– Вы как, леди Алина? Помощь нужна? Извините, не додумался вас прикрыть, просто не верил, что Филогиан сможет атаковать.
Проигнорировав протянутую руку герцога, я села и огляделась. Затылок ныл, я второй раз за короткое время приложилась им об пол. И вообще, я ощущала себя как-то странно, будто наполовину разобранная, что ли. Но все собственные беды испарились, как дым, стоило мне лишь увидеть распростертого поблизости Аланнадиэля.
– Ал!..
Я вскочила на ноги, запуталась в собственной юбке и чуть не грохнулась на пол в третий раз. И все это, не отрывая глаз от неподвижного блондина. От падения меня спас Иверьян. Перехватил поперек туловища, приподнял над полом и встряхнул:
– Успокойтесь! – Голос драконьего герцога вдруг зазвучал жестко и непримиримо. – Ничего с архимагом не случилось серьезного, хоть он и поймал собой файер Филогиана! Но и подходить к нему пока не советую. Для вас он опасен!
Я опешила:
– Ал? Для меня опасен?! Чем?
Иверьян скривился:
– Он же полувампир!
– И что?
– Вы правда не понимаете? – голубые глаза дракона уже смотрели раздраженно. – Женщины! Он может вас попросту выпить, неужели не понимаете?
Я поджала губы и пнула не ожидающего пакости с моей стороны Иверьяна по косточке. А так как я была в туфельках, а дракон босой, герцог взвыл:
– Леди Алина!
– Уберите от меня руки! – Я разозлено скрестила на груди руки и задрала повыше подбородок. – Я не ваша слабенькая и истеричная придворная и могу за себя постоять! Это раз. А во-вторых, кровь моя! Что хочу, то с ней и делаю! И это не ваша проблема! К вашему сведению, Ал уже пробовал мою кровь, и ничего, как видите! Жива и здорова!
Герцог что-то злобно пробормотал о женщинах в общем, и блондинках в частности, заставив тем самым меня еще выше вздернуть подбородок и сделать шаг назад. Под ногой что-то хрустнуло… Наверное, я бы не обратила внимания, что на что-то наступила, но по комнате пронесся едва слышный свист, болезненно ударивший по барабанным перепонкам. Я дернулась и схватилась за голову, позабыв про разногласия с герцогом и про гордость. Иверьян побледнел:
– Ловушка Хрёхта… Надо быстро приводить архимага в чувство! Я пока прикрою Филогиана. В беспамятстве он легкая добыча для чужого духа!
Поняв, что мне дают добро, я метнулась к Аланнадиэлю и слегка похлопала его по щеке, одновременно ища глазами, чем можно себя поранить. Но как назло, поблизости не нашлось ни одного острого предмета. А в комнате тем временем будто арктическая вьюга пожаловала – холод пробирал до костей. Присутствовало четкое ощущение того, что счет идет даже не на секунды, а на мгновения. В отчаянии я посмотрела на собственные ногти: смогу хотя бы оцарапать себя? И в этот момент кто-то бережно взял меня за запястье:
– Алина… Ты как?
Опомнившись, я уставилась в такие родные бирюзовые глаза, смотревшие серьезно и немного печально. В груди шевельнулось что-то темное, большое и горячее. И я, не сдержавшись, всхлипнула сквозь зубы:
– Живой…
Аланнадиэль удивился. Настолько, что бирюзовые глаза округлились. А потом в них появилось понимание:
– Что?.. Что произошло? Ты пострадала? Убью этого герцогского щенка! – процедил сквозь зубы мой любимый блондин, осторожно, чтобы не задеть меня, приподнимаясь на локте.
Чувствуя, как глаза наполняются непрошеными слезами, а истерика уже подступает к горлу, я отчаянно замотала головой:
– Я в порядке… Но я что-то нечаянно раздавила… Иверьян велел приводить тебя быстрее в чувство… Какая-то ловушка…
В следующий миг комната перед глазами будто взбесилась. Аланнадиэль соображал очень быстро. А реагировал еще быстрее. Как только он понял, о чем я говорю, я взвилась в воздух прямо из положения сидя, промчалась по воздуху и, мягко ударившись о невидимую преграду, как о какой-то невиданный воздушный матрац, спланировала на кровать возле Филогиана. Аланнадиэль рыкнул:
– Алина, сидишь там! Иверьян, ты ни во что не ввязываешься, все равно сил не хватит! Удерживай щит! За принца и Алину головой отвечаешь! Кстати, сам бы ты тоже шел под щит! Легче было бы его удерживать!
Дракон не стал спорить и быстро присоединился на кровати ко мне и обморочному Филогиану. А спальню в один миг будто ночной тьмой заволокло. А точнее, каким-то сизо-черно-багровым туманом. Я поежилась и подобрала под себя ноги. Смотреть в это клубящее нечто было жутко. А ведь где-то там был Аланнадиэль…
– Что это? – тихо спросила я у Иверьяна, не в силах оторвать глаз от клубящегося нечто, которое так и тянуло назвать «Смерть».
– Эманации смерти, – пожал тот плечами, – ловушка Хрёхта – это темница для духа. Не волнуйся, учитель достаточно силен и достаточно вампир, чтобы без труда развеять любой дух.
– Развеять?.. – У меня по спине пробежал холодок. – А по-другому нельзя?
– Можно. Но для этого нужно проводить специальный обряд над целой ловушкой. Если она разрушена, то уже ничего не изменить. Я толком не умею объяснять, но там происходит что-то, что приводит к сумасшествию духа. После такого дух подлежит уничтожению, для живых он опасен.
Мне захотелось завыть. Что же я натворила!
Отвернувшись от Иверьяна, чтобы он не заметил, как я глотаю слезы, наблюдала за все сильнее наливающейся багровым тьмой. На герцога смотреть я боялась. Боялась, что он по глазам поймет, что я натворила, догадается, что теперь на трон взойдет совершенно неподготовленный к правлению Филогиан. Что по моей вине в драконьем королевстве наступит хаос и анархия. Умом я понимала, что скрыть такое не выйдет, но малодушно надеялась, что Иверьян узнает об этом не от меня, что давать объяснения не придется. А потому старательно делала вид, что пытаюсь рассмотреть хоть что-то за клубящимся маревом.
С головой уйдя в невеселые мысли, я почему-то напрочь забыла про самого принца, пока еще пребывающего в беспамятстве. Но он сам про себя напомнил, придя в себя и по-детски подергав меня за рукав:
– Леди Алина… Леди Алина, вы плачете?! Почему? Этот…
Иверьян, тоже с живым интересом наблюдавший за беснующейся в комнате тьмой, резко ко мне обернулся:
– Кто плачет? Леди Алина, что с вами? Ударились? Или за наставника переживаете? Бросьте, Аланнадиэль очень силен, как маг, недаром же он архимаг в таком возрасте. К тому же в нем очень много от вампира, дух с ним не совладает, вот увидите!
Про возраст я не поняла, но неуклюжие утешения Иверьяна согрели. И в то же время мне от них стало еще хуже. Совесть больно кусала, заставляя признаться в том, что я наделала, и слезы потекли еще сильней. Иверьян и Филогиан встревоженно переглянулись. Нужно было что-то сказать перепуганным драконам, которые, кажется, боялись женских слез, но горло уже перехватывала подступающая истерика. Я чувствовала: еще немного, и я сломаюсь окончательно. И тогда прощай разум.
