Онлайн книга «Северный свет»
Мы были вне себя от злости, но не знали, что нам делать. Когда мы наконец вытянули из Ады подробности, мне уже пора было выводить Гамлета на вечернюю прогулку. Ада и Фрэн пошли со мной. Ада икала, и Фрэн решила, что на свежем воздухе ей станет получше. Вслед за мной они пересекли лужайку и углубились в лес, на самое любимое место Гамлета – огромную, заросшую папоротником поляну на отшибе, в полусотне ярдов от озера. От Гамлетовых дел поднялась такая вонь, что у Ады вмиг прошла икота. Она зажала нос и скривилась. Я тоже. А Фрэн – нет. Она, наоборот, раздвинула папоротники, осмотрела кучу и зловеще улыбнулась. – Мы отомстим Номеру Шесть, – сказала она. – Мы его проучим. – Мы? – переспросила Ада. – И он, – Фрэн указала на Гамлета. – Я все придумала. Слушайте… И она рассказала нам свой план. План был хитроумный, но и рискованный. Все запросто могло пойти не так. Но если все пойдет так, Номер Шесть больше никогда никого не тронет. В ту же ночь мы подготовили оружие. Фрэн попросила Стряпуху отпустить нас троих поплавать утром, после того как подадим завтрак, и Стряпуха разрешила. Ни у одной из нас не было собственного купального костюма, однако в отеле хранилось несколько старых, и миссис Моррисон позволяла прислуге ими пользоваться. Фрэн взяла три костюма и спрятала нам под подушки. Ада снова побежала в лодочный ангар под тем предлогом, что якобы забыла там поднос, вернулась с мотком веревки и сунула его в свой ящик комода. Я поднялась к нам наверх, достала из-под кровати ручку и тетрадь для сочинений и сочинила записку, вспоминая наставления Фрэн. «Кокетливо, но застенчиво, – наставляла меня Фрэн. – Так, чтоб завлечь… Ну, сама знаешь». Нет, я не знала. Но я очень постаралась. Перед сном Фрэн дала нам последние указания: – Ада, с утра первым делом отнесешь веревку в лес, пораньше, чтоб никто тебя не заметил. Мэтти, а ты не забудь накормить эту псину до отвала. Я пообещала ей, что так и сделаю, и обещание выполнила. Я накормила Гамлета как на убой. Кроме обычного завтрака, я дала ему два печенья, четыре ломтика бекона и жареное яйцо, оставшееся после завтрака прислуги. Когда после этого я его вывела, он помчал в свои папоротниковые заросли с такой скоростью, что чуть не оторвал мне руку, и, добежав, выложился по полной. Обслужив гостей, мы с Адой и Фрэн бросились наверх переодеваться. Шерстяные купальные костюмы оказались настоящим орудием пытки. Они были колючие и мешковатые, рукава свисали ниже локтя, штанины закрывали лодыжки, а юбки доходили до середины икры. Как только нам удалось их застегнуть, мы замотали головы косынками, сбежали по задней лестнице и через дверь кухни выскочили наружу, пока Майк Бушар и Уивер не заметили нас и не подняли на смех. – Как думаешь, придет? – спросила меня Ада на бегу, тяжело дыша. – Надеюсь. Фрэн за завтраком строила ему глазки, а потом подсунула записку. Записка гласила: «Я никому не скажу. Приходите после завтрака в дальний коттедж». Задыхаясь и обливаясь потом, мы прибежали на папоротниковую поляну. Было не больше десяти утра, но уже знойно и душно. – Куда ты дела веревку? – спросила я, оглядывая землю под ногами. – Да вот она, – ответила Ада, вытаскивая ее из-под елки. – И куда привяжем? – Вокруг вон той сосны? – Нет, ствол совсем голый. Заметит. Ада прикусила губу, озираясь по сторонам. – Что скажете про бальзамное дерево? У него ветви почти до земли. Мы привязали веревку к дереву и тут обнаружили, что она чересчур коротка. Нам нужно было, чтобы она тянулась вдоль ближней части папоротниковой полянки и до тех самых елей, в которых мы собирались прятаться, – но длины явно не хватало. – Что делать, Мэтти? – запаниковала Ада, оглядываясь на отель. – Он же скоро явится! – Остается одно: все же обвязать ее вокруг той сосны и молиться, чтоб он не заметил, – сказала я. – Скорей! Я быстро отвязала веревку и крепким узлом завязала ее вокруг соснового ствола дюймах в шести от земли. Потом пошла к елкам, по пути укладывая веревку, а Ада шла за мной и маскировала ее, присыпая землей, листьями и хвоей. – Черт побери, какая же вонь! Он точно не догадается? – Ему будет не до этого! У него совсем другое на уме. Гляди, Ада, получилось! Даже с запасом! – Я показала ей, что у нас остался целый ярд веревки, так что нам будет очень удобно держать ее, засев в елках. – Прекрасно, – сказала Ада. – Помоги мне ее получше упрятать, ладно? Мы прикопали веревку поглубже и отступили, чтобы оценить результат. Он был не идеален, но мы решили, что веревка не слишком заметна, если специально ее не высматривать, – а Номер Шесть высматривать не будет, тут у нас сомнений не было. Выдать нас мог разве что ствол сосны. Петля и узелок слишком уж выделялись на фоне коры. – Я здесь! Сюда! – раздался вдали дрожащий голосок. Это была Фрэн. – Боже, Мэтт, они приближаются! – сдавленно пропищала Ада. – Что делать? Я лихорадочно заозиралась. Взгляд мой упал на папоротниковую поляну. Я бросилась туда и сорвала несколько листов папоротника. Потом пальцами выкопала ямку перед сосной, воткнула туда листы и забросала землей – ни дать ни взять молодое растеньице папоротника. Оно полностью скрывало веревку из виду. Мы услышали хихиканье Фрэн – уже совсем близко. – Давай, скорее! – прошипела Ада, схватила меня за руку и затянула в ельник. От нашего вторжения ветки закачались, затряслись, мы вцепились в них, чтобы придержать. – Сюда! – пропела Фрэн. – Я здесь! Ну где же вы? Ада, на корточках, смотрела сквозь еловые лапы. Я, на коленях, наматывала конец веревки на руку. – Идет. Готовься, Мэтт, – дело Ады было давать мне команду, а мое дело – дергать веревку. – Он примерно в десяти ярдах. Я вгляделась сквозь еловые ветки, поморщилась – иголка кольнула меня в глаз. Справа открывался отличный вид на папоротниковую поляну, но слева ничего не было видно. – Где же ты! Я тебя не вижу! – крикнул мужской голос. Это был он, Номер Шесть. Внутренности мои скрючились, как бекон на сковородке. Наш план казался таким простым, но сейчас мне не верилось, что он сработает. Я уже жалела, что мы пошли на поводу у своего гнева и отчаялись на такую дерзость. Фрэн сейчас должна быть ровно там, где нужно, и Номер Шесть тоже, и веревка… вдруг мы закопали ее чересчур близко к папоротникам? или, наоборот, чересчур далеко? – Я здесь, вот она я! Идите сюда! – позвала Фрэн, призывно хихикая. Мелькнула черная ткань, белая кожа – Фрэн обежала по кругу папоротниковую поляну и теперь была в дальнем ее конце. – Где? – крикнул он. – Прямо здесь! |