– Почему погиб Риган? – этот вопрос также беспокоил меня.
Ведь его всего лишь приложили, как и всех остальных, магией из амулета. Да, страшного амулета, но мы то выжили, а он сходу умер.
– Видишь ли, Рина, – начал объяснять папа ласково, словно несмышленышу, – ты забыла, что Риган был единственным почти чистокровным человеком в нашей компании, все остальные это эльфы, драконы, оборотни и вампиры, пусть и полукровки. Риган имел суть чисто темную магию, обладая своим некромантским даром. Темный артефакт полностью выпил досуха темного мага.
Я кивнула, удовлетворившись объяснением своего отца. И вдруг осознала, насколько сильно мне хочется остаться одной и подумать над случившимся. Я понимала, что прошлое не вернуть, и я не смогу ничего сделать для того, чтобы все стало как раньше. Но подумать над тем, как жить дальше, стоило.
– Оставьте меня, – попросила я, откидываясь на подушке.
Император и папа одновременно уставились на меня обеспокоенными взглядами. Выручил Оланиэль:
– Угрозы здоровью наследника уже нет, – тихо заметил он, – так что можете на время оставить принцессу одну. Ей хочется побыть наедине со своим горем, и это понятно. Но, я уверен, она достаточно мудра, чтобы не совершать никаких глупостей, все же на ней лежит груз ответственности за новую жизнь.
– Просто уйдите, – процедила сквозь зубы я, опасаясь, что за высказыванием целителя последует новый виток споров между отцами.
Те посмотрели на меня одинаково удрученными взглядами. Высказался папа:
– Может маму к тебе прислать?
– Нет! – слишком поспешно воскликнула я, не желая слышать еще и ее причитания.
Папа кивнул и первым меня покинул. За ним встал с кресла и направился к двери Шейттар. Напоследок обернулся и с мольбой во взгляде попросил:
– Не делай глупости! – и тоже вышел.
Последним ушел Оланиэль, предварительно осмотрев меня и погладив живот, видимо проверяя состояние малыша. Удовлетворенно кивнув, он скрылся за дверью вслед за императором и Владыкой леса. А я облегченно выдохнула. Вставать с кровати не было ни сил, ни желания.
Свернувшись в позу эмбриона я вновь и вновь прокручивала в памяти каждый день с того памятного момента, как впервые его увидела. Вспоминала и плакала, понимая, что это лучше сделать наедине с собой, чем при всех. Это мое горе и мои страдания, никому не стоит больше их показывать. Я сильная, и у меня есть самый ценный подарок, который любящий муж может оставить любимой жене.
Я не знаю, сколько я так лежала и плакала, пока не уплыла в спасительный сон. Проснулась от легкого прикосновения чьей-то руки. Недоуменно посмотрела на маму, которая сидела на краю моей кровати и внимательно наблюдала за мной.
– Извини, что разбудила тебя, – мягко сказала она.
– Мама, я не больная, не надо так со мной, – попросила родительницу, потому как никогда раньше не терпела жалость по отношению к себе и сейчас она мне не была нужна.
– Я не знаю, как надо, – с легкой виноватой улбыкой ответила она. – Я не знаю, что должна сказать сейчас тебе и как утешить. Твою боль это не уменьшит, а поддержать тебя я, как мама, должна. Так вот получается.
– Мам, спасибо тебе за то, что хочешь поддержать меня, только не надо. Пришли лучше Аринэль, я хочу одеться и прогуляться.
Уже через пару минут горничная перебирала вещи в моем гардеробе, подыскивая подходящие для моей задумки, а я плескалась в ванной. Одев длинную тунику и легкие лосины под нее, я заплела тугую косу и велела Ари позвать ко мне Сэма.
Стоило другу только войти, как я открыла переход за пределы Бельсьенны.
– Что ты задумала? – недоумевающе огляделся демон.
