– Зачем ты его толкал? Кого опасаешься: Филогиана или Иверьяна? И для тебя это не опасно? Ты же весь светился, как фонарик!
– Светился? – бирюзовые глаза недоуменно на меня посмотрели. – Это, наверное, из-за того, что я пропускал через себя очень большой поток магии. Не волнуйся, Алина, все нормально. Волосы являются естественным проводником и накопителем магии. Именно по этой причине маги всегда стараются отрастить как можно более длинные волосы. А поскольку я сейчас маленький, тело маленькое и все покрыто шерстью, то есть, теми же волосами, во время работы с магическим потоком я свечусь. Тело как бы пропитывается насквозь энергией, это и вызывает свечение.
– Ага, – глубокомысленно протянула я. – Все равно ни фига непонятно, но спасибо, что пояснил. – Кот фыркнул. – А кого опасаешься? Думаешь, Филогиан?..
Я вспомнила взгляд принца после того, как я сообщила ему про исчезновение короля. К чести Филогиана, он не истерил и не обрадовался, что, возможно, ему так быстро придется принять трон и власть в стране. Но долго не мог поверить в то, что его отец исчез прямо из замка. Мне пришлось детально описать, что произошло, кто где находился и что делал в момент исчезновения короля. Только после этого принц смог осознать, что никто над ним не шутит, и даже не планировал. А осознав, твердо заявил, что ему нужно срочно учиться укрощать свой дар.
– Алина, отомри! Я с кем разговариваю? – Вздрогнув, я опустила взгляд и увидела, как сидящий возле меня Бегемот постукивает лапкой по моей ноге. – Ты о чем так задумалась? Говорю с ней, говорю, а она в пространство уставилась пустым взглядом и не слушает.
Кот обиженно задрал нос кверху и прижал к голове уши. Усмехнувшись, я наклонилась, подхватила его на руки и, прижав к груди, почесала за ушком:
– Извини. Филогиан вдруг вспомнился, его реакция на известие о пропаже отца.
– Ааааа… – глубокомысленно протянул Бегемот, блаженно прикрывая глазки и пристраивая мордочку на мягком. – Ну да, Филогиан наконец начал взрослеть, я сам от него такого не ожидал. А комодом воспользовался на всякий случай, вдруг Иверьян пожелает тебе сказочку на ночь рассказать.
– Сказочку? – Я смешливо фыркнула. – Теперь это так называется? Думаешь, что герцогу не хватит терпения и он постарается проникнуть в мою комнату ночью?
– Надеюсь, что нет. – Усы Бегемота вдруг уныло повисли. – Противопоставить Иверьяну мне нечего. Потому и решил подпереть дверь комодом. Драконы все крайне самоуверенны, но в случае с Иверьяном добавляется еще и соперничество с Филогианом. Так что я не берусь даже предполагать, что может прийти ему в голову.
– Мда… – Задумчиво перебирая пальцами шелковистую белоснежную шерсть, я тяжело вздохнула. – Дела… Слушай, пошла спать? Все, что можно было сделать, мы уже сделали, а не спать ночь в ожидании неприятностей глупо. У меня завтра куча забот. Не высплюсь – буду, как осенняя муха, по замку ползать. Кстати, а кому сказать спасибо за это? – я указала подбородком на цветы и свечи.
Бегемот совершенно неожиданно смутился и прижал к голове ушки:
– Тебе не нравится?
– Нравится, что ты! Это ты? – я смерила взглядом размер букета. Магией тащил, что ли?
– Букет по моей просьбе принесла Динка. Ну а со свечами и огнем справился сам… – кот тяжело вздохнул.
Повинуясь мгновенному порыву, я подняла Бегемота и потерлась кончиком носа о его нос:
– Ты моя прелесть! Спасибо! Мне так приятно!
Кошак умильно вздохнул. А потом вдруг совершенно неожиданно высунул розовый язычок и лизнул меня по носу.
На мгновение мы оба оцепенели. А потом я смущенно хихикнула и вытерла нос об рукав халата:
– Ну вот только с котами я и не целовалась! Слушай, давай ты меня поцелуешь потом, когда расколдуешься?
Бегемот, напрягшийся было в моих руках, обмяк и облегченно вздохнул:
– Ну это само собой! И я очень рад, что смог хоть немного украсить твою теперешнюю жизнь!
В ответ я лишь тепло улыбнулась и отнесла Бегемота в кресло:
– Все! Устраивайся на ночь, красавчик, и не подглядывай, пока я буду переодеваться!
Кот недоуменно посмотрел на меня, но я уже сгребла с кровати приготовленную кем-то сорочку и юркнула в темный уголок за шкафом. По-хорошему, наверное, нужно было пойти и переодеться в ванной. Но мне не хотелось. Так что я быстренько натянула ночную одежку, кстати, достаточно скромную и закрытую, прошлепала босиком до кровати и юркнула под одеяло, виновато попросив Бегемота:
– Потушишь свечи?
Кот хмыкнул и потянулся:
– Так уже и быть!
В следующий миг по комнате промчался порыв ветра. Поиграл серебристыми лепестками цветов на моей тумбочке. И безжалостно загасил огонь свечей. Теперь спальню освещал лишь догорающий камин.
Устроившись поудобнее, я с улыбкой пронаблюдала, как Бегемот укладывается спать. А едва кошачий хвост прикрыл розовый носик, я осторожно поинтересовалась:
– Слушай, Бегемот, так кто же ты все-таки? Эльф? У тебя и имя подходящее… А можно я тоже тебя буду называть Аланнадиэль?
Кот долго молчал, прежде чем мне ответить. А потом тихо обронил:
– Не нужно. Я – Бегемот! А если бы я был эльфом, то ноги моей здесь сейчас бы не было. Повелитель ясно высказался и однозначно: Вечный лес разрывает любые контакты с королевством драконов до тех пор, пока Филогиан не перестанет быть угрозой для первородных.
С этими словами кот от меня отвернулся, четко давая понять, что разговор на эту тему окончен. Пришла пора спать.
Несмотря на усталость, этим вечером я долго не могла уснуть. Лежала, смотрела на Бегемота в отблесках догорающего в камине огня, и думала. О разном. Об оставшейся в старом мире Ксюхе со всеми ее проблемами, о квартире и ипотеке, о работе, о шефе, при любом удобном случае плотоядно поглядывающем на мою грудь и ноги. О новом мире и странной для меня роли воспитательницы взбалмошного принца. О невесть откуда свалившемся на голову Иверьяне. О… Впрочем, врать самой себе – неблагодарное дело. Да, большинство моих мыслей были о Бегемоте. Я гадала, какой он расы, как выглядит, чем занимался до истории с Филогианом, большая ли у него семья и… найдется ли в этой семье местечко для меня…
Поймав себя на этой мысли, я поначалу опешила. Стало неловко до слез. Будто бы лежащий на кресле рядом Бегемот мог подслушать мои мысли и узнать о том, что я пытаюсь планировать наше общее будущее. А потом неловкость затмила другая мысль: до меня дошло, что я вообще, в принципе, подсознательно планирую свою будущую жизнь не с кем-нибудь эфемерным, абстрактным, а именно с Бегемотом. Осознание этого окончательно прогнало и так не торопящийся ко мне сон.
Повернувшись набок и взбив повыше подушку, я снова уставилась на притворяющегося спящим кота. Почему притворяющегося? Да потому что Бегемот лежал и подергивал шкурой. Будто от отвращения. Или щекотки. Кажется, кота тоже одолевали разные мысли. И вряд ли хорошие.
