Онлайн книга «Пять ночей у Фредди: Ужасы Фазбера. Хватайка»
Он отмахнулся от этой мысли. – Дело не в этом, – ответил Оскар. Раджу и Айзеку нечего было ответить – они знали, что он прав. Дело не в деньгах и не в игрушке. А в том, что он её забрал. Оскар был не из тех, кто забирает. Да и его друзья тоже. – Вам, ребята, идти со мной не надо, – сказал он. – Это я его украл. Но Радж и Айзек вздохнули и опустили глаза, и Оскар понял, что сегодня днём пойдёт в торговый центр не один. Друзья будут с ним. – Ты идиот, – сказал Айзек. – Знаю. На обратном пути к торговому центру коробка почему-то казалась тяжелее, чем раньше. Может быть, всё из-за денег, которые они на неё потратили? – Что, если мы опять наткнёмся на тех охранников? – спросил Айзек, и они остановились прямо у дверей восточного входа. Радж покачал головой: – А что они сделают? Арестуют нас за то, что мы вернули украденное? – Хорошо подметил, – сказал Айзек, и они продолжили медленно идти в сторону «Эмпориума». Но «Эмпориума» на привычном месте не оказалось. – Что? – прошептал Оскар, прочитав и перечитав надпись, сделанную большими оранжевыми буквами над стеклянными дверями, которые раньше были жёлтыми. ХЕЛЛОУИН-ХОЛЛ ХЭЛА – Мы что, ошиблись со входом? – спросил Радж, но они все знали, что это не так. Любые остававшиеся сомнения развеялись, едва они вошли внутрь. Пол магазина по-прежнему был грязным и в пятнах, но теперь вместо пыльных игрушек металлические стеллажи были завалены всевозможными принадлежностями для Хеллоуина. В одном отделе – украшения и гирлянды, в другом – всё для вечеринок, два ряда стеллажей занимали сладости, а примерно пять или шесть – всевозможные костюмы, от убийц с ножами до блестящих принцесс. – Мы что, попали в пространственную червоточину? – спросил Айзек, почесав в затылке. – Эй, ребят, смотрите, – захихикал Радж, достал с полки зелёный костюм Плюштрапа-Охотника и приложил его к себе. – Чувак, ты серьёзно? – спросил Айзек, выхватил костюм у Раджа и положил его на место. Оскар прошёл к кассе у выхода из магазина, где всего неделю назад разыгралось светопреставление. – А где «Эмпориум»? – изумлённо спросил Оскар. На голове девушки за прилавком была надета пара жёлтых антенн на длинных пружинках, которые подпрыгнули, когда она взглянула со своего насеста вниз на Оскара. – Где… что? – Магазин, который здесь был раньше, – объяснил Оскар. – А, этот, – сказала она, так и не ответив на вопрос (да ей, судя по всему, не особо-то и хотелось). – Куда он делся? – спросил Оскар. – Даже не представляю, – ответила кассирша и снова повернулась к телефону. – Я просто подала резюме, и пфф, – лениво взмахнула она рукой, – теперь я работаю здесь. – Но мне нужно вернуть вот это, – сказал Оскар, вдруг почувствовав себя совсем маленьким мальчиком рядом с девушкой постарше. Кассирша посмотрела на него и широко раскрыла глаза – судя по всему, ему наконец удалось привлечь её внимание. Впрочем, через секунду взгляд её стал уже прежним. – Это то, о чём я думаю? – спросила она, снова пялясь в телефон. – Почему ты хочешь его вернуть? Ты же можешь его продать и заработать целое состояние. – Он… он не мой, – ответил Оскар, опустив голову. Когда он снова её поднял, то увидел, что кассирша изогнула бровь. – Теперь – твой. Оскар посмотрел на коробку в руках. Картон выглядел ещё более измятым, чем раньше. Когда он вернулся к Раджу и Айзеку, те уже успели нацепить на себя хоккейные маски и крылья фей. – Я буду феей-убийцей, – сказал Радж. – Я не смог его вернуть, – проговорил Оскар. Айзек и Радж сняли маски. – Ну… никто не сможет сказать, что мы не попытались, правильно? – спросил Радж. – Может быть, это и к лучшему, – ответил Айзек, но больше ничего не добавил, так что Оскар понял, что разговор окончен. * * * Через десять минут, перемерив ещё несколько наборов хоккейных масок и крылышек фей, ребята отправились домой к Оскару, чтобы придумать план на Хеллоуин. Каждый год они клялись, что сходят на ту сторону железной дороги, где, по слухам, водились хорошие конфеты. Каждый год им не хватало на это времени – они отвлекались на другие места, поближе, где тоже обещали что-нибудь вкусненькое. – Мы каждый раз на это попадаемся, – сказал Радж. – Но не в этом году. В этом году мы сначала пойдём на ту сторону, а потом уже оттуда – обратно. Оскар и Айзек согласились. Хороший план. Договорившись, Радж и Айзек устроили бой насмерть в новой игре на приставке Раджа, садясь за неё по очереди и вытирая пот от ладоней с джойстиков перед каждым ходом. – Тебе конец, – сказал Радж, но его большие пальцы яростно стучали по кнопкам, а Айзек спокойно сидел, улыбаясь. – Каждый раз, – ответил Айзек. – Ты так говоришь каждый раз. Однажды тебе всё же придётся признать, что… – Ты не чемпион, – перебил Радж. Его лоб вспотел от напряжения. Оскар, впрочем, почти не обращал на них внимания. Он вычищал остатки протёкшей батареи из отделения на спине Плюштрапа-Охотника. Снаружи завывал ветер, и, похоже, шторм, о котором уже целую неделю твердили в новостях, всё-таки накрыл город. Свет в квартире моргал, и из-за этого Радж проигрывал ещё чаще. – Да ладно, если свет выключили, это не считается, – протянул Радж. – Это не я правила придумал, – самодовольно ответил Айзек, радуясь своей удаче. Радж злился ещё сильнее из-за того, что и игра, и приставка принадлежали ему. Он должен был играть в неё лучше, только вот включали они приставку чаще всего дома у Оскара, потому что только у него под ногами не путались братья и сёстры с просьбой «дай поиграть». Оскара, впрочем, в тот момент видеоигры вообще не интересовали. – Оскар, слушай, если свет вырубился, начинать ведь нужно заново, правильно? – спросил Радж, пока они ждали очередного включения. Снаружи быстро темнело. – М-м-м? – спросил Оскар. Он уже соскрёб остатки грязи, поставил батарейку из вентилятора, стоявшего на маминой прикроватной тумбочке, даже перевернул её наоборот, чтобы сменить полярность – на случай, если кто-то ошибся на производстве. Но Плюштрап-Охотник так и не включился. – Зачем ты всё ещё копаешься с этой штукой? – спросил Айзек, явно утомлённый драматичными событиями, происходившими последние несколько дней. – Он прав, – сказал Радж, в кои-то веки соглашаясь. – Это безнадёжно, Оскар. Оставь ты его уже. |