Онлайн книга «Змеи в ее голове»
— Я пришел, чтобы… — Присаживайтесь. Сама она рухнула в кресло-качалку, а Васильев взял себе железный стул. — Итак, что вас привело? Васильев был решительно настроен превозмочь затруднение первых минут. Женщина выглядела совершенно уверенной в себе, отчего сделалось не по себе ему. Возле перил крыльца он заметил собачью лежанку, откуда едва торчала головка щенка. — У вас новая собака. Он поднялся со стула, встал на колени возле корзинки и робко провел пальцем по шерстке уютно свернувшегося клубком и спрятавшего голову между лапами кокера. — Почему вы это говорите? — Это кокер, — вставая, бросил Васильев. — Да, я знаю, спасибо! Она была раздражена, это очевидно. У Васильева имелось преимущество: его рост. У Матильды тоже, но другое — она очень быстро соображала. — Откуда вы знаете, что у меня «новая» собака? Потому что она молодая? — Нет, потому что мне ваш сосед сказал. Прежде ведь у вас, кажется, был далматинец. — А теперь я взяла кокера. Я не могу оставаться без собаки, понимаете, я одинокая женщина… — Заметьте, кокер для охраны… — Он для компании. Так что же вас ко мне привело, комиссар? — Инспектор. — Полагаю, в цели вашего визита это ничего не меняет. — Действительно, ничего. Он подыскивал слова. Пристально глядя на него, Матильда ждала с нарочитым терпением. — Это касается двойного убийства на парковке в Пятнадцатом округе Парижа. — Двойного убийства? — Ваша машина стояла на парковке торгового центра, где из крупнокалиберного оружия были убиты две женщины… — Это не я! Не удержавшись, Васильев расхохотался: — Да, подозреваю. Я пришел не поэтому. Мы ведем опрос свидетелей. — Я ничего не видела. — И ничего не слышали? — Слышала, как все! Вы думаете, если я старая, так вдобавок еще и глухая? — Вовсе нет, я просто спросил… — Дайте мне собаку. Васильев повернулся и поднял щенка. Его удивило тепло собачьего тела. Он протянул песика Матильде, которая устроила животное у себя на коленях, прижав к огромному животу. — Я слышала взрывы. Трогательная картинка. Васильев усомнился, в реальном ли мире находится. Он ведет расследование двух преступлений, наверняка совершенных профессионалами, а сейчас почему-то сидит здесь, перед этой женщиной за шестьдесят, судя по ее досье, матерью семейства, которая живет почти в сельской местности, держит на коленях свою собачку и, похоже, нисколько не взволнована его вопросами. — Это были выстрелы, — уточнил он. — Не вижу разницы. — Не важно. Сколько их вы слышали? — Три. — Вам что-нибудь говорит имя Беатриса Лавернь? — Нет. А должно? — А Морис Кантен? — Тоже нет. — Это странно. — Что странно? — Вы единственный человек, который не знает, что в мае в Париже был убит крупный предприниматель Морис Кантен. Вся пресса тогда твердила об этом деле… — Ах, тот Кантен? Разумеется, я о нем слышала, но ведь это было уже давно? Почему вы спрашиваете? — Просто так. — Как это — просто так? Вы что, просто так задаете вопросы? — Я не то хотел сказать. — А что же вы тогда хотели сказать? — Расскажите мне, пожалуйста, что вы видели на парковке торгового центра. — Я не была на парковке, я находилась в магазине. — И там вы услышали выстрелы? — Нет, на парковке. Васильев прищурился: что-то он плохо понимает. — Я как раз выходила из магазина и собиралась спуститься на парковку, чтобы забрать машину, когда услышала взрывы. Но я ничего не видела, понимаете? — Вроде да. — Прекрасно. — На каком уровне вы запарковались? — На втором, а может, на третьем — уже не помню, они все одинаковые, эти подземные парковки, никогда не знаешь, где находишься… Похоже, Матильда была не слишком уверена, что этот инспектор понял хоть что-нибудь. — Вы вернулись из путешествия? — ни с того ни с сего спросил он. — Нет, с чего вы взяли? — Вы так потянулись, выйдя из автомобиля, будто совершили долгую поездку, хотя… — Подумать только, да вы настоящий Шерлок Холмс! Знаете, я потягиваюсь, даже когда не возвращаюсь из путешествия! Человек с артрозом потягивается, если находился в одном положении больше двух минут. Сами поймете… При вашем росте не сегодня-завтра вы с этим столкнетесь, уверяю вас. — Понимаю… — У вас еще есть вопросы? — Нет. Я вот только думал про вашу собачку… Матильда указала на уснувшего у нее на коленях щенка. — Хотите знать, был ли он со мной, слышал ли взрывы в количестве трех? — Нет, я просто хотел понять, почему голова вашей собаки, другой, далматинца, была отделена от туловища. Матильда бросила на него суровый взгляд. — Ваш сосед, — объяснил Васильев. — Ему показалось, что, когда вы хоронили собаку, у нее не было головы. Будь Матильда одна, она бы встала, направилась в кухню, достала из ящика девятимиллиметровый «люгер» и прямиком бы всадила этому козлу Лепуатевену в яйца три пули! Кстати, именно так она и поступит, как только этот долговязый придурок инспектор уберется вон! Раздосадованная этой помехой, она обратила к Васильеву такое грозное лицо, что тот сразу представил, какой она должна быть бабушкой, однако следов присутствия внуков не обнаружил. Но неожиданно ее настроение изменилось — можно было поклясться, что она сейчас расплачется. Васильев устыдился, что причинил горе этой пожилой женщине. — Я его так и обнаружила, моего бедняжку Людо, — едва слышно произнесла она. — Обезглавленным. Ужас. — Казалось, Матильда сейчас разрыдается, но она сдержалась. — Вы производите расследование и касательно собак тоже? — По правде сказать, нет, просто я подумал… — О чем вы подумали? — Где тело собаки? Матильда по-прежнему гладила лежащий у нее на коленях мягкий комочек. Опустив голову, она, едва не плача, ответила совершенно бесцветным голосом: — Я закопала его, комиссар. Ужасно, не правда ли? |