Онлайн книга «Война грязных искусств»
— К тому, чтобы ты во мне не сомневался. Я на твоей стороне, и не виню тебя в смерти Феликса… И я не хочу, чтобы ты видел во мне только потенциального предателя. Я снова отвернулся в окно: вести беседы с Терри Соло было даже опаснее, чем позволять ей читать собственные мысли. — Знаешь, Терри, избавь себя от проблем и не лезь ко мне в голову, пока я сам тебя об этом не попрошу. Идёт? — Я и не лезла к тебе в голову, — буркнула девушка и смолкла. В тишине мы проехали ещё один квартал, и опять Терри нарушила молчание первой: — Послушай, Рэй. Я хочу, чтобы ты знал, что Питер совсем не похож на Феликса. Он притворяется высокомерным и жестоким, но он всего лишь трус. Испуганный мальчишка. Феликс всегда подавлял его, он заставлял Питера подражать себе, везде таскал с собой. Питер не хотел этой роли, но наш отец поощрял в сыновьях жестокость, и Питеру приходилось всякий раз доказывать, что он тоже достоин клана Соло. Я снова повернулся к Терри. — Так он беззащитная овечка, оказывается? И как я сразу не заметил? Наверное, он из лучших побуждений попытался убить меня у тебя на глазах. — Он бы не смог, — выдавила Терри. — Он лишь запугивал, потому что сам тебя боится. — Это ты в его добрых глазах прочитала, да?.. Вместо ответа девушка объявила: — Приехали, — и остановила автокэб напротив ворот особняка Соло, но на другой стороне улицы. Я бросил на Терри хмурый взгляд и открыл дверь. — Жди здесь, мотор не глуши. Она кивнула. Я вышел из машины и осмотрелся. Всё здесь выглядело именно так, как я и ожидал. Праздник Питера Соло завершился бойней, и никто ещё не успел убрать тела убитых адептами полицейских и военных из Лэнсома. Тут, прямо у ворот, лежал мёртвый агент Юлиан Сван, искавший вчера утром ожоги на моей спине, а рядом с ним — два его помощника. Похоже, все трое погибли от руки Софи. На телах я не заметил ни единой раны, зато их лица застыли в ужасе. Я оглядел пустынную улицу и быстро перешёл проезжую часть, потом скользнул взглядом по особняку, стоящему в отдалении, и только после этого присел рядом со Сваном. Надо было его обшарить, и вряд ли кто-то успел сделать это раньше. Наверняка, я был похож на мародёра, но меня это мало волновало. Первым делом я забрал уже знакомый мне револьвер, ствол которого Сван любезно приставлял к моему лбу. Затем отцепил от ремня агента ножны с армейским ножом. Забавно, но на ножнах серебристыми нитями была вышита монограмма из двух букв: «Т» и «Р». И, конечно, буква «Т» не означала «Теодор», она означала — «Тадеуш». Тадеуш Ринг. Император Бриттона. Из этого я сделал вывод, что ножны и сам нож были подарены агенту за отличную службу. Вынув нож наполовину, я убедился в правильности своей догадки — на клинке у самой рукояти, сделанной из слоновой кости, красовалась такая же монограмма. Револьвер, кстати, тоже был непростой. На его стволе виднелась гравировка с головой волка над перекрестьем двух револьверов — эмблема Ордена, в котором служил агент Сван, как служил когда-то и агент Эдуард Зивард. Вдобавок к револьверу я снял с мужчины наплечную кобуру. Подумав с пару секунд, отцепил с его груди ещё и значок агентской неприкосновенности с эмблемой волка и сунул в карман брюк. Терри наблюдала за мной из автокэба с другой стороны улицы, и я чувствовал на своей спине её пристальный взгляд. Наверняка, глядя, как я беззастенчиво обворовываю мертвеца, она сделала обо мне далеко идущие выводы. Правда, на это мне тоже было наплевать, и я продолжил обшаривать агента, потому что мне нужна была вполне конкретная вещь, ради неё я сюда и пришёл. Осмотрев всю форму Свана и не обнаружив больше ничего стоящего, я переключился на его помощников. У первого не нашёл того, что искал, поэтому быстро перебрался ко второму. И тут меня окликнули: — Эй! Ты что делаешь?! — Со стороны особняка ко мне нёсся пожилой сторож. — У нас война, а ты мародёрничаешь! — закричал он. Я покосился на мужчину, бегущего по центральной дорожке, мимо фонтанов и статуй, и трясущего помповым ружьём. В любом случае, стрелку надо было подойти ко мне хотя бы метров на двадцать, чтобы попасть в меня из своего оружия. Не переставая осматривать карманы военного, я краем глаза следил ещё и за сторожем. Тот продолжал орать и уже перешёл на ругательства. Мои пальцы в это время бегло шарили по форме мужчины… внешние карманы куртки… внутренние… брюки… голенища сапог… изнанка фуражки… И точно. Именно внутри фуражки я обнаружил то, что искал. Запретные путы. Ни один лэнсомский военный не сунулся бы в Ронстад на мой арест, не прихватив с собой путы из дериллия. Уверен, было бы у меня побольше времени, я нашёл бы ещё несколько таких верёвок у убитых полицейских. Но времени у меня уже не осталось. Сторож остановился на подходе к воротам и вскинул ружьё. Сунув запретные путы в карман и схватив кобуру с револьвером и ножны, я рванул через дорогу, к автокэбу. Вслед мне раздался выстрел, а затем возглас: — Чтоб у тебя руки отсохли, поганец! Ничего святого! Старик, конечно, в меня не попал, но орал он всё громче и обругивал меня до тех пор, пока я не сел в автокэб и не захлопнул дверь. * * * Надо отдать должное, Терри вела автокэб так спокойно, будто ничего не произошло, а вслед нам не гремели ружейные выстрелы. — Куда? — спросила она, косясь на вещи лэнсомских военных, что лежали у меня на коленях. — На Гвардейскую площадь, — ответил я и торопливо стянул с себя пиджак. Потом надел кобуру на майку, тут же ощутив как ножевая рана под моей правой лопаткой снова начинает болеть и сочиться кровью, обливая спину. Похоже, лечебное действие руны, что применяла Хлоя, закончилось, и дальше будет только хуже. Я сунул револьвер в кобуру и надел пиджак. Затем пристегнул ножны к ремню и на всякий случай проверил в кармане запретные путы. Терри я их, конечно, не показал, чтобы не выслушивать от неё очередную лекцию о справедливом бое, доброте её распрекрасного братца Питера или ещё о чём-нибудь подобном. Но Терри, похоже, не собиралась оставлять меня в покое. — Почему мы едем на Гвардейскую площадь? — задала она очередной вопрос. Я ответил ледяным тоном: — Потому что именно там твой брат Феликс сломал мне нос, когда попытался ограбить. Видимо, Питер об этом знает. Терри прикусила губу и больше ничего у меня не спрашивала. Минут через двадцать автокэб свернул на уже знакомую мне улицу Ламот, а затем — на Гвардейскую площадь. Та встретила нас тотальной пустотой. Мясной рынок, кабаре, парикмахерская и мелкие магазины — всё обезлюдело. Питер выбрал отличное место без лишних глаз, чтобы никто не увидел нашего обмена. |