Онлайн книга «Негатив. Том I»
Лизавета Наумовна разлила по стаканам чай, и я не сдержал удивления: — Вы домой не идёте ещё? Та похлопала рукой по стопке медицинских карт, на обложке верхней из которых был нарисован жёлтый кружок. — Посмотрю, что там у золотых румбов неотложного и пойду. А ты садись чай пить. А то ещё в обморок хлопнешься! Сразу и заключение заберёшь. Я и в самом деле чувствовал себя не лучшим образом, подташнивало и кружилась голова, поэтому осторожно опустился на стул и сделал глоток горячего сладкого напитка. — Золотые румбы! И что с ними носятся все только? Нет, они изначально самые мощные — это понятно. Но ведь на пик шестого витка можно вывести любого оператора, который на нём инициацию прошёл! — Не всё так просто, Петя, — возразила Лизавета Наумовна, не отрываясь от заполнения изготовленного типографским способом бланка. — Вспомни формулу расчёта мощности. Что там в знаменателе? Я напряг память, потом сказал: — Модуль разности между номером витка и расстоянием от эпицентра до середины витка. — И чему равен этот показатель для шестого витка? Странный вопрос в тупик не поставил, необходимые расчёты провёл в уме. — Ноль целых пять десятых. — Правильно, — улыбнулась Лизавета Наумовна, — но в таблицах мощности данное значение устанавливается равным единице. По факту идёт двухкратное занижение входящего потока. Знаешь почему? Я тебе скажу — человек не приспособлен к оперированию такими потоками сверхсилы без весьма и весьма серьёзной подготовки. У тех, кого выводят на пик витка искусственно, банально истощаются ресурсы организма. Но если оператор прошёл инициацию в золотом румбе, его потолок ровно в два раза выше. — Ого! — охнул я. — Завидую! И не сказать, что белой завистью! — Все им завидуют, хоть это и глупо. Я допил чай и спросил: — А вы на второй разряд сдали уже? Лизавета Наумовна качнула головой. — Предзащита в понедельник. Думала, получится хотя бы в воскресенье выспаться, но покой нам только снится. — Она закончила писать и потребовала: — Ну-ка, набери потенциал! Врач выглядела вымотанной, а под глазами залегли глубокие тени, но я это обстоятельство благоразумно комментировать не стал, втянул в себя четыре сотни килоджоулей и на вопрос о жжении ответил отрицательно. Никого дискомфорта больше не было и в помине. — Ну и отлично! — успокоилась Лизавета Наумовна и передвинула мне заполненный бланк. — Только не подклеивай в учётную книжку. Предъяви в комендатуре, а после отнеси в институт, я заодно индивидуальную программу выхода на пик витка расписала, без неё с тобой никто работать не возьмётся. И помни — жду в воскресенье! — Может, вас проводить? — предложил я, убирая его во внутренний карман. — Поздно уже! — Топай отсюда, провожальщик! Ну, я и пошёл. Всю первую половину следующего дня впустую проторчал в училище. Курсанты сдавали технику активного поиска операторов, а мне по этой дисциплине заранее поставили зачёт, вот и скучал в уголочке, да ёжился из-за то и дело долетавших судорог энергетических помех. Даже голова под конец разболелась. После возвращения из училища улучил момент и заскочил к Георгию Ивановичу. Тот оказался на месте, я постучал по косяку приоткрытой двери, получил разрешение войти и выложил на стол допуск на посещение института в качестве вольного слушателя. Капитан Городец озадаченно хмыкнул и заявил: — Палинский просто так палец о палец не ударит. Чем ты его заинтересовал? Я подтянул к себе стул для посетителей, уселся на него и рассказал о Льве и моём обещании за ним приглядеть. Георгий Иванович недовольно поморщился. — Смотри — заиграешься, смежники голову оторвут. Но раз они согласовали, бог с тобой… — Капитан пригладил жёсткие усы, раскрутил перьевую ручку и поставил внизу листа затейливую подпись. — Всё, теперь падай в ноги комиссару. Разрешит — пойдёшь учиться. Нет — значит, нет. Только сначала медицинское заключение получи. — Уже. — Так чего тогда сидишь? Комиссар любит всё хорошенько обдумать. Двигай! Я поднялся со стула, отошёл к двери и спросил: — А что за смежники? Капитан Городец вздохнул. — Товарища твоего, как понимаю, аналитический дивизион опекает. Такие уникумы по их профилю. — Аналитический дивизион — это… — Как контрольно-ревизионный, только наоборот. Понятно? — Понятно, что ничего непонятно. — На будущее, Петя, не сочти за труд — изучи структуру корпуса. Лишним точно не будет, — распорядился Георгий Иванович, тут же встрепенулся и хитро прищурился. — Да, кстати! Тебе не кажется, что ставки против тебя принимают с оскорбительно низким коэффициентом? — Знаете уже, да? — Работа такая. Ну так что — прикрыть лавочку? — Вообще, я подзаработать собирался. Если можно. Капитан Городец хохотнул и указал на дверь. — Иди. Испытывать терпение хозяина кабинета я не стал и поднялся на третий этаж, а там заколебался, не решаясь заглянуть в приёмную комиссара. Просто помнил, как он глядел в нашу последнюю встречу — пристально и холодно, словно через прицел, вот и медлил, вот и собирался с духом. Как бы мне эта инициатива боком не вышла. Но деваться было некуда, постучал, приоткрыл дверь. — Здравствуйте! — натянуто улыбнулся секретарше в строгом шерстяном платье. — Мне бы к господину комиссару… Та посмотрела, будто мерку сняла, и уточнила: — По какому вопросу? Я подошёл к столу и выложил разрешение на посещение института. — Вот. Тётенька быстро проглядела лист и уточнила: — Вас Георгий Иванович курирует? — Можно и так сказать, — без всякой уверенности ответил я. — Ждите, — сказала секретарша и скрылась в кабинете, а минуту спустя вернулась в приёмную и пригласила меня пройти внутрь. Я сдёрнул с головы пилотку и попытался пригладить волосы ладонью, но сразу плюнул на это и переступил через порог. Комиссар Хлоб, всё такой же лысый, сухопарый и загорелый, сидел за рабочим столом и внимательно изучал переданный секретаршей документ. — Ну, Линь! — усмехнулся он. — Вот удивил, так удивил. Значит, учиться хочешь? — Так точно, господин комиссар! — А работать, получается, не хочешь? Я сглотнул и отрицательно помотал головой. — Никак нет! Мне бы на пик витка выйти и теорию оперирования сверхэнергией подтянуть. Хозяин кабинета прищурился и спросил: |