В тот самый миг, когда я судорожно пыталась придумать выход из положения, в комнате раздался резкий и колючий звон, будто разбилось что-то стеклянное и опасное. На мгновение похолодало так, будто я резко оказалась в самом сердце Арктики. А в лицо дохнуло ледяным мраком.
Вздрогнув от неожиданности, я едва не свалилась с кровати. От падения удержали знакомые сильные руки:
– Иверьян, – раздалось над головой ледяное, – я тебе что говорил? За Алину отвечаешь собственной головой! А ты?
– Прости, Аланнадиэль, – проскрипел едва слышно Филогиан, – это я виноват, отвлек.
– Оболтусы! – Сердитый Аланнадиэль аккуратно поднял меня на ноги и заглянул в глаза: – Ну ты чего? Так сильно испугалась?
Голос Ала, когда он обратился ко мне, сильно смягчился, в нем сквозило искреннее участие и беспокойство. И я всхлипнула. Рыдания уже рвались из груди, отвечать не было никаких сил. Но рядом с Алом я чувствовала себя в безопасности, несносный блондин в обиду не даст, а точку в этой истории ставить нужно было. Так что я отчаянно мотнула головой:
– Нет… Я… Виновата в том, что тебе пришлось уничтожить короля драконов…
– Что?!
Слаженный вопль из двух драконьих глоток заставил снова вздрогнуть и невольно прижаться к груди Аланнадиэля в поисках убежища и защиты. Блондин злобно рыкнул на распоясавшихся драконов:
– А ну, тихо! Не смейте пугать Алину еще больше, ей и так досталось! – А потом уже мне, ласково, но непреклонно оторвав от своей груди и вытирая мне слезы: – С чего ты это взяла? Кто тебе сказал такую глупость?
Первый всхлип все-таки сорвался с губ, и я, предчувствуя, что уже через минуту не смогу и слова сказать, торопливо выпалила срывающимся шепотом:
– Это все из-за меня!.. Если бы я не пришла не вовремя в комнату к принцу, если бы не увидела его огненный шар и не напугала его, спровоцировала… если бы… В общем, это из-за меня ты уронил тот камень, а я растоптала его, сведя с ума духа и тем самым вынудив тебя уничтожить его…
Последние слова я уже не проговорила, а провыла. Истерика накрыла с головой. Кажется, Аланнадиэль говорил что-то о том, что камень с душой у Сарилы оказался не единственный. А еще орал на драконов, что они идиоты…Меня же разрывало на части острое чувство вины. Последнее, что мне запомнилось, это встревоженное лицо Ала и его виноватый шепот: «Прости. Но другого выхода я не вижу». А потом все затянуло липкой серой паутиной. Пропали звуки, Ал, Иверьян и Филогиан. И чувство вины тоже растворилось в пространстве. Стало как-то спокойно, что ли, и равнодушно. Такое ощущение, что я легла спать на камнях, но мне все равно. Камни не причиняют физического дискомфорта.
***
Меня разбудило едва слышное позвякивание и аппетитный запах свежей сдобы. Кто-то поблизости накрывал на стол. С удовольствием потянувшись, я принюхалась к вкусному запаху и вдруг ощутила самый настоящий зверский голод. Будто не ела сто лет.
Скатившись с постели, я сдернула с кресла аккуратно сложенный халат и набросила его поверх сорочки. И как раз вовремя, чтобы поймать уже собравшуюся выходить из спальни Динку:
– Привет! – улыбнулась я ей. – Ты как знала, что я сейчас проснусь и буду очень-очень голодной! Спасибо за завтрак!
Лицо девчонки осветила восторженная улыбка:
– Леди, наконец вы проснулись! Какое счастье! Подготовить вам ванную или сначала позавтракаете?
Я уже запихивала умопомрачительно вкусную, еще свежую булочку в рот:
– Сначала поем. А то такое чувство, – от жадности я поперхнулась и закашлялась, – что не ела сто лет. – Прокашлявшись и смахнув с глаз навернувшиеся слезы, успокоила перепуганную Динку: – Все хорошо! Это мне наказание за то, что от жадности забыла про правила поведения за столом, что нельзя говорить с набитым ртом.
