Онлайн книга «Хозяйка Айфорд-мэнор»
Он подался к ней, пошатываясь на нетвердых ногах, но Аделия поднялась и выставила руку с клинком. Тот дрожал, готовый вот-вот вывалиться из потной ладони, она и сама тряслась, как припадочная, но Айфорд неожиданно испугался. Прошипел сквозь сжатые зубы: — Еще ответишь за все, бешеная ты сука, дай только время! Он проковылял к двери, зажимая рану рукой, и, оттолкнув Глэнис, вышел из комнаты. Только тогда стилет вывалился из дрожащих рук Аделии на пол… Подоспевшая вовремя Глэнис подхватила и ее самое. — Госпожа, что случилось? — спросила она. И тише: — Хозяин обидел вас? — Он не сумел, — ответила девушка, вздернув решительно подбородок. И разрыдалась в ту же секунду, уткнувшись лицом в грудь сердобольной служанки. Та поглаживала ее по спине, шептала успокаивающие слова и, когда слезы иссякли, уложила хозяйку в кровать, подоткнув одеяло, словно ребенку. — Я посижу с вами, спите спокойно, — сказала она, когда Аделия, засыпая, продолжала держать ее руку. А утром скверная новость застала Аделию прямо в кровати… Она едва открыла глаза, как кто-то постучал в дверь. Девушка испугалась, что это Айфорд явился, но тот вряд ли бы стал церемониться после происшествия ночью, и правда, на пороге был Бенсон, какой-то взъерошенный, с перепуганными глазами. — Что случилось? — спросила она. Почти добавила: «Кто-то умер?», теперь вдруг перепугавшись, что убила супруга. Но Бенсон выдохнул: — Деньги, моя госпожа. Ваш муж сбежал вместе с деньгами! — И опустил голову: — Извините, не досмотрел. Не думал, что он станет красть в собственном доме… — Сколько он взял? — Почти всё. Остались пять фунтов, отложенные на оплату долгов и наём садовников… Аделия прикрыла в глаза, не в силах принять факта о том, что все предпринятые ими усилия пропали даром. И так, ей виделось, будет всегда: Айфорд не даст мэнору ни единого шанса на возрождение. Будет тянуть из него последние соки, пока не останется ничего… Но хотя бы она не убила его, и он уехал, чтобы нескоро вернуться… — Бенсон, нам нужны деньги, — сказала она. — Что мы можем продать, помимо домашней мебели? Главное, закупить все по списку для мыловарни… — И как будто подбадривая себя самое: — Вот увидишь, несмотря на твой скепсис, она принесет нам хорошие деньги! Все утро они провели в кабинете, выискивая возможность поправить дела; в итоге порешили на том, что, питаясь относительно просто, они вложатся в мыловарню, и та худо-бедно не даст им пропасть. Уже сейчас Китон Уэст имел два крупных заказа, которые принесут им несколько фунтов, а значит, не дадут пойти по миру. Решено — сделано. Бенсон взял список и велел седлать лошадь. Аделия, нежась на теплом весеннем солнышке, наблюдала, как он выезжал со двора, и невольно припомнила вчерашнюю сцену, учиненную ей супругом… Щека вспыхнула несуществующей болью, и она приложила к ней руку. «И прошу вас, не позволяйте ему бить себя». Забота Шермана глубоко трогала, что уж скрывать: с некоторых пор Аделия поняла, что была несправедлива к нему. А после его вчерашних признаний и вовсе ругала себя всеми словами… Казалось бы, надо всё отпустить, перестать думать о прошлом, но как это сделать, если ребенок в собственном чреве толкается, обличая Аделию в ее же грехе? По мосту прогрохотали копыта лошади, и Аделия, отвлекшись от собственных мыслей, встрепенулась, высматривая нежданного гостя. Коллум? В ворота въехал всадник на каурой кобыле, незнакомец, растерянно глянувший по сторонам и направившийся к конюшням. Аделия встала и оправила платье (на днях Глэнис расставила несколько ее старых нарядов и сегодня почти не затянула корсет, несмотря на протесты хозяйки), ей показалось неловким, появляться такой на глаза незнакомцу, но он выглядел так, что Аделия забеспокоилась. То ли что-то в черной одежде, то ли в чрезмерной серьезности молодого лица навело ее на мысль о том, что гонец прибыл не с добрыми новостями… Поглубже вдохнув, она сделала шаг навстречу всему, что могло ее ждать. — Добро пожаловать в Айфорд-мэнор, — сказала она. — Я — Аделия Айфорд, хозяйка этого дома. Что привело вас сюда? Молодой человек, окинув ее быстрым взглядом, смутился. Извлек из седельной сумки бумагу под сургучной печатью и произнес, стараясь не заикаться: — Шерифу нашего круга, госпожа, достопочтенному Джорджу Родерику Сэймуру стало известно, что на территории вашего мэнора нашли приют девять бродяг, коих вы укрываете, предоставляя крышу и стол, что преследуется законом. По акту от тысяча пятьсот семьдесят девятого года любой, предоставляющий кров бродягам и нищим, облагается штрафом в размере одного фунта за каждую укрываемую семью и обязан явиться в поместный суд для разбирательства дела. Чем дольше он говорил, тем большее недоумение читалось на лице девушки. Бродяги, нищие? Таких в мэноре не было. Это ошибка! Она поглядела по сторонам, как бы призывая в свидетели сами стены нового дома, и заметила Глэнис с виноватым лицом, стоящую у нее за спиной. И вдруг та кинулась ей под ноги: — Простите меня, госпожа, простите меня, окаянную. Брэди был прав, не стоило нам делать такого, но Лили, племянница моя по сестре, осталась без крова, и я пожалела ее и семью ее, предложила пожить в старом овине на дальнем поле. — Она хлюпнула носом. — Им некуда было податься, а бродяг, сами знаете, коли поймают, велят бить плетьми и клеймят железным прутом. Аделия, оглушенная этой вестью, казалось, на мгновение онемела. Через силу спросила: — Бродяги в нашем овине… Что с ними случилось? Глэним торопливо заговорила: — Их хозяин велел огородить поля для овец и погнал арендаторов не задумываясь. Им пришлось оставить свой дом, всё нажитое, и уйти с привычного места… Верно сейчас говорят, — покачала она головой, — овцы поедают людей. — Боже праведный, — выдохнула Аделия. И Глэнис сказала: — Бог нынче помогает только богатым, а бедным надеяться не на что. — Из глаз ее снова полились слезы, и Аделия потянула ее за рукав: — Поднимайся. Где сейчас эти люди? — Так кто где, госпожа, — с опаской ответила женщина, — мужчины чинят изгородь в поле, женщины… кто на кухне мне помогает… кто в доме. — Так эти женщины, которых ты привела… — … Они и есть, — досказала служанка. — Когда вы приехали в дом и затеяли в нем работы, я подумала, это шанс для них заработать, накопить хоть немного, чтобы податься на новое место. Аделия стиснула руки. Противоречивые чувства разрывали ее… Фунт — за семью, от этой мысли ее затошнило. Но и прогнать этих людей она не могла: они работали в доме, и дело делали хорошо. К тому же, бойкую Керру она хотела взять в горничные, обучить ремеслу личной служанки, да и платили им сущие крохи. |