Онлайн книга «Охотники за ментами»
|
– Смеяться последний будет, – спокойно возразил Ломов. – А ты к тому времени по этапу отправишься. Убийство на него вешают! Оно само на тебя вешается, как подвыпившая проститутка. Говорю тебе, хозяин мотоцикла замешан не в одном тяжком преступлении. Его вся полиция ищет. А ты на его мотоцикле раскатываешь. Прямое пособничество. Соучастие. Петька задумался, пыхтя сигаретой, а потом вдруг весело сказал: – Ладно, ваша взяла! Я и сам сразу подумал, что тут дело пахнет керосином. Короче, иду я по поселку, смотрю, моцик стоит. Ну, день стоит, другой… И все на одном месте. И главное, на таком месте, где его на раз угнать могут. Я и подумал, если мотоцикл без присмотра, то рано или поздно его все равно угонят. А у меня как раз финансовое положение неважное было… – У тебя оно всегда неважное, – прикрикнул на него Бутенко. – Ты по делу докладывай! – А по делу так было, – продолжил Петька. – Решил я этот мотоцикл как бы напрокат взять. У меня все равно денег на автобусный билет не было, а хотелось на родину съездить. У меня ведь здесь все – и могилки родные, и детдом, где я вырос, человеком стал… Бутенко покраснел как свекла и показал Петьке огромный кулак. – Ты ври, да не завирайся! Полковникам твоя дурная лирика без надобности. Сокамерникам будешь травить про свое печальное детство. Докладывай конкретно! – Конкретно вопрос стоял, как моцик завести, – как ни в чем не бывало рассказывал дальше Петька. – Варианты разные были. Но я решил на всякий случай в мастерской поинтересоваться… – В какой еще мастерской? – не понял Ломов. – Так «Урал» около слесарной мастерской стоял. И я приметил, что дверь туда вроде как прикрыта, а не заперта. Короче, кто-то подломил эту мастерскую. Не, не я, честное слово! Мне на хрена слесарная мастерская? Гражданин капитан меня знает, я сроду металлом не интересовался. Меня больше мануфактура привлекает. Я думаю, если бы у меня как у всех семья была, дом, родители, я бы в текстильный поступил – технологом стал бы… – Ты опять увлекся, Петя! – остановил его Волченков. – Давай дальше! – А дальше я просто зашел в мастерскую. А там человек лежит на грязном одеяле. И смотрю я, человек этот в отключке и голый. – То есть?! В каком смысле голый? – В обыкновенном, – пожал плечами Петька и кивнул Ломову. – Позвольте попросить сигаретку выкинуть, гражданин начальник, а то не ровен час пожару бы вам тут не наделать. Машина-то хорошая… Ломов, усмехнувшись, вынул у него изо рта окурок и выбросил на дорогу. – В каком смысле? А в прямом, – продолжил Петька. – Я так понял, что он под ливень попал, промок начисто. Там и мотоцикл весь в воде был. Ну, коляска, например – там все плавало. Ничего ценного, тряпье всякое, веревки… А одежда у него прямо в мастерской развешана была, сохла. Но он так и не оделся. Заболел, короче. Я посмотрел, а он горячий!.. И хрипит как удавленный. Ну, я что? Не зверь же я какой? Одежонку его снял, одел его, в люльку посадил и в больничку отвез. Не хотели брать, так я так на них там разорался!.. Сказал, прямо к прокурору иду, коновалы коррумпированные! Все, говорю, на лесоповал поедете, вместе с вашим главным… Ну, я убедительно говорить умею. Они забздели и мужика оформили. Тем более при нем в карманах все документы оказались. – И что было в документах? – нетерпеливо воскликнул Волченков. – Фамилию его запомнил? – А чего не запомнить? Фамилия простая, а памятью я пока не страдаю… Андронов Федор Алексеевич. – Все сходится! – Волченков в наплыве чувств даже хлопнул по рулю ладонями. – Теперь ты должен показать нам эту мастерскую и эту больницу. Сумеешь? – Пусть попробует не суметь, – внушительно сказал Ломов. – Обязан показать! С чего начнем? Я думаю, сначала в больницу? – Мастерская вообще-то сейчас по дороге будет, – объяснил Петька. – Можно заскочить посмотреть. Я когда уходил, дверь опять прикрыл, да еще так специально заклинил, чтобы с ходу не открыть было. Ну, сами понимаете, мне лишние «почему» ни к чему. Меня там никто не видел. – А как же ты мотоцикл-то завел? – вспомнил Волченков. – Да так и завел. В кармане у него кроме документов ключи лежали… – Деньги, – подсказал Ломов. – Какие деньги! – негодующе воскликнул Петька. – Не было у него никаких денег! Да если и были, мне по-хорошему вознаграждение положено. – А мотоцикл, значит, не в счет, – иронически сказал Ломов. – Хорошо жить хочешь, Трофимов! – Да что это за мотоцикл! – презрительно сказал Петька. – Вот если бы «Хонда» или, скажем, «Харлей»… А это так… Керосинка на колесах! Не сегодня завтра перевернется на шоссе и всмятку. Я, может, его от смерти спас, когда этот допотопный мотоцикл подобрал!.. – Ну, это ты загнул, конечно, а вот если отвез больного человека в больницу и настоял на госпитализации, то молодец! – сказал Волченков. – Не бросил, хотя мог. За это уважаю. – Я же говорю, парень он незлой, – подхватил Бутенко. – В хорошие бы руки его, ежовые рукавицы то есть! Сам бы им занялся, но куда? У меня семья, я и так дома почти не бываю. Жена обижается. Трофимов скромно молчал. Лишь когда въехали в поселок, оживился и стал указывать, куда поворачивать. Нашли мастерскую. Она по-прежнему выглядела нежилой. Клин, который Петька вбил под дверь, никто так и не вытащил. Договорились, что Бутенко останется караулить мастерскую, а остальные наведаются в больницу. Так и сделали. В больнице оперов ждал крайне неприятный сюрприз. Действительно, Андронов там какое-то время лежал, но теперь, как объяснили в регистратуре, лежит уже в другом месте, в морге, потому что не далее как вчера скоропостижно скончался. Беседа с лечащим врачом энтузиазма не прибавила. – Больного доставили к нам в крайне тяжелом состоянии, – объяснил суровый доктор, негодующе косясь на грязного, закованного в наручники Петьку. – Без сознания. Были приняты все необходимые меры, но… Понимаете, у него была так называемая молниеносная форма пневмонии. Крайне тяжелая форма. Дыхательная недостаточность, сердечная, отказали надпочечники… В таких случаях медицина, к сожалению, бессильна. Мы, конечно, скорбим, но увы! Пообещав доктору, что он будет скорбеть еще больше, когда они инициируют детальную проверку по этому случаю, оперы отправились в морг, где уже в мрачном состоянии духа опознали в погибшем Андронова, а оттуда без задержки поехали в мастерскую. Бутенко доложил, что интереса к этому заведению никто не проявлял. – Такое впечатление, что эта точка всегда закрыта, – заметил он. – А мы, что же, будем открывать? – Открывать будет тот, кто закрывал, – распорядился Ломов. – Нам, служителям закона, не к лицу вламываться в чужие помещения без соответствующего на то постановления. – А, ну да, – сказал Бутенко и снял с Петьки наручники. |