Онлайн книга «Любовь, сова и бюрократия»
Лей Кортес не мог иметь детей. Увы. Ещё будучи подростком, лей Максимиллиан участвовал в одном из последних сражений с пустынниками. Тогда же он получил звание героя (он закрыл собой мага, и тот смог уничтожить колдуна), и тогда же получил укус черной змеи. Если бы не открывшийся дар, он бы погиб — от их яда не существует лекарства. Он выздоровел, вроде бы полностью. Боли в месте укуса медиками в расчет не принимались. Несколько лет назад, по требованию его величества, Кортес переехал в столицу. Здесь он всячески отнекивался от возлагаемой на него обязанности — увеличить редкую популяцию слышащих, но всё-таки вынужден был жениться на одной из аристократок. То был прямой приказ короля. Тогда-то и выяснилось, что старое ранение не прошло бесследно. Не вышло у них детей, зато вышел стремительный развод. Отстали от него с обязательными свиданиями, лей Максимиллиан только рад этому был, ну и король выгоду нашел… на то он и король. — Испугались? — поймал Кортес мой взгляд, я же отметила и синяки под его глазами, особенно заметные на фоне голубой больничной рубашки, и потрескавшиеся губы, и то, что руки у него чуть подрагивали, тоже заметила. — Нет, не успела, — честно ответила я, отчего-то уверенная, что спрашивал он меня о змеях. — Я вообще мало, что поняла… — Потом обсудите, — встрял в разговор Тони. — Макс, лея любезно согласилась поделиться с тобой резервом. Кортес почему-то посмотрел даже не на меня, на прокурора. — Да, — кивнул тот. — И я прошу тебя помочь Фелиции с защитой. — Разумеется. Безо всяких просьб, Кристиан. Не волнуйся. Мне нужна ваша рука, лея, — наконец, обратился он ко мне. Максимиллиан привстал, отсоединив иглу, протянул мне ладонь. Я выдвинула свой стул и, подавшись вперед, взяла его за руку. Теплую. А вот моя была ледяной, еще и какой-то мокрой. — Не бойтесь, — сказал мне лей Кортес. — Не буду, — пообещала я. Я и не боялась. Я — разволновалась. Конечно, я за несколько минут успела найти отца, почти свыкнуться с этой мыслью, примерить на себя его миллионы, а потом потерять. И миллионы, и отца потерять. Такое, знаете ли, не каждый день случается. Как всё-таки хорошо, что менталисты не читают мысли! Вот был бы конфуз. Правда, это мне объяснял Тони, а он тот еще шутник. Я с опаской на него покосилась, но незамеченной мне остаться не удалось. Словно догадываясь, что доверяю я его лекциям не так чтобы сильно, менталист высокомерно выгнул бровь. — Закройте глаза, Фелиция, и попытайтесь расслабиться, — сказал он. — Когда почувствуете, что у вас получилось, представьте… ну, пусть будет, река. Внутри вас река, и вы позволяете маленькому ручейку бежать по вашей руке. Направляете его в ладонь Макса. Река, ручеек… — Приёмы классической менталистики могут и не сработать, — поворачиваясь к Васкесу-второму, задумчиво сказал Кортес. В ухе у него обнаружилась темная точка на том месте, где должна быть серьга у женатых мужчин. Ну да, разведён ведь. Точка была неаккуратная, как будто ритуал бракосочетания проходил по старым традициям, и это не специально обученный человек за пару недель до церемонии бракосочетания, а сама невеста собственными руками прокалывала ему мочку иглой, взятой с алтаря богини. Боль за боль… — Сосредоточьтесь, лея, — отвлекая меня от разглядывания чужих ушей, буркнул менталист и ответил Максу. — Но других-то приемов нет. Ну, раз других нет. Будем работать с тем, что имеем. Правой руке было приятно тепло, я закрыла глаза, усиленно расслабляясь. — И сколько ждать? — шепотом спросила я у Кортеса. — Как повезет, — так же тихо ответил мне он. Время шло. Я старательно думала о ручейке, до того додумалась, что мне уже уединиться захотелось… Васкесы молчали, молчал и Макс. Я посмотрела на прокурора из-под ресниц — лэрд Кристиан так устал, что уснул сидя. Бедный… — Получается? — недовольно спросил Тони. Был бы довольным, не был бы Тони! — Не торопи, — тихо рассмеялся Кортес. Я вздохнула, мысль о ручейке становилась всё более дискомфортной. Закрыла глаза и попросила: — А вторую руку дадите? «И зачем мне его вторая рука? Какая странная просьба», — успела я подумать, прежде чем лей выполнил мою просьбу, а я рухнула, провалилась в ледяную реку. Еще и не одна провалилась — Максимиллиана я чувствовала, нет, видела его рядом с собой. Он что-то мне говорил, но вместо звука изо рта его вылетали пузыри. — Ничего не слышу! — чувствуя, как вода раздирает лёгкие, закричала я. Богиня, лучше бы мне сказали представить пустыню! Там хотя бы сухо и тепло! Вода исчезла, я полной грудью вдохнула горячий воздух. Мокрое платье липло к моим ногам, вокруг нас, закручивая песок в воронку, запели ветра. Где-то далеко, и в то же время близко, будто в самой моей голове — стучали барабаны. Барханы чернели — поднимая головы, отовсюду ползли к нам черные змеи. Я нервно рассмеялась. Кто бы мог подумать, насколько богатое у меня воображение! Зато тепло! Но какая жуть… Лей Кортес, который и в воображаемой воде не отпускал мои руки, теперь уже просто прижал меня к груди. Под моей щекой была мокрая рубашка, сердце у лея стучало как бешеное, и я догадалась — что-то у нас явно пошло не по плану. — Это же мне чудится? — прокричала я, поднимая я голову. Песок тут же ударил мне в лицо, и я снова спрятала лицо на мужской груди. — В какой-то степени! — отплевываясь, ответил Кортес. Мысли у меня плавились от жары, барабаны в голове стучали всё громче. Длинное тело вьется в горячем песке, он щекочет кожу… кровь к крови … пришли… — Фелиция! Не слушайте! — приказал мне Макс, я облизнула сухие губы. Не слушаю. Я не слушаю змей, как вообще можно их слушать? Барабаны стали тише. — Умница! Ничего — выберемся, главное, успеть до прихода заклинателей! — наклонившись к моему уху, докричал мне Кортес. Он поднял руку, ветер медленно стихал — воронка опала вокруг нас песком. По-прежнему не рискуя ни отойти, ни отпустить рубашку Максимиллиана, я посмотрела на мужчину — от напряжения у него на лбу выступили капли пота. |