— А что если… — юноша слегка распустил шнурок, осторожно понюхал содержимое. — Если средство так действует, то может… Перед таким то сражением?
— Нет, — Салливан резко мотнул головой. — Тонкая алхимия очень неоднозначна. Это все равно что помочиться в штаны зимой. Сначала тепло, а потом… Я упрощаю, чтобы ты понял. На самом деле последствия могут быть куда серьезнее. И не смотри на Бена. Не сравнивай. Один из сотен может так переносить средство. И, несмотря на это — он постоянно на грани. Но завтра будет полезен тебе. Снова.
Ночь была полна самых разных звуков и шорохов. Пели цикады, потрескивали редкие костры, время от времени отзывался хрустом сухой сучок под ногой часового. Далекие скопления звезд освещали совершенно безоблачное небо. Остин лежал и смотрел на них, подложив руки под голову. Он мог бы уснуть, но не хотел. Ведь уснув — потерял бы несколько последних спокойных часов. И подумать только, еще недавно он буквально грезил походами, битвами и славой… А сейчас все лучше понимал, что совершенно не хочет ничего этого. И даже заслуженный плащ, посвящение в рыцари и хорошая репутация — в сущности ничего не меняли.
В лесу стоял страшный треск. Сам Остин старался ступать как можно тише и с нескрываемым раздражением поглядывал на идущих вокруг. Развернутым строем, больше напоминающим беспорядочную толпу, рыцари ломились сквозь заросли, прорубая и протаптывая дорогу следующим за ними. Планируемая накануне внезапная, скрытная атака представлялась юноше совершенно иначе. Хмурясь, он вспоминал ночную переправу через Севенну — тогда все действительно выглядело как надо. И закончилось соответственно. А кого можно было застать врасплох, ломясь сквозь чащу как стадо медведей, да еще при свете дня — было для Остина загадкой. Оставалось надеяться, что командование понимало больше.
Салливан шел не таясь и не скрываясь, заслоняясь от хлещущих веток большим выпуклым щитом прямоугольной формы. Из донесений разведки он знал, что до укреплений еще около получаса хода по пересеченной местности. Но первый контакт с врагом может произойти в любую минуту. Однако рыцаря совершенно не смущала серьезная вероятность того, что их приближение заметят задолго до подхода к позициям лиги. Само их присутствие здесь — уже должно было стать той самой неожиданностью, так необходимой для удачного выполнения поставленной задачи. Он обливался соленым потом, но не разгибал руку со щитом и не сбавлял скорости. Да и дыхание Салливана было таким ровным, будто он только соскочил с седла. Свой внушительный эспадон рыцарь заменил на более подходящее сейчас, одноручное оружие. Фальшион с расширяющимся к концу клинком и односторонней заточкой — мерно покачивался в простых ножнах на левом бедре.
Идущие рядом небесные тоже были вооружены относительно легким оружием и экипированы в более легкую броню. Но некоторые несли большие, почти в человеческий рост, щиты. Салливан иногда кидал короткие взгляды по сторонам, проверяя состояние и готовность бойцов. По-настоящему уставших еще не было, большинство достаточно сосредоточенны и внимательны. Почти всех их фон Элликот знал в лицо. А его уж точно знал каждый. На мгновение встретившись взглядом с приземистым бородачом в открытом шлеме, Салливан коротко кивнул. Рыцарь вежливо кивнул в ответ. Оба вспомнили бойню под Нимом. Где они вместе с двумя дюжинами бойцов оказались зажаты на маленьком, каменистом пятачке между рекой и позициями врага. Тогда из двадцати шести человек выжило восемь. Все — старые испытанные воины. И Салливану нравилось видеть таких вокруг именно сейчас. Ему поручили непростую задачу, но дали, пожалуй, самых лучших людей. Не глядя на идущего чуть позади Остина фон Келли, но чувствуя его поблизости — усатый рыцарь чуть прищурился. Он знал, что юнец не готов к такому делу и сильно уступает любому здесь. Но план есть план. Нужно было убедить других в том, чего пока еще не было и сделать все для того, чтобы задуманное осуществилось.
