. – Где ты собираешься
остановить машину?
– Прямо перед ее домом.
– Это не опасно?
– Конечно, опасно. Все это дело опасно. Как только мы зайдем
туда, мы начинаем играть на руку Трэггу. Если он нас обнаружит, то арестует за
проникновение в чужое жилище.
– Но мы же ничего не станем брать оттуда.
– Проникновение в чужое жилище, – объяснил Мейсон, –
подразумевает намерение.
– Что ты имеешь в виду?
– Если лицо проникает в мошеннических целях, то его спокойно
можно привлекать к ответственности.
– Ты хочешь сказать, что если нас поймают внутри здания, то
нам никак не отвертеться?
– Нам придется убеждать присяжных, что целью нашего
проникновения в квартиру не являлась кража. Это может оказаться очень сложно.
Полиция станет доказывать, что мы намеревались что-то взять с собой.
– Что, например?
– Им не требуется особо указывать на какую-то вещь. Они
просто могут заявить, что это была улика, которую мы хотели скрыть от полиции.
Нет смысла все это обсуждать, Делла. Мы не можем себе позволить быть
пойманными.
– Так я выучу азы юриспруденции, – засмеялась Делла.
– Ты хочешь подождать в машине и…
– Не будьте идиотом.
– Я могу вначале зайти один и предварительно осмотреться…
– Вы не в состоянии разобраться, упаковывала она чемоданы
или распаковывала. Вы все испортите, как любой мужчина. Не дурите, идем вместе.
Мейсон остановил машину у дома Розы Килинг.
– С разведкой закончили? – спросила Делла.
– Да. Теперь быстро подходим к двери, словно полицейские
следователи, которые пришли искать улики, а то, если кто-то выглянет из
соседних домов, сразу же решит, что у нас виноватый вид.
Мейсон пересек тротуар и вставил ключ.
– Прямо идем наверх? – спросила Делла Стрит.
– Да, – ответил Мейсон. – Соседи могут подумать, что в связи
с нехваткой жилого фонда какой-то приятель начальника полиции уже заключил
новый договор аренды, пока тело еще не успели вывезти. Не включай освещение,
Делла. Я взял фонарики, и не забудь прикрывать свет рукой.
Мейсон достал два маленьких фонарика, которые вынул из
«бардачка» своей автомашины, и они стали осторожно подниматься по ступенькам.
– Иди с краю, – предупредил Мейсон. – По бокам половицы не
так скрипят. Не хочется, чтобы жильцы нижней квартиры услышали, что кто-то
поднимается по лестнице.
– Вообще-то дом крепкий, – заметила Делла.
– Знаю, но все равно не надо рисковать.
Придерживаясь одной стороны лестницы, они осторожно
добрались до второго этажа. Прикрывая рукой луч фонарика, Мейсон тихо
проследовал через гостиную и короткий участок коридора в спальню.
Тело увезли, но там, где оно лежало, осталось зловещее
пятно. Меловые линии показывали месторасположение трупа.
– Они отовсюду сняли отпечатки пальцев, – прошептал Мейсон,
– а так все оставили нетронутым.
– Значит, они не делали опись содержимого чемоданов?
– Не думаю. Наверное, просто заглянули внутрь и подняли
одежду по краям. Возможно, они собираются еще фотографировать или привести
новых свидетелей. Не исключено, что в дальнейшем они закроют эти чемоданы и
отнесут их в офис окружного прокурора. Ладно, мы на месте. Принимайся за дело,
Делла.
Делла Стрит склонилась над чемоданами. Мейсон держал фонарик
таким образом, чтобы осветить их содержимое.
Ловкие пальцы Деллы пробежали по вещам.
– Ну? – спросил Мейсон.
– Она собиралась или замуж, или в какое-то важное
путешествие. Здесь определенно вся ее лучшая одежда. Похоже, что все приданое.
Много нижнего белья и ночных сорочек… причем из дорогих магазинов.
– И что ты думаешь сделать, чтобы доказать, что она это все
распаковывала, а не упаковывала?
– Не торопитесь, шеф, мне надо поразмыслить.
Ее умелые пальцы приподнимали складки каждой вещи, не
нарушая порядка.
– Могу сказать тебе только одно, – прошептала Делла, –
девушка знала, как укладывать вещи, и она не торопилась. Все сложено очень
тщательно.
– Продолжай, – подбодрил ее Мейсон. – Интересно, что ты
сможешь обнаружить.
Делла Стрит просмотрела второй чемодан и заявила:
– Одна сторона здесь не уложена. Что там на комоде?
Мейсон поднял луч фонарика, чтобы Делла могла разглядеть
стопку на комоде. Внезапно она присвистнула.