Динка расслабилась и с облегчением выдохнула:
– Если б я четыре дня ничего не ела, я б не только говорила бы с набитым ртом, еще б и обеими руками тащила в рот все, что вижу на столе! Ой, леди! А хотите, я вам сейчас принесу мясное рагу? Магда свеженькое приготовила…
Я почувствовала, как у меня жадно сверкнули глаза:
– Хочу!!! Тащи давай!
Динка понятливо ухмыльнулась и метнулась к входной двери, а я принялась в ожидании обещанного сооружать себе многоэтажный бутерброд из булочки, масла и сыра. Последний был особенно хорош: сладкий, жирный и чуть подсоленный одновременно. Как раз то, что требуется после четырехдневной голодовки!
Ломтик сыра вдруг выпал из враз ослабевших пальцев. Я осознала, что мне сказала девчонка и потрясенно уставилась в закрытую дверь: четыре дня?! А как такое могло случиться?
Голод был позабыт. В шоке от новостей я нервно наворачивала круги по комнате, в ожидании возвращения Динки. У меня в голове не укладывалось услышанное: как здоровый, нормальный человек мог беспробудно проспать четверо суток? В моем мире даже с медикаментами это было невозможно без ущерба для собственного здоровья! Но я чувствовала себя хорошо! Это я поняла после того, как сбегала в ванную, а потом в течение нескольких минут старательно прислушивалась к ощущениям. Если отбросить некоторую оглушенность, то со мной все было хорошо. Прямо, мистика какая-то!
И тут до меня дошло. Я остановилась посреди комнаты, со свистом втягивая воздух сквозь зубы. Это не мистика! Это магия! И применил ее ко мне Аланнадиэль! Сам все решил и сам все сделал! А меня не спросил! В душе стал почему-то пусто и холодно. Будто меня лишили чего-то очень важного и ценного.
В этот момент с едва слышным скрипом приоткрылась входная дверь. Медленно, осторожно. Будто тот, кто сейчас пытался войти, опасался за собственную жизнь и здоровье. И это точно была не Динка! Во-первых, времени маловато прошло, во-вторых, девчонка всегда стучалась, перед тем как войти! Скорее всего, это Ал! Пришел проверить, как я здесь! Ну, погоди у меня!
За дверью послышался быстрый шепоток, там явно находилось минимум двое. Однако, мой воспаленный яростью мозг уже отказывался воспринимать посторонние детали. Оглядевшись по сторонам, я схватила кувшин с яркими полевыми цветами и ринулась встречать возлюбленного. Сейчас я ему покажу! Я его сейчас раз и навсегда отучу принимать за меня решения!
Дверь распахнулась, я размахнулась и метнула свой снаряд…
– Леди Алина!.. – Иверьян укоризненно посмотрел на меня, движением руки отодвигая от лица зависшую в воздухе вазу. – Я же даже постучал! За что вы меня так?
Повинуясь воле светловолосого дракона, ваза пролетела по воздуху обратно. И аккуратно, не уронив ни одного цветка и не расплескав ни капли влаги, встала на место. Я только молча открывала и закрывала рот, будто выброшенная на берег рыба. Светловолосая зараза слишком явно надо мной издевалась. Но это были только цветочки. Потому что за спиной Иверьяна в дверях маячил… король драконов.
– Герцог, – проницательно глянул на меня отец Филогиана, – вы хоть и постучали, но разрешения войти не дождались. Думаю, леди вправе гневаться на вас. Давайте сейчас уйдем и дадим леди Алине время привести себя в порядок. Леди Алина, – темные глаза, так похожие на глаза Филогиана, смотрели мне в лицо, не отрываясь, сразу видно: политик и король, последствия просчитывает наперед, – через час жду вас в библиотеке на беседу. Пойдемте, герцог!
