Король смотрел на меня так, будто ожидал, что я сейчас вскочу с места и, бухнувшись в ноги, начну благодарить. А я закусила губу. Нужно было что-то отвечать, по-хорошему, сказать, что я помолвлена с Аланнадиэлем. Вот только из груди почему-то рвались совсем другие слова. Меня так и подмывало прошипеть, что брак Филогиана со мной – это мезальянс для принца, да и муж-вечный ребенок – это далеко не предел мечты. И карьера, то есть, титул принцессы меня уже давно не интересуют. Выросла девочка. И в сказки больше не верит.
Король взял с блюда какую-то фиолетовую ягодку, положил ее в рот, прожевал и прищурился от удовольствия:
– Нет, это вы хорошо придумали, Алина, нанять людей со стороны. Быт в замке, в ваших условиях, вы наладили почти идеальный. Из вас выйдет очень хорошая королева. Да и крестьяне уже сейчас стоят за вас горой. Я не понял, что там точно произошло, но две крестьянки, когда Аланнадиэль уводил шпионок через портал, едва не набросились со швабрами и щетками на девиц, крича что те-де причинили вам вред! Я просто потрясен!
Информация о том, что в замке, оказывается, были какие-то шпионки, практически прошла мимо моего разума. Я не сразу сообразила, что речь шла о девицах, которые проскочили на территорию замка, пока Магда расплачивалась за продукты. Из всей королевской речи я услышала только то, что Аланнадиэля сейчас не было в замке. И подозрительно уставилась на короля:
– Подождите, ваше величество, я не совсем поняла: вы сказали, что купол только будете снимать. После того, как Филогиан нейтрализует воздействие своего дара на всех обитателей замка. Так о каком портале сейчас идет речь?
Отец Филогиана довольно сощурился:
– Вы наблюдательны и внимательны. Это очень хорошо. В замок проникли шпионки. Аланнадиэль отказался меня информировать, что он у них узнал, но был не просто зол. Он был в ярости, когда потребовал отпустить его вместе с этими девицами. Кажется, там речь шла о безопасности внутри королевства вампиров. Так что я дал разрешение, и он забрал девиц. Не волнуйтесь, вы и Филогиан в полной безопасности…
Я нервно и невежливо перебила короля драконов, не дав закончить фразу:
– А когда он вернется?
Отец Филогиана поперхнулся воздухом и недовольно на меня посмотрел:
– А зачем ему возвращаться? Его миссия здесь уже завершена, Филогиан овладел своим даром, источник его раскрылся. Дальше его обучением будут заниматься мои советники. А Аланнадиэль маг, а не политик. И не может здесь ничем помочь. Я потому его и отпустил…
У меня в душе все перевернулось. Неужели Ал меня бросил? Или это драконий король затеял какую-то свою игру? На лбу выступил липкий пот, и я стерла его дрожащими пальцами, отхлебнула немного вина. Что теперь делать?
– Леди Алина?.. – ворвался в уши недовольный голос короля. – Что с вами? Вам плохо?
Плохо? Я растерянно посмотрела в шоколадные глаза. Кажется, король не в первый раз меня звал, но мысли путались почему-то. И вдруг я поняла, что у меня есть шанс потянуть время, успокоится и все обдумать, не говоря сейчас ни да, ни нет. Мой болезненный вид мне в помощь.
– Дда-а-а… Простите, ваше величество, – я была сама кротость и смирение, – что-то мне не хорошо. Мы могли бы продолжить разговор в другое время?
Король на мгновение поджал губы, но потом вздохнул:
– Идите, леди, я, кажется, поторопился. Вы еще не отдохнули и не восстановились. Продолжим разговор через два дня.
По библиотеке я еле передвигала ноги. Как и положено барышне, пребывающей на грани обморока. Даже в собственных юбках запуталась на пороге и едва не вывалилась в коридор. Не нарочно. На ногах удержалась каким-то чудом.
В коридоре тоже ползла едва ли не по стеночке. Но совсем не потому, что опасалась, будто король станет за мной наблюдать. Просто меня с головой накрыла растерянность и непонимание, ощущение заброшенности и одиночества. Я просто брела, куда глаза глядят, и пыталась решить, что делать дальше. Искать Аланнадиэля или гордо задрать голову и послать всех? Гордость требовала отмщения, сердце нашептывало, что нужно смириться и принимать этот мир таким, каким он есть, если хочу стать счастливой. А разум советовал не торопиться, что все совсем не так, как кажется мне, как говорит отец Филогиана.
Как я оказалась в комнатах Аланнадиэля, сложно сказать. Опомнилась от того, что кто-то ласково гладил меня по рукам и ногам. Огляделась по сторонам и обомлела: я сидела на полу и рыдала самым натуральным образом, а меня со всех сторон окружали цветочки, обитающие у Ала. Все-таки, блондин в большей степени эльф, чем вампир. И не только цветочки. Среди ярких белых, розовых, синих, красных, оранжевых и желтых цветочных головок я углядела змеящиеся стебли лиан и икнула. Вроде бы, это система охраны комнаты или я ошибаюсь? Или меня приняли за врага?
Почти не дыша я наблюдала за неторопливо подползающими лианами, за тем, как они по-хозяйски взбирались по моим ногам вверх. Но когда одна из лиан отрастила длинный, похожий на огуречный, усик и стерла им мне слезы со щеки, как бы говоря: «Не реви, не стоит плакать», я сломалась окончательно и провалилась в пучину истерики. Выплескивала из себя все, что накопилось за время пребывания в этом проклятом замке: что пришлось бросить подругу с трудностями один на один и все нажитое, что пережила из-за выходок Филогиана, что не могла разобраться в себе и отношении Ала ко мне.
Сложно сказать, сколько я так рыдала. Чувство времени будто растворилось в пространстве. Вместе со мной. В реальность меня вернул дикий грохот.
С трудом разлепив опухшие от слез глаза и икая от пережитой истерики, я огляделась по сторонам. В комнате я находилась одна. Все так же сидела на полу, разве что цветы меня теперь окружали настолько плотно, что я почувствовала себя сидящей в торте или объемной клумбе. Даже захотелось поднять руку и проверить: а на голове цветочков случайно нет? А грохот не прекращался. И я никак не могла понять, что происходит. До тех пор, пока входная дверь не слетела с петель.
Одномоментно в воздух вдруг взвились с десяток еще минуту назад вытиравших мне слезы лиан. Одна резким движением, обхватив за плечи, отбросила меня в сторону. Я неплохо приложилась плечом и бедром о пол, и чуть-чуть не раздавила телом несколько цветочков. Но едва открыла рот, чтобы возмутиться, так и застыла, позабыв, что могу говорить.
Слева от выбитой двери, из-под которой торчали слабо подергивающиеся стебельки раздавленных цветочков, дергался и трепыхался плотный ком лиан. Справа лианы еще копошились, формируя еще один ком. В какой-то момент мелькнули светлые пряди и раздраженный голос Иверьяна рявкнул:
– Алина, отзовите своих охранников! Растительная диета никогда не относилась к числу моих любимых!
Я опешила. Это что же, лианы скрутили ворвавшегося в комнату Иверьяна? А второй ком это…
Все мысли выветрились из головы в тот самый момент, когда у меня на глазах один из цветочков, похожий на земную маргаритку, только огненно-оранжевого цвета, изобразил мученический вздох, а потом нырнул цветочной головкой в снова открывшийся для возмущения рот Иверьяна! А потом еще и лиана, быстренько отрастив тонкий побег, словно заправская веревка подвязала Иверьяну челюсть! Так что вместо возмущений в комнате раздалось злое мычание.
