6 октября 1988 года я, от имени Роберта, получила от НАСА Distinguished Public Service Medal
[236], тем же вечером был дан небольшой званый обед. На церемонии присутствовали около 700 человек, вручал медаль доктор Ноэль Хиннерс, помощник заместителя руководителя (организации) НАСА.
Описание почётных наград НАСА и критерии их присуждения: «Медаль НАСА за выдающиеся заслуги в общественной деятельности (DPSM) присуждается любому лицу, которое не является сотрудником Федерального правительства или не являлось сотрудником в течение периода, в котором проявило свои заслуги. Награда присуждается только лицам, чьи усилия привели к результатам, которые существенно улучшили, ускорили или упростили административные процедуры, научный прогресс, методы работы, технологии производства или кадровую политику, способствовали информированию общественности, а также иные усилия, связанные с выполнением миссии НАСА».
Само представление к награждению:
Национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства награждает
РОБЕРТА ЭНСОНА ХАЙНЛАЙНА МЕДАЛЬЮ НАСА ЗА ВЫДАЮЩИЕСЯ ЗАСЛУГИ В ОБЩЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
В знак признания его особых заслуг перед нацией и человечеством в пропаганде и содействии космическим исследованиям. Десятками великолепно написанных романов и эссе, своим эпохальным фильмом «Место назначения – Луна» он помог вдохновить нацию сделать свой первый шаг в космическое пространство и на Луну. Даже после его смерти его книги живут как символ человеческой целеустремлённости и предвидения, свидетельство о человеке, посвятившего себя тому, чтобы вдохновлять других мечтать, пробовать и добиваться.
Подписано и скреплено печатью в Вашингтоне, округ Колумбия сего дня в шестой день октября
Одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмой.
Подписано: Джеймс Ч. Флетчер
Руководитель НАСА.
Саму медаль можно описать как земной шар в обрамлении солнечных лучей, на ленте с широкой центральной полосой цвета морской волны, с двумя более светлыми синими полосами по сторонам, и золотыми полосками посредине светло-синих полос. Есть два украшения в петлицу, которые носят в гражданском платье, одно – копия медали, другая – тёмно-синий значок с золотыми и светло-голубыми солнечными лучами на этом фоне. (Я видела, что кавалеры Croix de Guerre
[237] носят такие украшения для петлиц на лацканах пиджака.)
Поблагодарив доктора Хиннерса за честь, я использовала кредо Роберта «В это я верю» для своей речи. Я пыталась написать свою речь, затем вспомнила эту речь Роберта и подумала, что она будет соответствовать такому случаю. Поэтому я послала запись Уорду Ботсфорду в Нью-Йорк, и он переписал её на плёнку для меня. Её расшифровка приведена ниже. (Уорд сказал мне, что мне повезло, что я не пыталась сама записать её на плёнку, поскольку это, возможно, разрушило бы последнюю из оставшихся копий.)
Я рассказала собравшимся, как появился данный текст, и что он, по моему мнению, соответствует этому случаю, и что я проконсультировалась у нескольких человек, и все они сказали: «Действуй. Это будет прекрасно».
В ЭТО Я ВЕРЮ
Я собираюсь говорить не о религиозных верованиях, но о делах, настолько очевидных, что их упоминание вышло из моды. Я верю в моих соседей. Я знаю их недостатки, и я знаю, что их достоинства далеко перевешивают их недостатки.
Возьмите Отца Майкла, он живёт немного дальше по дороге. У меня другая вера, но я знаю, что его повседневный труд пронизан добротой, заботой о ближнем и милосердием. Я верю в Отца Майкла. Если я попаду в беду, я пойду к нему.
Мой сосед – ветеринарный врач. После тяжелого рабочего дня Док подымется с постели, чтобы помочь беспризорному коту. Бесплатно – без какой-либо перспективы оплаты – я верю в нашего Дока.
Я верю в жителей нашего города. Здесь вы можете постучать в любую дверь и сказать: «Я голоден» – и вас накормят. Наш город вовсе не исключение. Я видел такую же готовность к милосердию повсюду. А на одного, кто скажет: «Пошёл к чёрту – с меня довольно!» найдутся сотни, тысячи тех, кто скажет: «Конечно, приятель, садись».
Я знаю, что, несмотря на все предостережения против случайных попутчиков, я могу выйти на шоссе, поднять большой палец, и через несколько минут остановится автомобиль или грузовик, и кто-то скажет: «Лезь сюда, парень – далеко собрался?»
Я верю в моих сограждан. Заголовки наших газет кричат о преступлениях, и всё же на одного уголовника найдётся 10 000 честных, порядочных, доброжелательных людей. Если бы это было не так, ни один ребёнок не дожил бы до совершеннолетия. Бизнес не смог бы развиваться день ото дня. Порядочность не новость. Она похоронена в некрологах, но она – сила, более сильная, чем преступление. Я верю в терпеливую обходительность медсестёр и кропотливое самопожертвование преподавателей. Я верю в невидимую и нескончаемую борьбу против неодолимых трудностей, которая тихо ведётся почти в каждом доме на земле.
Я верю в честное ремесло рабочих. Оглянитесь вокруг себя. Никаких начальников не хватило бы, чтобы проконтролировать всю эту работу. От Зала Независимости до Дамбы Гранд-Кули, все эти вещи были построены прямыми и честными мастерами, которые были честны до мозга костей.
Я полагаю, что честны почти все политики… есть сотни политиков, которым платят мало или не платят вообще, которые, не рассчитывая на благодарность или славу, полностью выкладываются для того, чтобы наша система работала. Если бы всё было не так, у нас никогда бы не было ничего, кроме тринадцати колоний.
Я верю в Роджера Янга. Вы и я свободны сегодня благодаря бесчисленным безымянным героям от Вэлью Форж до реки Ялу. Я верю в Соединённые Штаты и горжусь тем, что принадлежу им. Несмотря на разные недостатки, от линчеваний до вероломства в высших эшелонах власти, наша нация имела самые пристойные и самые доброжелательные методы внутренней и внешней политики, какие только можно найти когда-либо в истории.
И наконец, я верю во всю мою расу. Жёлтых, белых, чёрных, красных, коричневых. В честность, храбрость, интеллект, стойкость и совершенство подавляющего большинства моих братьев и сестёр всюду на этой планете. Я горжусь тем, что я человек. Я думаю, что нам повезло, что мы добрались так далеко, что мы всегда добивались этого только чудом, но я верю, что мы снова и снова будем это делать. Выживать. Выдерживать. Я верю, что этот голый эмбрион с больной, непомерной черепной коробкой и противостоящим большим пальцем, что это животное, только-только ушедшее от обезьяны, выдержит. Выдержит дольше, чем его родная планета – распространится к звёздам и за их пределы, неся с собой свою честность и ненасытное любопытство, свою безграничную отвагу и своё врождённое благородство.
