Онлайн книга «Правление волков»
– Да снизойдут на нее вечные страдания. – Как велит Джель, – продолжила Ханна с наигранной праведностью. – Я исцеляла наследного принца на глазах у всего королевского двора, и никто не догадался, кто я. Кроме того, разве не этого ты хотела? Возможности приблизиться к людям, которые могут что-нибудь знать о Вадике Демидове? – Не настолько приблизиться. Милый граф. Возможно, герцог. Но не принц. Ханна усмехнулась. – Зачем размениваться по пустякам? Ее глаза сверкали, а щеки разрумянились. Нина вот уже несколько недель не видела ее такой счастливой. Святые угодники, все дело в том, что она кому-то помогает. Гриши всегда выглядели и чувствовали себя лучше, используя силу. Но здесь было нечто большее. – Ты слишком хорошая, Ханна. Тебе выдался шанс помочь какому-то капризному сопляку королевской крови, и ты светишься, словно увидела гору вафель в три фута вышиной. – На самом деле, я никогда не пробовала вафель. Нина демонстративно схватилась за сердце. – Вот за что еще можно предъявить счет этой проклятой стране. – Она замерла на мгновение, потом взбила кружево на вороте Ханны, зацепившееся за ожерелье. – Просто… будь осторожна. И не увлекайся. – Не буду, – заявила Ханна, поднимаясь в облаке шелестящего шелка. Затем оглянулась через плечо. – Кстати, это твоя прерогатива. На этот раз их привели в большую круглую комнату, опоясанную колоннами, с фонтаном в центре из трех мраморных сильфид, держащих кувшин в высоко поднятых изящных руках. Там проходила своего рода вечеринка или камерный светский раут, и негромкие разговоры эхом разлетались под высоким потолком. – Что именно мы здесь делаем? – спросила Ханна. – Полагаю, ищем что-нибудь выпить и пытаемся сделать вид, что тут нам и место? – Я говорила, что ненавижу вечеринки? Нина взяла Ханну под руку. – А я говорила, что обожаю их? Они миновали толпу людей на пути к столу, заставленному стаканами с чем-то розовым и шипучим. Не может же это быть… – Ох, ну у тебя и вид, – заметила Ханна со смехом. – Это лимонад, а не шампанское. Нина постаралась скрыть свое разочарование. Пора бы уже привыкнуть. Если бы фьерданцы могли объявить веселье преступным деянием, они бы так и сделали. Тут она заметила голубую орденскую ленту и грязновато-русую макушку, мелькающую в толпе. Она не стала приглядываться, но это почти наверняка был Вадик Демидов, окруженный группкой аристократов, в сопровождении Апрата. – Давай попробуем подойти поближе, – шепнула она. Но не успели они и шагу сделать в направлении Демидова, как перед ними вырос Йоран. В своем мундире дрюскеля он казался черной вороной и совершенно выбивался из этого буйства шелка и шифона пастельных оттенков. – Принц Расмус требует вашего присутствия. – Конечно, – отозвалась Ханна. Другого ответа принцу не существовало. Их отвели в альков, полускрытый от гостей серебристыми деревцами в горшках и кремовым занавесом. Это место идеально подходило для того, чтобы наблюдать за всеми, не будучи замеченным. Принц Расмус восседал на кресле с подушками – чем-то среднем между софой и троном. Он не облокачивался на подушки, как в прошлый раз, и стремление сидеть прямо, не показывая усталости, дорого ему обходилось. Он был бледен, и Нина заметила, как часто вздымается и опускается его грудь. Именно об этом говорил Брум. Королевская семья понимала, что принцу необходимо появиться на публике – особенно после катастрофы на Представлении, – но постаралась разместить его подальше от суматохи, чтобы не слишком утомить. Нина с Ханной присели в реверансах. – Проходите, – велел принц, вяло махнув рукой. Он, похоже, был в значительно худшем настроении, чем в предыдущую их встречу. Они вошли и устроились на низких пуфах. – Вам обеим нужно поработать над реверансами, – заметил принц с неудовольствием. Ханна в ответ лишь улыбнулась. – Боюсь, что мой тренировками не улучшить. Я никогда не славилась особой грациозностью. Это было совсем не так. Ханна была полна грации, когда скакала на лошади. Ей просто не шла манерность двора. А что касается Нины, сама она могла изобразить идеальный реверанс, но вот Мила Яндерсдат, вдова торговца рыбой, этого безусловно не умела. Теперь взгляд Расмуса задержался на Нине. – Хозяйка носит шелка, а горничную нарядила в шерсть. Это говорит о мелочном и завистливом характере. Он точно был сильно не в духе. Нина заметила, как слегка дрогнули пальцы Ханны, и одарила ту предупреждающим взглядом – не слишком сильно, не слишком быстро. – Шерсть очень мне подходит, – сказала Нина. – Я бы не знала, как себя держать в шелках и сатине. Наглая ложь. Она не могла представить себе ничего лучше, чем скользящие по обнаженному телу сатиновые простыни. Матиас был бы глубоко шокирован. А что сказала бы Ханна? Мысль проскочила в голове внезапно, вызвав чувство вины. – Я полагаю, большинство женщин очень быстро привыкает любить роскошь, – заметил принц. – Я не вижу украшений ни на шее Милы, ни в ее ушах. Твоему отцу следует это исправить, Ханна. Он же не хочет прослыть скрягой. Ханна склонила голову, а затем кинула на принца взгляд из-под ресниц. – Я должна была бы сказать, что передам ваш совет, но я не собираюсь этого делать. Расмус тяжело вздохнул. – Какая наглость – признаться, что проигнорируешь совет принца. – Пальцы Ханны снова шевельнулись, и принц испустил глубокий вздох, наполненный заметным облегчением. – И все же я тебя не виню. Твой отец может производить устрашающее впечатление. – Он кинул взгляд на Йорана, застывшего навытяжку рядом с ним. – Но Йоран его, конечно, не боится, да? Отвечай, Йоран. – Я испытываю глубочайшее уважение к коммандеру Бруму. Трудно было представить, что охраннику всего лишь шестнадцать, особенно на фоне принца. – Йоран всегда ведет себя подобающе. Служить мне – это великая честь. По крайней мере, так говорят. Но я-то знаю. Это что-то вроде наказания. Йоран разочаровал доброго коммандера Брума и теперь должен нянчиться с немощным принцем. – Вы вовсе не немощный, – возразила Ханна. Принц снова глубоко вздохнул. Его плечи чуть расслабились, капельки пота исчезли со лба. – Иногда я чувствую себя хорошо, – сказал он. – Иногда я вовсе не чувствую себя немощным. – Он издал короткий смешок. – А сегодня я на самом деле чувствую, что проголодался. Йоран, вели, чтобы нам принесли закуски. Но слуги уже услышали его и кинулись исполнять приказ. |