Книга Нуария, страница 41 – Анатолий Жуперин

– Я хотела рассказать, – честно призналась Женя, – но боялась, что ты мне просто не поверишь, а Оля, она…

– Если бы ты показала твое волшебство, как сейчас, я бы сразу поверила, – перебила Валя. – Но неважно. Понятно, почему ты мне ничего не говорила, а Оля наверняка бы подумала, что тобой овладели злые духи, поэтому ты решила ей тоже ничего не говорить

– Ты всё сказала за меня.

– Но теперь выбора у тебя нет. После того, что случилось в подвале у дяди Павла, придется всё ей рассказать.

– Опять ты права. А как мне это лучше сделать? – наконец Женя задала давно её мучивший вопрос.

– Подожди здесь, – задумчиво сказала Валя и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Спустя несколько минут вернулась с улыбкой на лице. – Она тебя ждёт. Можешь прямо из её шкафа вылезать, но рекомендую сначала постучать.

– Ты ей позвонила?

– Совершенно верно. Сказала, что ты исчезла из подвала с помощью волшебства и что ты собираешься прийти к ней и всё про это рассказать. Ах да, и предупредила о том, что ты в её шкафу появишься.

– Ты, как всегда, всё предусмотрела, а мне-то что ей говорить?

– То же, что и мне. Она, скорее всего, сначала выругает за неосторожное общение с тёмным духом, потом проверит тебя и Плащ всякими амулетами и распятиями. Ты уж спокойно перетерпи. Ну, если, конечно, она захочет проверить тебя испытанием водой, то обязательно откажись, – захихикала Валя.

– А как это – испытание водой?

– Тебе лучше не знать.

Женя не стала допытываться. Вместо этого она обняла подругу и сказала:

– Спасибо, я рада, что решила обратиться к тебе.

– Да не за что, только не забудь, что ещё многое должна мне рассказать. Завтра я тебя еще помучаю.

Женя улыбнулась.

– Хорошо, тогда увидимся.

– Ты уходишь?

– Да. Мне пора, иначене успею к возвращению папы и мамы.

– Подожди, – остановила её Валя. – У меня есть одна просьба. Дядя Павел, которого тот болотный житель напугал и выгнал из дома, – вы можете его найти, ты и твой дедушка «В»?

– Не беспокойся. Дедушка ничего об этом не говорил, но, мне кажется, что он уже занимается этим. Он очень добрый, – улыбнулась Женя и щелкнула выключателем, чтобы снова потушить свет. – До завтра, – услышала Валя на прощание.

Когда девочка снова зажгла свет, Жени в комнате уже не было. Она уже летала в другой части города, разыскивала квартиру Оли, подумывая о том, чем занимается дедушка в её отсутствие.

А дедушка «В» занимался уборкой: ходил по неосвещенным комнатам квартиры №32, наводя в них идеальный порядок. С помощью своих невероятных способностей он закончил всё меньше чем за пять минут и прошёл на кухню, где Галя мыла посуду и тушила мясо на ужин. Поскольку там теперь горел яркий свет, ему пришлось остаться в стене, но он и не возражал.

– Я закончил с уборкой, – сказал он.

– Уже?! – изумилась няня. – Минуты три всего прошло.

– Не нужно так удивляться. Я же, в конце концов, тот, кого можно назвать волшебником. Было бы странно, если бы я не мог сделать нечто подобное.

– Это правда, – согласилась Галя. – Скажите, дедушка, раз вы волшебник или, вернее, вас так можно называть, тогда вещи, сделанные вами, тоже волшебные?

– Думаю, да. Вот только проблема в том, что я – тёмный волшебник. Соответственно то, что я создаю – это предметы тёмной магии.

Галя засмеялась:

– Звучит зловеще. А скажите, на Женю, которая пользуется созданным вами плащом, ваша тёмная магия как-нибудь влияет?

– Мне и отвечать не надо. Ты ведь и так уже заметила, что влияет. Кроме того, во всех сказках написано, что тёмная сила меняет всех, кто ей пользуется.

– Вы что, злодея решили разыграть, «В», или просто пугаете? – спросила Галя, покосившись на тень в форме человека в цилиндре, висевшую на стене. – Зря стараетесь: когда вы такое говорите, это звучит смешно.

– Правда? – удивился дедушка. – Я рад, что ты так считаешь. Мне казалось, что обычные люди меня боятся и им сложно мне доверять.

– Сначала вы, конечно, меня пугали, – шепнула Галя. – Но думаю, что любой, кто с вами пообщается, быстро поймет, что вы и мухи не обидите.

– Это преувеличение, – возразил дедушка.

– Допустим. Но Женю – свою внучку – вы точно не обидите, поэтому того влияния, которое оказывает на неё ваш Плащ, опасаться не стоит. Меня интересует: какие ещё изменения будут происходить? Она видит в темноте, ей не надо спать, а что-нибудь ещё будет?

– Будет, но что именно не скажу.

– Почему? Не хотите испортить сюрприз?

– Конечно.

– Ладно, не буду вас допрашивать. Но тогда скажите, почему вы не расскажете Жене правду о себе?

– Какую правду?

Дедушка не понимал, о чём говорила Галя, но она так не считала и искренне думала, что тот притворяется.

– Правду о том, кто вы такой, – пояснила она.

– Разве я что-то скрываю?

– Мне кажется, да. Вы называете Женю своей внучкой. Познакомились вы с ней на даче, где живет её бабушка, в день годовщины смерти дедушки. По-моему, всё ясно.

Однако дедушке «В» ровным счетом ничего не было ясно. О чем он не замедлил сообщить няне и попросил её прояснить свои подозрения.

– Мне кажется, что вы Женин дедушка – Кирилл, поэтому и называете её внучкой и продолжаете оберегать, – сказала она прямо.

Какое-то время дедушка обдумывал сказанное:

– А ты догадлива, – улыбнулся он, вызвав невероятное чувство гордости у Гали за правильность догадки. Но тут дедушка «В» добавил: – Хотел бы я согласиться с тобой, но, к сожалению, это не так, ты не права – я не имею никакого отношения к Кириллу, я его не знал и даже никогда не видел.

Галин восторг моментально исчез:

– Так вы не Женин дедушка Кирилл? – разочарованно выговорила она.

– Да нет, конечно. Если бы это было так, Женя уже наверняка узнала бы. Спроси у нее, она докажет тебе, что мы разные.

– Значит, я ошиблась, но то, что Плащ Теней ей не навредит и что вы девочку ни за что не обидите, насчет этого я права? – быстро восстановила свою уверенность Галя.

– Это правда. Свою внучку я не обижу, а Плащ Теней я уже проверял: он абсолютно безопасен.

Подобное заявление вызвало новый вопрос.

– Вы уже давали кому-то носить Плащ Теней до Жени?

Дедушка понял, что он сболтнул лишнего, однако было уже поздно.

– Да давал, – неохотно признался он.

Сразу же последовал следующий, вполне естественный, вопрос: