Онлайн книга «Судьба по книге перемен»
– Мне три дайте, – скомандовал он. – Вот такое клубничное, потом с шоколадом и «лакомку». Сгрёб огромной ручищей купленное и помчался обратно. Маня присела на каменный постамент ограды. – Подождите, – сказала Лёля в безмерном удивлении. – Подождите, подождите! Ваша тётя сказала Виктории купить мороженое, а она не купила. И ничего не произошло. А теперь она купила и… произошло?! – Получается так. Наверное, они должны были встретиться в тот день, когда Виктория Павловна приходила к тёте, а встретились только сегодня. – Да, но… – Лёля присела рядом. – Ведь это вы позвали её на встречу? Маня кивнула. – Хуже того, Лёлик. Именно я назначила место – Михайловский сад. Она пришла, а тут, оказывается, рабочие дробят камень, а руководит ими прораб Федя. Она покупала мороженое, а он в это время считал… ворон. И они захохотали. – Вы думаете, у них всё получится? – И думать нечего, Лёля! Вы же видели своими глазами! Да и тётя предсказала, что Виктория вскоре выйдет замуж. – Но вы не верите в её предсказания! – Девушки, с дороги! – гаркнул кто-то поблизости, и они вскочили с тёплого камня. Дворник железными грабельками выгребал из-под деревьев и кустов листву и всякий мусор. – Я думаю, – сказала Маня, – Викторию Павловну из списка подозреваемых придётся исключить. Как вы считаете, Лёля? Та помолчала. – А что? Есть список? – Есть, – кивнула Маня. – И вы его возглавляете. Лёля хотела что-то сказать, но у Мани зазвонил телефон. – Послушайте, зачем вы меня обманули? – с ходу заговорили в телефоне громко и злобно. Голос показался Мане знакомым. – Вам никакого дела нет до разоблачения экстрасенсов! И на телевидении вы не работаете! – Сергей Петрович? – сообразила Маня. – Зачем вы приходили ко мне домой?! Что вам понадобилось?! Вы ведь какая-то там… писательница! – Это слово он как будто выплюнул. – Детективчики кропаете! Сосед Сашка вас узнал, а мне бы и в голову не пришло! – Подождите, – попросила Маня, но Сергей уже набрал обороты. – Верните мне все мои бумаги, – приказал он. – И немедленно, сегодня же! Как вы посмели… разнюхивать?! Выведывать?! – Да ничего я не выведывала, – попыталась вклиниться Маня. – Или вы на их стороне?! Раз вы писательница, вам позволено людям головы морочить?! По рангу, так сказать, полагается, по служебному положению! А если от вашего вранья доверчивые последних денег лишаются?! А то и жизни?! Это вам что? Отвал породы, побочный продукт?! Да кто вам такое право дал?! – Хватит орать на меня! – рявкнула Маня, и от неожиданности собеседник примолк в трубке. – Если я приходила к вам домой, значит, мне нужно! А папку можете получить сегодня, ну, хоть в шесть часов! Возле Медного всадника, мне так удобней. Сергей Петрович что-то заквакал, но Маня нажала «отбой». – Орать он на меня взялся, – сказала она и раздула ноздри. – Ещё не хватает! Лёля посмотрела на неё, кажется, с опаской. – А я правда в списке подозреваемых? – Правда! И не смотрите на меня такими глазами! Все, кто был у тёти в тот вечер, – подозреваемые. И потом у вас как-то оказалась фигурка Хотэя! – Я всё объяснила! Эмилия сама мне отдала! – Это вы так говорите! А как на самом деле, никто не знает! Вы постоянно врали!.. Лёля остановилась. – Почему я должна перед вами исповедоваться? – Глаза у неё налились слезами. – Вы задавали мне вопросы, на которые непонятно, как отвечать! И я вас совсем не знала! Не знаю! Вы помогаете, спасибо вам огромное, но для вас всё это… игра! А для меня и для дочери, может, жизнь и смерть! – И вообще, – не слушая, продолжала Маня, – Алекс переключил телефон на секретаршу, понимаете?! На секретаршу! Он же знает, что тётю убили, что я в Питере и что впереди ещё похороны и всякое такое! И не отвечает на звонки! А я так его ждала! Я думала, он вот-вот приедет и всё сразу станет ясно! Но он не приедет! Он даже разговаривать со мной не хочет! Он вообще ни с кем не хочет разговаривать! И Маня зашарила в рюкзаке в поисках салфеток. Лёля протянула ей пакетик. Маня выхватила салфетку и сердито вытерла глаза. – Алекс – ваш муж? – тихо спросила Лёля. – Он мне не муж. Он великий писатель и… часть моей жизни! Очень большая и важная часть! Но он этого не понимает! – Или ему всё равно, – подсказала Лёля. – Ему не может быть всё равно! – Я знаю, – проговорила Лёля, – так бывает. Вы не понимаете, как можно отделить от себя… близкого человека. Вы на самом деле считаете, что у вас одна жизнь на двоих. Что бы ни случилось. А потом оказывается, что у него своя жизнь. Он так и говорит: у меня своя жизнь. Вам это и в голову не могло прийти, потому что у вас-то нет никакой «своей жизни». Ваша жизнь целиком и полностью принадлежит ему и… ребёнку. Маня ещё раз хорошенько утёрла лицо, покосилась на собеседницу и спросила: – Вы о себе говорите? – Наверное, о себе, – согласилась Лёля. – У меня тоже так было. В один прекрасный день я позвонила, а он мне не ответил. И не перезвонил. И с тех пор у него началась своя жизнь. Сначала понемножку, потом всё дольше и чаще. А сейчас я даже вспомнить не могу, когда мы в последний раз виделись. – Весело живёте, – оценила Маня. – А я вот в последнее время всё думаю, почему люди так позорно тратят время. Так бездарно! Его ведь совсем мало и с каждым днем становится меньше и меньше! А все живут так, словно им не век отпущен, а два. Или три! Как будто сейчас можно кое-как черновик набросать, а потом уж зажить набело! Зачем все ссорятся, разводятся, бросают детей, не любят родителей? – Вы всерьёз об этом думаете? Маня покивала. – Тогда вам нужно спросить вашего Алекса, – тихо сказала Лёля. – Зачем он переключил телефон на секретаршу? Почему не приехал? Или он тоже живёт… начерно, а потом собирается жить набело? В такси они обе молчали, думая каждая о своём, а на набережной возле роскошно-современного офисного центра Маня взбодрилась, словно вернулась откуда-то. Облицованное мрамором или гранитом, а может, и тем и другим здание огромными окнами выходило на реку. Солнце плавило затемнённые стёкла, деревца в кадках трепетали листочками, на клумбах вместо ноготков и бархатцев колыхались диковинные растения. Красота!.. На широких ступенях, плавно поднимающихся к хрустальным раздвижным дверям, не имелось ни одной урны – должно быть, в рамках борьбы с курением и курильщиками, – поэтому всё вокруг было усеяно разномастными бычками, бумажками, коробками из «Макдоналдса», крышками и пакетами. |