Онлайн книга «Умереть на рассвете»
|
— Да ну, скажешь, запрещено, — хмыкнул Иван. — Ты же, Кузя, должен знать — мне лишнего не надо. Парень переменился в лице. Николаев когда-то собственноручно поймал его, когда тот тащил из опломбированного вагона мешок с зерном. Иван имел полное право пристрелить расхитителя народного добра прямо на шпалах, но пожалел. Надавал парню по шее и отпустил восвояси, обозвав почему-то Кузей. Кузя на самом-то деле был Ванька Сухарев, а зерно пытался украсть, потому что после гибели отца мать и младшая сестра умирали с голоду. — Иван Афиногенович, для вас… — прошептал Сухарев. — Все в лучшем виде. Только, — замялся он. — Лучше бы с черного хода. Увидит кто, вони будет. — Лады, — покладисто согласился Николаев. Ну, зачем парня подводить? Пока огибал длинное здание, Сухарев уже переминался в проеме дверей. — Вот, — стал он совать в руки Ивану свертки и бутылку. — Сколько с меня? — поинтересовался Николаев, распихивая гостинцы по карманам. — Да вы что, Иван Афиногенович?! — замахал парень руками. — Мешок тот всей нашей семье жизнь спас. Зерно Иван парню утащить позволил. Вначале корил себя за мягкотелость, потому что вагон предназначался для Петрограда, а потом жалел, что не разрешил забрать два мешка — вагон позабыли прицепить к составу и загнали в тупик, где хлеб сожрали крысы. А из-за мешка произошли неприятности — Мусик Рябушкин написал на своего начальника кляузу. Если бы Иван не ушел тогда на фронт, то неизвестно, во что бы это вылилось. — Да нет, не надо задаром, — покачал Иван головой, вытаскивая из кармана горсть бумажных денег, что оставались от выходного пособия да от выручки за трофейные сапоги. (Наткнулись на остатки белогвардейского обоза, разграбленного буденновцами). — Точно говорю, не надо, — стал отпихивать парень протянутые бумажки. Потом, оглянувшись, прошептал: — Нэпманы из Петрограда — которые под мужиков в армяках фасонят, второй день пьют. Ну, денег, понятное дело, не считают. Так что — за ихний счет. — Эх, Кузя-Кузя, — вздохнул Иван и сунул все бумажки, что были в горсти, в карман Ванькиного фартука. — Отродясь объедками не питался! — Гордый вы, — не то с уважением, не то с насмешкой, проговорил Сухарев. — Какой есть, не переделать, — хмыкнул Иван. — Если понадобится — заработаю. А нет — силой возьму. Просить Христа ради да подъедать за кем — точно не пойду. ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ В ОЗНАМЕНОВАНИЕ 2-ЛЕТНЕЙ ГОДОВЩИНЫ СВЕРЖЕНИЯ САМОДЕРЖАВИЯ 11 МАРТА 1919 Г. № 1948 Череповецкий Губернский Исполнительный Комитет доводит до сведения всех учредителей города Череповца и Череповецкой губернии, а также и всего населения, что с 12-го сего марта 1919 года улицы города Череповца переименованы и впредь они будут называться:
Всем лицам и учреждениям предлагается всю корреспонденцию адресовать по новым названиям улиц. Старые названия допускается приписывать в скобках. Городскому отделу хозяйства и благоустройства вменяется в обязанность в 2-х недельный срок со дня опубликования настоящего постановления дощечки со старыми названиями улиц заменить новыми. Настоящее обязательное постановление входит в силу со дня его опубликования в местной газете "Коммунист". Товарищ Председателя Горисполкома Золотов. Секретарь Новожилов. ОБ ОКАЗАНИИ ПОМОЩИ ГОЛОДАЮЩИМ В ЧЕРЕПОВЕЦКОЙ ГУБЕРНИИ М.Ю. Хрусталев. Русская Православная Церковь в центре и на периферии Как только открылись масштабы засухи, первым добровольно оказал весомую помощь голодающим Тихвинский Успенский монастырь. Уже к 15 августа 1921 года монастырь, бывший самым крупным среди обителей Череповецкой губернии, пожертвовал пострадавшим от неурожая миллион рублей. В октябре того же года в фонд помощи голодающим поступило 416 тысяч 168 рублей церковного сбора от настоятеля Тихвинского монастыря архимандрита Антония (Демянского). Декрет ВЦИК от 23 февраля 1922 года о немедленной конфискации церковных ценностей явился полной неожиданностью для духовенства. Декретом предписывалось срочно предложить местным Советам изъять драгоценные предметы из золота, серебра и драгоценных камней, лишение которых не затрагивало интересов самого культа, и передать их в органы Наркомата юстиции. Пересмотр договоров на пользование переданным верующим имуществом необходимо было производить с обязательным участием представителей групп верующих. ИЗ ИНФОРМАЦИОННОЙ СВОДКИ ПО ГУБМИЛИЦИИ ОТ 12.10.1922 ГОДА. Угон лошади старым хозяином 7 октября с. г. гр-н Инюткин, проживающий в дер. Кадуй, продал свою кобылу гр-ну Ненашеву, жителю той же деревни. После продажи Инютин и Ненашев отправились к гр-ну Соколову, у которого был самогон, с целью обмыть сделку. После выпивки Инюткин стал жалеть о том, что продал свою лошадь. Соколов стал на сторону покупателя. Гр-н Инюткин ударил бутылкой гр-на Соколова, ушел из дома и угнал свою прежнюю лошадь. Нанесение телесных повреждений В дежурную часть Черепумил обратилась гр-ка Баранова Мария Ивановна, 1900 г. р., проживающая в г. Череповце по улице Заря Свободы в частном доме, неработающая, с жалобой на гр-ку Семенову Марию, причинившую ей легкие телесные повреждения, попортившие ее товарный вид. Установлено, что потерпевшая гр-ка Баранова М.И., она же Мурка-Щеголиха, занимается проституцией и подозревается в том, что она подпаивает своих клиентов и забирает у них деньги. 11 октября с. г. Мурку посетил гр-н Семенов В.И., совслужащий, являющийся мужем гр-ки Семеновой, получивший жалованье в размере 400 тыс. рублей совзнаками. После посе-щения он вернулся домой пьяным и без денег. Гр-ка Семенова отправилась к Мурке-Щеголихе и потребовала, чтобы та вернула деньги, украденные у мужа, а после отказа применила силу. Начальником умил тов. Михайловым по данному факту вынесено следующее решение: гр-ке Семеновой за рукоприкладство вынесено общественное порицание, а материалы по гр-ке Барановой М.И. направлены в народный суд с целью высылки данной гражданки за тунеядство и незаконное занятие проституцией. |