Книга Моя (не) на одну ночь. Бесконтрактная любовь, страница 19. Автор книги Тала Тоцка

— А придется, — отозвался Клим уже далеко неласково, — раз уж ты Аверина.

— Я не Аверина, — сквозь зубы процедила девушка. — Я этого козла знать не желаю.

Костя и Клим снова переглянулись.

— Папаша Марк у нас с тобой, конечно, не подарок, но он не единственный твой родственник, — уже гораздо спокойнее проговорил Костя.

— Мне не нужны родственники, — упрямо мотнула девушка головой.

— Не могу сказать, что я от тебя в диком восторге, — проворчал Костя.

— Тебе не нужны, а ей? — указал подбородком Клим на притихшую у Оли на руках Анютку.

— Какое вам дело до моего ребенка?

— На нас посмотри внимательно, — сказал свысока Аверин, — поймешь тогда, какое. Удавил бы тебя, — добавил он негромко сквозь зубы. — У Клима жена беременная. У меня тоже… отношения. Нравится, когда у людей проблемы из-за тебя возникают? Могла хоть Ольге сказать?

Оля даже рот открыла от удивления. Это какие у него с кем отношения?

— А вы по бабам меньше шляйтесь, — снисходительно повела плечом Виноградова, — глядишь, и проблем меньше будет.

— Вот засранка малая, — мотнул головой Клим.

— Ладно, об этом потом, — остановил его Костя и откинулся на спинку, — а теперь рассказывай. Подробно только. Где познакомилась с Лопатиным, как попала к ним в схему, почему он тебя сбил, — он прикрыл глаза ладонью, а потом будто вспомнил: — Кстати, ты с ним спишь?

— Что-о? Нет! — возмутилась Юля.

— Это хорошо. Рассказывай, давай, не тормози.

Ольга была уверена, что та продолжит ломаться, но девушка, к ее удивлению, лишь глубоко вздохнула и начала говорить.

— Нас Костя познакомил, сказал, что это риэлтерская компания, им нужны коммуникабельные девушки для работы с клиентами.

— Костя это… — Клим глазами указал на Анютку. Юля кивнула.

— Че, серьезно? — привстал в кресле Костя. — Того говнюка тоже зовут Костя?

— А ты думаешь, ты единственный на свете Константин? — съехидничала девушка, и Оля не могла не отметить, как сестра и брат достойно дополняют друг друга.

— Слава Богу, что не Саша, — быстро перекрестился Клим. Аверин косо глянул на него, но ничего не сказал.

— Не спи, Юлька, дальше говори, — толкнул он девушку в бок, снова прикрывая глаза.

Юля продолжила рассказ. Она попала в компанию черных риэлтеров, незаконно отбирающих квартиры у одиноких стариков и социально неблагополучных личностей. Зато Аверин явно был в теме и, судя по наводящим вопросам и отдельным комментариям, прекрасно в ней ориентировался.

Когда до Юлии дошло, куда она попала, идти на попятную было поздно, слишком много всего было ей известно. Деньги платились немаленькие, и выйти из игры просто так она теперь не могла. А после последнего случая, когда пожилая одинокая хозяйка квартиры бесследно исчезла, Юля испугалась и решила искать защиты у старшего брата. Но Аверина в городе не оказалось.

— Почему к отцу не поехала? — спросил Костя, продолжая держать глаза закрытыми.

— Он мне не отец, — прошипела Юля.

— Да брось, — Аверин выпрямился и сел рядом, — когда речь идет о жизни ребенка, сгодится даже такой как Марк. За рулем был Лопатин?

— Нет, его охранник. Но я все равно его узнала.

— А из больницы сбежала почему?

— Мне следователь записку от Лопатина передал. Предупредил, чтобы я не трепалась.

— Ты могла рассказать Ольге. Она своя, и потом, у нее в полиции знакомый служит, нормальный мент, он бы помог пока я не вернулся.

— Лопатин прислал их фотки, — кивнула Юля на Ольгу с Анюткой. — Сказал, чтобы я к тебе не вздумала соваться. Я испугалась и решила сбежать.

— Сбежать! — проворчал Костя. — Сколько ты так собиралась по хостелам прятаться с маленьким ребенком?

— А что мне было делать? — взвилась Юля. — Ждать, пока убьют мою дочь и твою Ольгу?

Олю тронуло такое участие, хоть ужасно захотелось уточнить, на каком основании она вдруг стала «его», то есть Аверина. Костя уперся руками в колени.

— Я не твой мальчик, чтобы по стране за тобой гонять как сайгак.

— А я и не просила!

— Опять двадцать пять, — хлопнул себя по коленям Костя и развернулся к сестре. — Видишь ли, радость моя, когда у тебя есть сильные, умные и влиятельные родственники, надо иногда позволять им себе помочь.

— Зачем вам мне помогать? — Юля обхватила себя руками.

— Потому что ты Аверина, — несколько пафосно заявил Клим.

— Я не Аверина!

— Правильно, Юля, — не удержалась Оля, — Аверин — это не фамилия, это диагноз.

Она говорила негромко, чтобы не разбудить уснувшую на руках девочку. Клим загадочно усмехнулся. Ему-то что, он не Аверин ^[8]…

Костя недовольно пальнул взглядом в Олю, но ей было все равно. И тогда он снова переключился на сестру.

— Выбор у тебя небольшой. Или едешь к Марку в Германию и сидишь там сколько нужно, или садишься в тюрьму вместе со своими подельниками.

Юлия резко повернулась к Аверину и уставилась на него широко распахнутыми глазами.

— Да, не смотри так, их уже всех закрыли. Говорю же тебе, влиятельные родственники — это на самом деле не так плохо, как ты думаешь.

Девушка продолжала смотреть на Аверина блестящими от подступивших слез глазами, затем зажала обеими руками рот.

— Ну все, все, — совсем другим тоном сказал Костя, — уже все закончилось, Юля. Для тебя все закончилось. Только надо уехать на время, пока будет идти следствие. Они сядут надолго, мне гарантировали.

Девушка всхлипнула, опустила голову и сдавленно зарыдала, касаясь макушкой плеча Аверина. Костя покачал головой, посмотрел на Клима и обнял сестру. Та вцепилась в его рукав и уткнулась лбом в плечо.

— Анна назвала тебя Юлей назло отцу, — задумчиво сказал Костя, когда девушка успокоилась. — Мать Клима, наша с тобой сестра, тоже была Юлия…

— Ты ее знал, мою маму? — шепотом спросила она.

— Да, я помню Анну Виноградову, отец обошелся с ней просто по-скотски. Потому сразу понял, кто ты, как только увидел твое фото. Хорошо, кое-кто догадался мне выслать не только фото ребенка, — он выразительно посмотрел на Олю, та смущенно опустила глаза. — Вы похожи с матерью, Юля. Но все равно, мне нужно было убедиться, что я не ошибаюсь.

Оля легонько покачивала уснувшую у нее на руках девочку. Время от времени ловила на себе непонятный, задумчивый взгляд Аверина, и этот взгляд ей очень нравился. Но она старательно отворачивалась, чтобы тот ничего не заметил.