– Я освоил? – Тревор ошарашенно вытаращился на Эрвана.
– Ты. Либо кто-то нагло использовал начерченные тобой руны, наполнив их своей силой. А теперь стесняется признаться. – Эрван насмешливо приподнял брови. – Но лучше ему это сделать, потому что я захватить вас своим переносом не успел, вы переместились сами. И возвращаться обратно вам придется тоже самим. Через эти вот руны. Если, конечно, не решите здесь остаться, чтобы пополнить ряды местных привидений.
– Я думал, не вышло, – пробормотал Тревор, разглядывая косые руны под ногами.
– Вышло.
– Ну, тогда я сейчас… – воодушевился Тревор.
– Нельзя сразу, выгоришь! – в ужасе выпалила я.
– Не торопись, – одновременно со мной невозмутимо сказал Эрван. – После призрачного переноса требуется время, чтобы восстановиться. Так что копи силы. А пока Тревор медитирует…
Он посмотрел на перчатки, потом с прищуром обвел ребят взглядом, остановился на мне:
– Хлоя, поможешь мне слегка подправить вашего возницу. Оставляй гербарий и перебирайся к нему ближе.
– А как я могу ему помочь? – растерялась я. – Я ведь не целитель.
– Не важно. У тебя есть руны и немного силы, этого достаточно.
– У меня тоже есть! – встрепенулся Нел.
– Ага, полнаперстка. У остальных: Айло по нулям, Тревор копит на перенос, а наш спец по выполнению приказов умудрился потратиться на неудачное спасение собственной шкуры, – перечислил Эрван, перепрыгивая через прозрачный борт колесницы. Отобрал у меня мимозу, вручил ее Нелу: – Держи утяжеление! Чтобы больше не вылетал без приказа из колесницы.
Такое ощущение, что он лично видел, что с нами случилось. Но как?! В небе, кроме чаек, никто не летал, по волнам не плавал, а до островов было слишком далеко…
– Хлоя, не спи! – вырвал из раздумий насмешливый голос.
Гр-р-р…
Я быстро перебралась к облучку, Эрван помог встать коленями на сиденье за спиной возницы и вложил в мою ладонь грифель:
– Помнишь руны консервации?
– Да! Но… зачем? Что консервировать?
– Не «что», а «кого». Делвина.
Возница негромко хмыкнул.
– Но он же живой? – озадаченно моргнула я. – А руны только для образцов… камней, черепков…
– Кто это вам сказал? – приподнял бровь Эрван. – Руны куда более многофункциональны, чем вы думаете. Мы законсервируем его травмы. Пиши прямо по рубашке, между крыльями.
Я выдохнула и осторожно коснулась рубашки грифелем. Да уж. Травмы я еще ни разу не консервировала. Мне и в голову не могло прийти, что их можно консервировать, как огурцы. Или черепки.
– Смотри, руны не перепутай, – донесся сзади ленивый голос Моргана. – Ему еще нас везти до…
– Кстати, Морган, – очень дружелюбным тоном перебил Эрван. – Давай обсудим с тобой, гений рун, награду за столь тщательное выполнение приказа. Лопата подойдет? Справишься? Не колесница ведь.
– Я приказа не нарушал, – огрызнулся Морган. – У коней спрашивайте! Это они понесли.
– Интересная версия, – кивнул Эрван. – Но, увы, нежизнеспособная. Облачные кони не несут, они из облаков. Им все равно, что происходит вокруг. Их нельзя напугать.
– Эти понесли, – упрямо повторил Морган.
– Тогда им должны были помочь. Кто-то или ты сам.
– Я похож на ненормального? – оскорбился Морган.
– Норма – понятие относительное. С конями разберемся, но лопата уже твоя.
Пока Морган получал головомойку, а парни одобрительно молчали, я выводила руны. Закончив с последней, осторожно наполнила их магией. Надпись на спине возницы вспыхнула, и он облегченно вздохнул, повел плечами.
– Ну что, Тревор, готов? – Эрван тут же развернулся к парням.
Я спустила ноги с сиденья и села.
Эрван уже пояснял Тревору, с какой руны лучше начать, чтобы перенос сработал быстрее. Пару минут спустя все было готово.
– Давай, – скомандовал Эрван, выныривая из колесницы и останавливаясь по ту сторону борта.
Тревор сосредоточился, приложил пальцы к одной из рун. Мы затаили дыхание и…
И ничего не случилось.
– Пробуй еще раз. – Эрван невозмутимо скрестил руки на груди.
Нахмурившись, Тревор снова направил магию на руны. И опять ничего!
Говорят, повторение – мать учения. За час Тревор наповторял на идеальное знание призрачного переноса… с нулевым результатом. Он злился, нервничал. А Эрван спокойно командовал повторить еще раз.
Следя за очередной попыткой Тревора, я безумно хотела, чтобы у него получилось. Только вот выйдет ли? Или мы уже все… призраки? Усталость навалилась волной, а вместе с ней безразличие. Подумаешь, еще час посидим в джунглях.
И тут руны под пальцами Тревора вспыхнули. Он озадаченно потряс головой. И мы опять куда-то провалились, а когда перед глазами прояснилось…
Сквозь призрачное дно колесницы были видны темные волны внизу, все еще высокие. А над головой клубились черные тучи, уже не такие плотные и низкие, но щедро поливающие дождем. Лишь у самого горизонта небо яснело, и на нем зажигались первые звезды.
То есть между нашим внезапным нырянием в джунгли и возвращением оттуда прошли без малого сутки? Ничего себе мы полетали!
Возница взялся за поводья, взмахом облачного крыла соорудил над собой небольшой прозрачный защитный купол. И вскоре мы поняли, зачем он это сделал: кони, колесница, мы и растения быстро стали обычными. Заслон из переплетенных стеблей закрыл небо, мы оказались в кромешной темноте.
– Хлой, сними, а? – вздохнул Тревор.
– У нас нет другой защиты, – напомнила я.
Самой ужасно хотелось посмотреть на острова, но вряд ли у возницы остались силы отводить от нас ветер и дождь.
– Сейчас будет самая лучшая защита, малыш, – объявил Морган, нагло погладив меня по руке, щелкнул пальцами и зажег крошечный огонек.
Самодовольно ухмыльнулся, еще раз щелкнул пальцами, и… И радужная сияющая пленка поднялась к заслону из переплетенных стеблей и развернулась, куполом накрыв изнутри всю колесницу.
– Вот спасибо! – обрадовался Тревор. И, немного помолчав, пробурчал: – Только, Морган, больше меня малышом не называй.
Морган поперхнулся, ошарашенно глядя на Тревора. Выражение лица при этом у него было замечательно недалекое. Я подавилась смешком, Нел кашлянул, пряча улыбку. Мы-то знали, что у Тревора пунктик на росте – все, что слышит, к себе примеряет.
Отвернувшись, чтобы не рассмеяться в голос, я быстро сматывала растения в два клубка. Один – вьюн. Второй – цеплюйник. Так проще будет потом выносить… выкатывать из колесницы. Мимоза, отмахнувшись от меня, сама приняла прежний вид и, кажется, стала даже немного компактнее.
