Онлайн книга «Сила рода. Том 3»
Во-первых, слава Богу, что мы успели, во-вторых, великое чудо, что обошлось без жертв, в-третьих… не говори гоп, пока не перепрыгнешь. С каждой проведенной в поместье минутой становилось всё тревожней. Мне казалось, что вот-вот нагрянет вражеская армия — уж слишком легко всё прошло. Ну как легко… По факту было неимоверно тяжело — изматывающие броски туда-сюда, бой в чайной, а потом и штурм особняка, постоянное чувство тревоги… Но учитывая, что все живы и здоровы — ухо Хмурого и раненную руку Жижека в расчет не берем — все выходило слишком уж хорошо. А на войне хорошего не бывает. Вроде все складывается как по нотам, и ты уже расслабляешься, праздную победу, как случается беда. Это чувствовал я, чувствовал Оут с солдатами и даже атаковавший меня Фёдор. И даже чувство скорости, которое дарила ускоряющаяся с каждой секундой платформа, не приносило облегчения. Тревога, казалось, прочно поселилась в наших сердцах и умах. Причем, у каждого это проявлялось по-своему. Жижек гнал платформу будто убегал от целой орды северян, Хмурый не расставался с винтовкой, Оут напряженно всматривался вперёд, неосознанно сжимая рукоять своего меча. Я глушил тревогу болтовней. Показал ребятишкам Золотой меч, рассказал им, какие они смелые, храбрые, умные. Объяснил, что с Софой все в порядке, и что она просто спит. Уж не знаю откуда во мне проснулись педагогические таланты — наверняка пробудился отцовский опыт работы тренером — но я как-то ловко свернул на тему важности образования. — Ребята, посмотрите на нашего командира, — я кивнул на напряженного Оута. — Он сильный, смелый, в одиночку победил дюжину бандитов! Парни, хотели бы быть, таким как он? — Конечно! — горячо согласился Фёдор, забыв про зажатый в руке сухпаек, который мы выдали каждому ребенку. — Я точно буду! — И я, — поддержал Федю Вулич, который, к слову, клювом не щелкал и уже уплетал третью пластину походного набора. — И мы! — синхронно пискнули две девочки-близняшки. — Я тоже! — Стоп-стоп-стоп! — я поспешил успокоить детей. — Всем не нужно! Особенно девочкам! — Но как же мы тогда сможем себя защитить? — задала резонный вопрос кудрявая девочка, чьё имя и даже не знал. — В доме было около двадцати севе… бандитов, — я вовремя поправился, сообразив, что из-за моих слов дети могут начать ненавидеть целый народ из-за кучки негодяев. — А нас всего четверо. Как вы думаете мы справились? — Вы были сильнее! — тут же ответил Фёдор. — У нас был усыпляющий газ в компактных баллонах, созданный Инженерами, — я покачал головой. — И свитки, сделанные Магами. И ум нашего командира. Я помолчал, переводя взгляд с одного ребенка на другого. Несмотря на высокую скорость платформы и свистящий в ушах ветер, дети слушали меня внимательно. — Махать мечом — дело нехитрое. А вот выковать меч, который сможет пробить кольчугу, или изобрести газ, который усыпит врагов всего за минуту — это сложно. И не будь этих Инженеров и Магов, вряд ли бы мы вас спасли… — Вы бы справились и без газа, — уверенно заявил Фёдор. — Скорей всего, — согласился я. — С потерями, но справились бы. Но если бы не эта платформа, которую, на минутку, изобрели Инженеры, мы бы банально не успели до вас добраться. — Разве Инженеры и Маги могут себя защитить? — девочка с кудряшками не сводила с меня серьезного взгляда. — Конечно, — кивнул я. — они не только изобретают и создают полезные вещи, но и могут призвать себе на помощь боевого голема или сразить врага ледяной сосулькой. — Но Воином быть круче! — пискнула сестра Фёдора. — Круче, — согласился я. — Но большинство мальчиков сильнее девочек, и для девочки выгодней стать талантливым алхимиком или выдающимся Инженером. Ведь без хорошего оружия и доспехов, Воинам придется туго. Услышь мои слова мои одногруппницы, меня бы уже закидали тухлыми помидорами и подвергли всеобщему осуждению. Этот мир ещё не победила всеобщая демократия, местами доходящая до абсурда, поэтому я надеялся, что девчонки не решат стать крутыми Воинами. Отцовский опыт подсказывал — столь сильные потрясения в детском возрасте, как чья-нибудь гибель, авария или ещё что-то нехорошее, калечит психику ребенка. Организм, пережив сильнейший стресс, всеми силами стремится не допустить подобного впредь, и получается всякое разное. Ну не может девушка полноценно выполнять работу камнетёса или шахтера! Да и не вяжется у меня в голове хрупкая девичья фигура и изнуряющий труд в шахте. Тоже самое и с армией. При одинаковом времени подготовки, любой мужик в девяти случаях из десяти одолеет девушку. И это не мои фантазии, а закон природы. Рив, к слову, в этом случае, исключение. Она с детства воспитывалась, как Воин, и что-то мне подсказывает, что я ещё с ней намучаюсь. Слабака рядом с собой она однозначно не потерпит. Я не против равноправия — если девушка хочет штробить штольни — да Бога ради, но я однозначно против того, чтобы маленькие девочки мечтали стать Воинами. Пусть лучше думают в сторону Инженерства или Магии. Я обвел глазами притихших детей, замечая, что большинство из них начали клевать носом, и закончил свою мысль. — Воин — это состояние души, а не профессия. Просто поставьте себе цели и идите к ней. Ну и конечно не предавайте свои мечты ради сиюминутных обстоятельств. Нравится рисовать — рисуй. Плести корзины — плети. Просто не забывайте уделять влияние своей физической форме. А ещё очень важно следить за своей гигиеной, мыть руки до и после еды, уважать старших… Добавив в голос монотонности, я переключив разговор на скучные для любого ребенка вещи, я довольно улыбнулся. Большинство заклевали носом, а некоторые, свернувшись калачиком уже вовсю дрыхли. Это и неудивительно — после того, как изголодавшиеся и замёрзшие дети насытились и отогрелись — их поклонило в сон. Один только Фёдор отчаянно сопротивлялся накатившей дрёме, но и его глаза уже слипались от усталости. — Михаил, — пробормотал он, зевая. — В читальне говорили, что тебе и другим гимназистам по тринадцать лет… Это правда? — Плюс-минус, — согласно кивнул я. — Получается, — Фёдор так вкусно зевнул, что я, не удержавшись, зевнул следом. — Мы с тобой примерно одного возраста? — Получается, что так, — подтвердил я. — Но тогда как? — Фёдор обвел глазами мою фигуру. — Как так? |