Победа большевиков в октябре 1917 г. создавала для Турции уникальную возможность выйти из войны на почетных условиях, при этом сохранив турецкие земли в составе суверенного национального государства. Лозунг министра иностранных дел П.Н. Милюкова во Временном правительстве — за право обладать Константинополем надо “участвовать в мировой войне до решительной победы" — сменился отказом большевиков от неравноправных договоров и от планов раздела Турции, опубликованием Советской Россией тайных соглашений о Стамбуле и Проливах.
У Антанты, однако, были другие планы. Линия раздела зон влияния Франции и Англии, проходившая по Дарданеллам и Босфору (она, напомним, оставляла европейский берег за Францией, а азиатский — за Англией), была продолжена к северу от Босфора — напрямую к Керченскому проливу и по течению Дона к Царицыну, и далее прямо на север Советской России
[24]. Линия раздела Турции продолжилась, следовательно, через всю Россию.
В этих условиях в начале декабря 1917 г. младотурецкое руководство обратилось к командованию русского Кавказского корпуса с предложением установить перемирие. Это было второе в том грозовом 1917 г. предложение о мире, непосредственно обращенное к русской Кавказской армии. Первое имело место 18 мая 1917 г., и сделал его представитель младотурецкого комитета Осман-бей, прибыв непосредственно в штаб Кавказского корпуса. Ни первая, ни вторая попытки установить перемирие не могут считаться искренним стремлением Энвер-паши к миру, и подтверждение этому можно найти в фактических действиях Турции.
В январе 1918 г. турецкая армия начала наступление против деморализованных русских войск. 24 января был занят Трабзон, 12 марта — Эрзерум. Турки вышли на границу, существовавшую до 1914 г.
На Брест-Литовской конференции турецкий представитель настоятельно требовал отделения от России Кавказа и создания независимого Кавказского государства. Энвер-паша и Талаат-паша откровенно высказывались в том смысле, что реванш на Кавказе и в Закавказье не только позволит мобилизовать до 300 тыс. новых солдат — мусульман из Закавказья в турецкую армию, но и существенно изменит расстановку всех сил в зоне Проливов. Здесь, на Кавказе, туркам наконец удалось добиться желанного перемирия. Оно было подписано 18 декабря 1918 г. в г. Эрзинджане между военными представителями младотурок в Восточной Анатолии и Закавказским комиссариатом, представлявшим блок меньшевиков, эсеров, дашнаков, муссаватистов и соцфедералистов.
Однако не условия мира были в центре внимания резко активизировавшего свои военные усилия младотурецкого руководства. Продолжая развивать наступательные действия, младотурки поставили в повестку дня пересмотр границ 1878 г., т. е. итогов русско-турецкой войны 1877–1878 гг.
Последующие военные действия на Кавказе и мирные переговоры далеко уводят нас за пределы темы. Следует, однако, упомянуть о Стамбульском германотурецком договоре от 27 апреля 1918 г. Он предусматривал зоны раздела влияния Германии и Турции в Закавказье. Договор развивал положения германо-турецкого соглашения, подписанного в Стамбуле еще 27 ноября 1917 г., о сотрудничестве до конца войны и о незаключении сепаратного мира. В обмен на согласие Германии предоставить туркам “добычу”, захваченную у врага (т. е. у новой России) на Кавказе, предусматривалось сохранение германского военного контроля в Проливах вплоть до окончательной победы над Антантой. Стамбул и Проливы еще раз послужили младотуркам разменной монетой в теперь уже откровенно экспансионистской политике в направлении Баку и Северного Кавказа.
11 мая 1918 г. при поддержке энверовских эмиссаров была провозглашена независимость горцев Северного Кавказа. Опираясь на германо-турецкие соглашения и используя обширные захваты на Кавказе как операционную базу, 4 июня 1918 г. турецкие представители сумели подписать в Батуме без участия Советской России договор “О мире и дружбе” с Закавказским сеймом, представлявшим блок дашнаков и меньшевиков. По договору восстанавливались границы, существовавшие между Россией и Османской империей до Адрианопольского мира 1829 г., т. е. турки сделали еще один шаг к пересмотру договоров XIX века.
Однако попытки турок обсуждать вопросы режима Босфора не были поддержаны представителями дашнаков и меньшевиков. Захват турками Баку 15 сентября 1918 г. и последовавший 20 сентября 1918 г. разрыв советской стороной Брест-Литовского договора от 3 марта 1918 г. в части его, касавшейся Турции, знаменовали последний успех младотурок на Кавказском направлении, достигнутый военно-дипломатическими маневрами, но в гораздо большей степени, — перспективу конфронтации уже с новым, советским противником.
К этому времени военные действия на Балканском театре военных действий привели к политической и военной изоляции младотурок. 5 октября 1918 г., через неделю после отречения короля Болгарии и капитуляции своего балканского союзника, Энвер-паша обратился к президенту США Вудро Вильсону с просьбой о помощи в заключении мира. Ответа не последовало. Это был конец.
14—19 октября 1918 г. состоялся последний съезд партии “Иттихад ве теракки” (“Единение и Прогресс"). Отстраненный от власти Талаат-паша единственный нашел мужество от имени Комитета заявить: “Государства, с которыми мы желали войти в союз, сами искали сильных союзников… Наша политика потерпела поражение, мы не можем оставаться у власти”. После острых дискуссий на съезде было принято решение о самороспуске младотурок.
Новая партия “Теджаддуд” (“Возрождение") стала наследницей иттихадистов, в частности, в вопросах о защите Проливов, о Стамбуле как столице халифата и об “османском идеале". Определенные надежды еще возлагались на “вековую дружбу с Англией", на поиски мира с помощью находившегося в плену у турок английского генерала Таунсенда.
27 октября 1918 г. начались переговоры с Антантой о мире. Они проходили в порту Мудрос (о. Лемнос) и велись командующим британским Средиземноморским флотом вице-адмиралом С. Калторпом. С турецкой стороны в переговорах участвовали представители МИД и Генерального Штаба Турции. Французский командующий флотом был извещен о переговорах постфактум.
30 октября Мудросская капитуляция Османской Турции была подписана. Формально она имела вид перемирия. Первой статьей значилось открытие Черноморских проливов для Антанты — для свободного прохода в обе стороны и для выхода в Черное море (ст. 1).
Все военно-экономические и стратегические центры страны подлежали оккупации Антантой (ст. 6.9,12).
Предусматривалась демобилизация всей турецкой армии, а контингент, могущий обеспечить хотя бы как факт суверенитет Турции, подлежал особому определению (ст. 5).
Полная демилитаризация Проливов и установление союзного контроля Антанты над ними соседствовали, в сущности, в полном соответствии с духом документа, с отказом Антанты признавать какие-либо политические новообразования, предпринятые младотурками на Кавказе.
