Сара снова попыталась всучить мне мою куртку, но не забрав её, как обидевшаяся, пассивно-агрессивная девушка, я вышел в дверь, не зная, идут ли они за мной. Вскоре, услышав стоны и недовольные возгласы просыпающегося Натига, я понял, что идут.
Я решительно зашагал по мокрому асфальту, идя за вонючим ЛаФлёром, чтобы надрать ему задницу за эту хреновую ночь.
«Будь честен с собой, Малик. Ты хочешь причинить боль не ему, а Орхану за то, как он обращается с Сарой и за то, что даже после всего этого она хочет быть с ним» – пояснила мне София.
«Почему не совместить полезное с приятным?» – хмуро спросил Хэнк.
Я не смотрел назад. Мне не хотелось видеть Натига, которого тащил Экзюпери, Софию, которая бы глядела на меня грустными глазками, обозлённого Хэнка, ублюдочного Дэмиана, медленно поедающего мои мозги и душу, а особенно неприятно мне было видеть лицо Сары и понимать, что она любит Орхана.
«Не люблю я эту дуру» – сказал себе я.
«Честнее, Малик» – вновь повторила София, а я в ответ послал её ко всем чертям.
Это действительно была лишь легкая увлечённость. Мне нравился стиль одежды Сары, то, как мило слипались её глаза, когда она смеялась, то, как божественно красиво звучал её голос, когда она пела, то, как она тараторила, когда была эмоциональна, то, какими яркими и полными бурлящей в них жизни выглядели её прекрасные серые глазища при приглушённом свете…
А Сара любила Орхана.
«Обыкновенный любовный треугольник. Никакой оригинальности» – пожал плечами Дэмиан.
Глава 15 – Герой
[16]
Я шёл впереди, пока цирк, состоявший из Софии, Хэнка, Дэмиана, Натига на руках Экзюпери и Сары с моей курткой в руках шли в метрах пятнадцати позади. Как раз, когда я стоял на развилке, пытаясь вспомнить дорогу к бару «Шотс», я услышал из-за угла бархатный мужской голос:
– Эй, Малик!
Этот весёлый, бодрый голос разжёг небольшую искорку тепла и спокойствия в моей душе, которые вмиг разрослись и обогрели все мои внутренности мягким пламенем. Ощущение заставило меня остановиться. Я постарался рассмотреть незнакомца и обнаружил, что на улице, слева от меня, перед припаркованной машиной стоял моложавый высокий мужчина тридцати-тридцати пяти лет. Я присмотрелся и понял, что это вовсе не незнакомец, а тот самый красивый мужик, которого я встретил в туалете отеля, пока Хэнк и Алтун охмуряли Иру с Юлей.
На нём была шёлковая чёрная рубашка, тёмные пуговицы которой были открыты аж до груди, а также чёрный пиджак, классические штаны и туфли того же цвета. Всё это выглядело довольно дорого, а с его дикой бородой и текучей шевелюрой, которой играл ветер он выглядел по-настоящему шикарно, будучи шатеном с невероятно завораживающими голубыми глазами и сияющей улыбкой. Если вкратце, будь я хоть немножко геем, то сразу бы кинулся в объятия этого широкоплечего принца.
– ЛаФлёр, я полагаю? – спросил я, мысленно приказывая всем своим оставаться на местах. София и Хэнк тотчас же остановили Сару и Экзюпери.
– У меня много имён, – ответил мужчина, приятно улыбаясь. – Ну, как там со вторым противоречием? Так и не понял, кто это?
На улице лило, как из ведра, но мужчина был полностью сухим. Казалось, что дождь абсолютно не касался его.
– Откуда он знает, что мы их ищем? – шёпотом спросила София Хэнка.
– Я многое знаю, София! – очаровательно крикнул ЛаФлёр и облокотился на машину, положив свои руки в карманы штанов. Была в его образе некая завораживающая жилка, которая так и заставляла меня тянуться к этому странному персонажу. Не знаю почему, но мне до чёртиков хотелось подойти к нему и быть рядом с ним. Меня влекло к этому чуваку всем телом и душой, будто я был сделан из железа, а он был магнитом.
Это необычное желание не несло в себе сексуального подтекста. Оно больше походило на то, что чувствуешь, когда по-настоящему любишь человека, как родного брата, вместе с которым вы пережили множество различных злоключений. Тебе нравится ощущать присутствие этого человека, болтать с ним и ввязываться в новые, забавные передряги. Вспомнив слова Дамбл Дора я решил, что это было частью магического шарма ЛаФлёра, и он завораживал бедолаг в свои сети именно таким образом.
– Какого же ты плохого обо мне мнения, Малик! – ЛаФлёр читал мои мысли. Неудивительно.
– Учитывая то, что ты делаешь с людьми, думаю, это вполне справедливый вывод, – громко сквозь дождь сказал я.
– Я ведь помогаю им. Что тебя не устраивает? – издеваясь, ответил ЛаФлёр, но я почувствовал в его тоне толику недовольства.
– Ага, как же, помогаешь, – отшутился я.
– Конечно помогаю! – не унимался ЛаФлёр. – Я же не оставил тебя на произвол судьбы с теми русскими бугаями.
– Верно, но я так и не понял зачем, – нахмурился я, подойдя чуть ближе к нему.
– Говорю же, я помогаю людям и могу помочь и тебе. Так же, как ты помог Адель и даже лучше.
– Обойдусь, – я зажёг сигарету, чувствуя, что промок до нитки.
ЛаФлёр щёлкнул пальцами, и я почувствовал по всему телу невероятную волну тепла, после чего обнаружил, что вся моя одежда, волосы и лицо внезапно стали полностью сухими. Дождь продолжался, но меня будто защищало невидимое силовое поле.
– Классный трюк. Но сегодня я видел фокусы и покруче, – сказал я, выдыхая дым.
– Просто хотел сделать приятно, – пожал плечами ЛаФлёр.
– Все вы так говорите, а потом делаете из дружелюбных официанток кровожадных садисток и бросаете, – ответил я тоном брошенной девушки.
ЛаФлёр рассмеялся.
– А ты забавный. Знаешь, а я мог бы сделать явью то, о чём ты думал во вторник, стоя на улице под точно таким же дождём. Вы наверняка помните это. Не так ли, Хэнк? – он выждал небольшую паузу. – Ты можешь стать тем, кем хочешь, Малик. Подумай об этом!
Тот факт, что ЛаФлёр знал, о чём я думал во вторник, был невероятно жутким, но меня это только разозлило. Я знал, что ЛаФлёр искуситель и пытается совратить людей их самими заветными желаниями, а также я не был полным идиотом и видел, что он делал со всеми, кто соглашался на его сделки. Они остались такими же несчастными, какими были до этого, если не хуже.
– Я уже понял урок, который ты пытаешься преподать, ЛаФлёр, и мне незачем проверять его на себе. Я знаю, что останусь несчастным и без этого.
– Вижу, что наш общий знакомый сильно засел у тебя в голове, однако я всё же помогу тебе, Малик, – выпалил ЛаФлёр без тени улыбки. – Ты на верном пути. Дорога ко второму противоречию начинается в баре «Шотс». Найди его. До рассвета осталось не так уж и много.
– И почему я должен тебе верить? – прикрикнул я.
– Хочешь верь, хочешь не верь. Решать тебе. Решать всегда вам. Ладно, мне пора выдвигаться. Нужно навестить ещё парочку мест, но мы обязательно увидимся снова!
