Книга Отблеск величия, страница 40 – Андрей Красников

— О севере что-нибудь знаешь?

— Ну… мало.

— Там холодно, — сообщил охотник, снова прикладываясь к пиву. — Вода уже сейчас замерзать начинает. Слонам это не нравится, поэтому они уходят с летних пастбищ туда, где теплее. А мы их встречаем.

— Ясно.

— Твари они здоровые, быстрые, так что ловить их тяжело. Приходится раскидывать шипы, копать ямы и надеяться на удачу. Некоторые отряды неделями своего первого слона гоняют.

— А вараки?

Тараш брезгливо скривился и покачал головой:

— Те еще выродки. Ноги бы оторвал тому, кто их придумал.

— Мастер Кирч сказал, что это какие-то магические создания.

— Наполовину змеи, наполовину люди. Умные, быстрые, холода не боятся, нас ненавидят. И вечно шляются рядом со слонами, уроды.

Я понимающе кивнул, думая о том, что наметившаяся охота вряд ли станет увеселительной прогулкой. С другой стороны, мне эту самую прогулку никто и не обещал.

— Охранник нам не нужен, — решил вернуться к главной теме беседы Тараш. — Но ты можешь присоединиться на обычных условиях. Никакой платы, расходы и добычу делим поровну. Если трех-четырех слонов убьем, в обиде точно не останешься.

— В принципе, нормально.

— Значит. договорились, — кивнул собеседник, поднимаясь из-за стола. — Мы выйдем недели через две, когда подморозит. Будут вопросы — заглядывай к отцу, он общаться любит. Ну, или меня найди.

— Хорошо.

Оставшись в одиночестве, я некоторое время размышлял о том, насколько большой авторитет имеет местный проводник душ у жителей своей страны. Суеверного ужаса по отношению к жрецам здесь явно никто не испытывал, их работа не вызывала особого отторжения, а имя самого мастера Кирча вообще могло служить неким гарантом — думаю, меня взяли в команду лишь потому, что я вовремя вспомнил о своем более опытном товарище. По совокупности все это вызывало нешуточное уважение, а учитывая царившие в соседнем Кашере настроения — чуть ли не восхищение.

Коллега явно был прирожденным дипломатом.

— Будете что-нибудь еще, господин? — поинтересовалась объявившаяся возле стола разносчица. — Может быть, закуску?

— Да нет, мне уже пора…

Следующие несколько часов я занимался подготовкой к грядущему путешествию — бродил по рынку, заглядывал в лавки портных, изучал представленный там ассортимент зимней одежды и пытался вписать будущие покупки в свой невеликий бюджет… Цены на действительно хорошие вещи выглядели неподъемными, кожаные и меховые куртки стоили абсолютно невменяемых денег, так что мне волей-неволей приходилось рассматривать ватно-тканевые подстежки, шерстяные портянки, стельки и тому подобный хлам.

— Это хрень сколько стоит?

— Тридцать пять монет.

— Тонкая ведь.

— Вот нормальная. За сорок пять.

— Да блин…

В конце концов я все же смирился, купил себе подштанники, телогрейку и одеяло, а затем сдал одному из портных плащ, попросив как-нибудь его утеплить. Подаренный мастером Кирчем золотой бесследно растаял, денег снова осталось впритык, но теперь у меня хотя бы имелась более-менее серьезная защита от холода.

Наверное, я мог бы продать вторую пару сапог, оставшуюся с Земли одежду, а также прочую мелочевку, выручить за все это кругленькую сумму и обзавестись нормальными зимними вещами, но расставаться с последними ниточками, связывавшими меня с далеким домом, было слишком тяжело — даже учитывая сделанную богиней психокоррекцию. А вполне добротные сапоги изначально рассматривались мною в качестве стратегического резерва. Пусть и не очень ликвидного.

— Господин, а вам случайно не нужна обувь? Мой друг шьет замечательные боты, его лавка…

— Обувь не надо, — отмахнулся я, стараясь запихнуть в рюкзак упорно вылезающие оттуда тряпки. — Это у меня есть.

— Вы же собираетесь на север? — проницательно заметил портной. — Там очень холодно, а ваши…

— Денег нет.

— Если вы найдете хорошего поручителя, мой друг даст вам в долг. Подумайте об этом.

— Обязательно подумаю.

Разобравшись с насущными делами, я вернулся в уже ставшую родной ночлежку, поужинал слегка пересоленной яичницей, после чего взял кувшин пива и отправился к себе в номер.

Делать было решительно нечего, напиток оказался достаточно крепким, так что очень скоро мои мысли принялись скакать по самым разным направлениям, иногда весьма неожиданным. Я вспомнил о расположенной неподалеку бане, взгрустнул от осознания собственной нищеты, оценил табличку с характеристиками, прокрутил в памяти визит к мастеру Кирчу, прикинул, как вообще можно найти волшебников, еще раз изучил список своих достижений, попытался сосчитать, сколько душ нужно забрать для получения следующего уровня, с ностальгией подумал о переполненном людьми рынке… а затем в голову пришла идея, показавшаяся мне чуть ли не гениальной.

Убивать мирных жителей было неправильно — как с точки зрения общечеловеческой морали, так и с точки зрения банального самосохранения. Но что, если убийство окажется вовсе не беспричинным? Что, если на меня нападут, вынуждая защищать собственную жизнь?

— Так, — воодушевленно пробормотал я, выглядывая в окно. — Так…

Сгустившаяся на улице тьма воспринималась моими глазами как мягкий и необременительный сумрак, но для всех остальных она по-прежнему оставалась тьмой — опасной, таинственной. а также подстрекающей к различного рода противозаконным действиям. Так насколько же велик шанс, что в благополучной, но не самой богатой Рахме найдутся люди, готовые ограбить шляющегося по ночным трущобам юнца?

— Вот и узнаем…

Дежуривший возле входа охранник проводил меня удивленным взглядом, но задавать вопросы не стал. Я проскользнул мимо него, вышел из таверны, а затем отправился куда глаза глядят.

Вокруг раскинулся один из самых бедных районов города, никаких фонарей поблизости не было, стражники традиционно держались ближе к центральной площади, так что мой план начал реализовываться сам собой. Правда, жаждущих моей крови разбойников на горизонте пока не наблюдалось.

— Вон отсюда, пьянь, — внезапно донесся из ближайшего переулка гневный женский голос. — Иди к своей шлюхе, слизняк поганый!

Раздался грохот захлопнувшейся двери, звон разбитого стекла и чьи-то удаляющиеся шаги. Затем снова наступила тишина. Я пошел дальше, с любопытством заглядывая в окна, прислушиваясь к доносящимся из глухих тупичков шорохам и стараясь прочесть попадающиеся навстречу вывески.

Спустя какое-то время улица привела меня к небольшому перекрестку. Там горел один из фонарей, работали сразу два кабака и наблюдалась вполне активная жизнь — человек пять кучковались на ступеньках одного из питейных заведений, с жаром обсуждая кашерскую войну и предложенную владетелем службу. Я медленно прошел мимо них, однако в мою сторону никто даже не посмотрел — тема возможного заработка и вполне вероятной смерти интересовала собравшихся гораздо больше.