– Хочу полетать, – просто объяснила ему и сразу же перекинулась в дракона.
Опустившись на лапах, я мотнула головой Сэму, чтобы залезал. Приглашать дважды демона не понадобилось. Секунда, и он уже держится за мою шею, а я взмываю в небо. В полете, наслаждаясь потоками чистого воздуха, легкой влажностью пронзаемых облаков и красотой пейзажей под нами, я исцелялась.
Когда достигла того обрыва, который мне совсем недавно показывал мой муж, я уже изрядно устала, проведя в полете более двух часов. Непривычные к таким длительным расстояниям крылья ныли, но мне было приятно, потому что я чувствовала себя живой, как никогда. Да с разорванной в клочья болью потери душой, но живая и ожидающая явления в этот мир новой жизни, в которой возродится мой любимый.
На пике одной из самых высоких вершин скал я приземлилась, давая возможность демону спрыгнуть с меня. Но стоило ему только почувстововать камень под ногами, демон скинул с себя рубаху и перекинулся, выпустив на свободу крылья. Я с удовольствием наблюдала за его метаморфозой, ожидая, когда он уже поднимется в небо вместе со мной.
Я впервые видела как летают на таких вот демонических крыльях. У нас на Земле рассказывали об ангелах с белыми крыльями и падших ангелах с угольно черными. Но никто не видел, как они пользуются этими крыльями. А сейчас мне свезло увидеть воочию прекрасный полет демона. Моего самого лучшего и близкого друга.
Я показала ему веселую забаву погони за буревестниками, когда бедные птицы улепетывали от нас, бешенно вращая огромными крыльями, словно лопастями мельницы. Мы пару раз окунались в ледяную воду океана и выныривали, отфыркиваясь. Я черпала лапами барашки на волнах, а демон собирал их руками и кидал в меня, словно снежки.
Устав, мы вернулись на выбранный пик. Я перекинулась в девушку в мокрой, напитанной влагой, одежде, а Сэм показался встрепанным юношей, отжимающим мокрые волосы и демоническим огнем высушивающий мокрющие штаны. Пустив по телу драконий огонь и контролируя его температуру, я вмиг высохла и устало раскинулась на камне. Сэм лег около меня.
– Знаешь, маленькая эльфа, я приятно поражен тем, что в момент самой сильной боли, ты выбрала именно меня, позволив быть рядом, – заговорил он, разминая крылья.
– За то время, что прошло с моего возвращения домой, ты оказался самым искренним и, наверное, единственным другом, который может и поговорить со мной и помолчать, но никогда не стремится учить жизни и как надо и не надо поступать. Так утомляет, когда эти великие и умные маги мнят из себя невесть что, а на деле не смогли нормально противостоять живым, пусть и огромным, но животным, и позволили, чтобы случилось то, что случилось, пытаются научить меня, как правильно поступать. Мы лишились лучшего некроманта. А вся империя лишилась принца и наследника, – и снова мой голос дрогнул, выдвая те чувства, что реально обуревали рыдающую душу. – И их уже не вернуть. Удалось спасти трех темных эльфов, но их и так хватает в их стране, а погибший один из тридцати драконов – это страшная статистика, не считая той боли, которую принесла эта смерть самым близким, – и я снова зарыдала, не выдержав нахлынувшего отчаяния. – Как мне жить без его улыбки?
Самаэль перекатился ко мне и нежно приобнял, не утешая и не запрещая. И я плакала, продолжая изливать свою боль в жилетку лучшему другу, который все понимал и не мешал. В какой момент на небе показался еще один дракон, я не знаю. Просто почувствовала присутствие еще кого-то из чешуйчатого племени. И удивилась, в момент перестав плакать. Я вдруг поняла, что получила новую способность – я знала, где сейчас находится каждый из тридцати семи официально инициированных драконов, восьми потенциальных, пока подростков, и двеннадцати скрывающихся, уже в возрасте.