Вокруг белело все больше стройных молодых березок, а значит идти оставалось недолго. Между светлыми стволами вдалеке пронесся, подпрыгивая, человек. Салливан свистнул, поднял руку. Послышалась серия похожих свистов, две с половиной сотни человек постепенно замерли, сосредотачиваясь в более плотный строй. Фальшион неторопливо выскользнул из ножен, негромкий лязг извлекаемого оружия разбежался в обе стороны от рыцаря. Очередной свист привел весь отряд в движение. Ровным, размеренным шагом двинулись вперед. Основные укрепления, призванные перекрыть дорогу, проходящую севернее, остались в стороне. Обойдя бойцов лиги, рыцари вышли во фланг противника. Из березняка показались высокие прямоугольные щиты.
Черт… Черт возьми… И как дальше?
Остин выглядывал из-за спин товарищей, беззвучно проклиная впереди стоящего рыцаря с пышным плюмажем на шлеме. На самом деле его, разумеется, беспокоило другое. Не очень высокий, но крутой и утыканный кольями склон, с узкой, извивающейся зигзагами тропинкой. Сверху заметно суетились люди. Показалась какая-то телега, быстро обрастающая разным хламом и все больше походящая на баррикаду. По их строю пока не было сделано ни одного выстрела. Но не было и малейших сомнений, что как только они начнут взбираться на склон — выстрелы последуют. А учитывая крутизну подъема, предстояло либо карабкаться на четвереньках, либо передвигаться по извивающейся тропке, тем самым увеличивая длину пути в разы.
Салливан прокричал команду. Группы бойцов рванули вперед. Остин держался за ним, вместе с пятью другими рыцарями. За большими щитами кое-как укрывалось по несколько человек. Через тридцать шагов достигли склона, некоторые просто кинулись карабкаться вверх, кто молча, кто с диким боевым кличем. Солдаты лиги ответили ожидаемым залпом. По щиту забарабанили стрелы и болты. Некоторые из наконечников проклевывались сквозь крепкую, окованную железом древесину, словно граненые жала.
Остин испуганно отдернул ногу от болта, впившегося в землю по оперение в паре дюймов от стопы. От незащищенной железным сабатоном стопы… Он грязно выругался, жалея, что на нем нет полного доспеха. И в следующую секунду понял, что ошибался. Подскользнувшись на глинистой почве, вывалился из группы, уверенно ползущей вверх под прикрытием щита. Падая, инстинктивно зацепился рукой за ближайшего рыцаря, опрокинув и его тоже. Судорожно стараясь замедлить падение — вырвал из склона клок пожухлой травы и кубарем покатился вниз. Кувыркнувшись всего пару раз — чудом сумел остановиться, распластался на голом глинистом участке, переводя дыхание. Чиркнув по шлему, звякнула стрела, моментально выводя из оцепенения и придавая дополнительной прыти. Загребая руками и ногами, Остин пополз, хотя судя по скорости передвижения — скорее побежал, обратно под защиту большого щита. Только он успел нагнать свою группу, как рыцари оглушительно заорали и кинулись наверх, цепляясь за осыпающуюся почву навершиями мечей и свободными руками. Сам не зная почему — Остин рванул следом, также бешено вопя, с широко раскрытыми от ужаса глазами. Вокруг падали люди, пораженные стрелами и болтами, кувыркаясь через голову катились вниз, иногда сшибая товарищей. В пустом, практически стерильном сознании юноши промелькнула только одна мысль…
Нахер все это.
И в следующую секунду он преодолел последние метры подъема. Не сбавляя скорости, сбил с ног усача, замахнувшегося на него буздыганом. Врезавшись плечом в живот противника так, что позавидовал бы и матерый тур. Перед глазами блеснул наконечник гизармы, метнувшийся навстречу из-под заваленной деревянным хламом телеги. Остин отпрянул в последний момент, откидываясь на спину. На мгновение встретился взглядом со стрелком, стоящим на телеге с натянутым луком. Словно опускаемая решетка перед воротами замка, перед ним ухнул о землю высокий, прямоугольный щит, вовремя заслоняя от выстрела.
