Осторожно коснувшись шкуры глаштина, я потянулась к тьме внутри него. Конь доверчиво стоял, не пытаясь отодвинуться или сбежать. И я моментально почувствовала себя тем самым монстром. С щупальцами!
– Не могу! – Я отдернула руки.
– Ну-ка, брысь! – Эрван отогнал глаштина.
Тот скакнул в сторону, ударил копытами по воде, окатив с головы до ног. И весело оскалился, наглая морда!
– Вот тут. – Эрван показал на место, где только что стоял глаштин. – Чувствуешь тьму?
– Да. Ее совсем мало, еле заметный след.
– Пробуй, – кивнул он.
Обхватил мое запястье, потянул вниз, заставляя присесть на корточки, и опустил мою ладонь в воду как раз там, где остаточной тьмы было больше.
Его теплое дыхание скользило по щеке, мысли путались, сосредоточиться не получалось. Совсем.
– Убери руку, – попросила тихо. – Я… могу навредить.
О боги! Если он немедленно не отодвинется…
– Это мы тоже проверим. – Эрван сел прямо в воду, и не подумав отцепиться от моего запястья.
Я выдохнула и помотала головой, пытаясь поскорее прийти в себя. Еще раз выдохнула и, наконец, потянулась к тьме. Она поддавалась не сразу, постепенно, медленно. И исчезла всего пара капель.
– Ограничение осталось, – подытожил Эрван, потащил мою ладонь к себе и прижал к груди. – А так? Можешь забрать?
– Нет! – пискнула я, пытаясь высвободить руку.
Кто бы ее отпустил!
– Не хочешь или не можешь?
И этот… экспериментатор ухватил и прижал вторую мою руку.
Я с плюханьем села в воду.
– Не… – Я запнулась.
И в самом деле… Не хочу или не могу?
– Не хочу! – ответила твердо. – Тьму в тебе я чувствовала с первой встречи. Но как то, что мне нужно, не воспринимала.
– А как ты ее… воспринимала?
– Как что-то естественное, твое. Вроде руки. Или ноги.
– А у Тревора? – прищурился Эрван.
– Как чужеродное. То, что надо было уничтожить. – Я вздохнула и добавила: – Правда, до конца так и не вытянула, хоть и могла. Побоялась, что наврежу Тревору.
– Ага, – загадочно отозвался Эрван.
– Ты ведь не просто так спросил? – Я покосилась на него. – Ты что-то выяснил?
– Нет. – Эрван отпустил мои руки и уселся поудобнее, словно не в воде был, а в мягком кресле. – Но есть одна теория. И твои ответы ее подтверждают.
– И что я тут тебе только что подтвердила?
– Что никаких рун на самом деле не было.
– Чего?! Ну вот вам, приехали! А…
– Помнишь, – перебил Эрван. – Я говорил, что маг в состоянии крайнего физического и магического истощения может действовать, не сознавая того, что делает?
Да-да, безмозглый маг с временным отключением головы. Неутешительный диагноз. Который, похоже, мне сейчас еще… расширят.
– В том храме ты дошла именно до такого состояния. И придумала руны, – не подкачал Эрван.
Мне сразу утопиться? Или еще послушать?
– Ты вложила в них смысл, важный для себя. А что для тебя тогда было важно? Выжить. Защитить себя и мальчишку. А не поглотить до конца тьму. Этот смысл стал чем-то вроде приказа. Ты выжила, защитила. И как только это произошло, ты перестала поглощать тьму, оставив ловушку не уничтоженной до конца. И теперь живешь дальше, неосознанно следуя приказу.
Ага. Безмозглый маг с временным отключением головы и частичной потерей памяти. Нет, с таким наборчиком даже топиться не стоит. Вдруг это заразно?
– Складно, – кивнула я и поводила пальцами по воде, борясь с желанием стукнуть по ней изо всех сил, как глаштин копытами. И окатить одного теоретика. Чтобы остыл. – Вот только с рунами неувязочка. Какие-то символы, конечно, можно придумать. Но умудриться воссоздать в голове древние руны фейри, которых никогда в жизни не видела…
Я насмешливо покачала головой и… все-таки брызнула в Эрвана.
– Есть еще одна теория, – рассмеялся тот и брызнул в ответ. – Тебе мог их кто-то подсказать.
– Кто?! Мальчишка? Или темные, что хотели нас убить? А больше в храме никого не было!
– Тот, кому нужен вменяемый зачарованный, – задумчиво разглядывая мой браслет, ответил Эрван.
– Но кому может понадобиться вампир, уничтожающий тьму? Зачем?
Устроить поход против темных магов? Так мало одного! Извести темные создания у какой-нибудь деревни? Так зачем столько лет ждать, для подобного существуют охотники!
– Пока не знаю, но у нас есть время, ты до сих пор полностью не изменилась. – Он коснулся кончиками пальцев моих волос.
– То есть, когда волосы совсем порыжеют, я стану зачарованной окончательно?
– Да.
Не самые лучшие новости.
– А развампириться никак нельзя? – спросила я без особой надежды. – А может, я вообще не вампир? Может, у меня редкая форма одержимости?
– Я о таком не слышал, – покачал головой Эрван.
– Ты невозможен! – Я стукнула его по плечу. – Твое «о таком я не слышал» не значит «такого не бывает»!
Снова стукнула его, теперь уже по груди. Эрван перехватил мои руки, я дернулась, и мы свалились в воду. Полулежа на Эрване, я не знала, стукнуть его еще раз или…
Ой. Лучше стукнуть…
– В этом вся прелесть поисков, Хлоя, – медленно улыбнулся Эрван, и от этой улыбки щекам стало жарко, а спине холодно. – Никогда не знаешь, что ждет тебя за поворотом.
– Ага, – кивнула я, поспешно сползая с него. Вскочила на ноги и начала старательно отряхивать песок с мокрой одежды. – Была просто альвой с цикличной магией. Теперь я – неправильный вампир, у которого нет желания бегать с клыками наружу, но есть тайный «доброжелатель» с неизвестными намерениями!
– Зато сколько нового и интересного, – рассмеялся Эрван, неторопливо вставая.
Нас омыла волна и тут же высушило теплым воздухом.
– Я могла просто еще раз сходить в душ, – из вредности пробурчала я.
– Апчхи! – поддержал глаштин, о котором мы совершенно забыли.
– Ты не можешь заболеть, – насмешливо напомнил ему Эрван.
Тот в ответ пренебрежительно фыркнул, мол, что хочу, то и делаю!
Эрван убрал купол, мы вышли на берег и, пока солнце не выползло из-за горизонта, сидели на топляке, слушали волны, чесали глаштина. Мимоза так и не подошла, караулила на тропинке.
Когда мы вернулись в лагерь, Эрван предупредил, что вечером ждет меня у моря. Будем опять пробовать тянуть тьму и расшифровывать руны. Я хотела рассказать ему про книгу, но мы как раз столкнулись с Морганом и лопатой, которые маршировали в сторону кухни, и разговор оборвался сам собой.
