Действительно — откуда он знает про ловушку?! Когда об этом шла речь, его тут близко не было.
– Нет, – тут же ответил Форил и ещё несколько голосов.
– Я не могу связаться с сыном, значит, на нём ваша ловушка, – нашёлся с ответом мерзавец.
– А может, он просто без сознания? – предложил Ярнил не менее логичный вариант.
– Хватит пудрить всем мозги! – заорал Вазлисар. – Если бы не было ловушки, Гирзел позвал бы кого-нибудь на помощь. Взять его!
Драконы продолжали мяться в сомнениях.
– Мадо, вы будете спасать своего главу или продолжите изображать стадо баранов, пока не станет поздно?! – жёстко вопросил Кирилл. – Сейчас по-любому Ярнил — его единственная надежда. А искать виноватых можно и потом.
– Заткнись, блохастая шваль! – взъярился Вазлисар. – Гирзела всё равно уже не спасти. Но его убийце я не позволю остаться безнаказанным!
– Работаем! – рявкнул Форил. – Живо! Любой, кто продолжит филонить — пойдёт под суд как соучастник покушения.
Лабораторный гад разразился тирадой, в которой я не понимала почти ни единого слова — видимо это была столь отборная брань, которую Гирзел в мою голову вовсе не вкладывал.
– Направляющие я уже проложил, – сказал Ярнил.
Какая же он умничка — его тут арестовать хотели, а он всё равно делом занимался!
Впрочем, выяснилось, что и сеть уже начали плести — Кирилл в том числе.
Зато папаша палец о палец не ударил! Да и сейчас присоединиться не подумал, а по-прежнему орал в ярости, поливая грязью всех подряд и брызжа слюной.
– Не смей, белявая погань! – вдруг заверещал он, прожигая Ярнила взглядом беспредельной ненависти.
При этом все семь учёных почему-то развернулись и зашагали прочь. Но, удаляясь, сыпали угрозами уже на семь голосов.
А Ярнил на них даже не смотрел — казалось, его внимание всецело отдано обвалу. Но это ведь он взял лабораторных крыс под контроль, чтобы выпроводить отсюда? Больше просто некому. Вот это силища!
Однако раньше блондин утверждал, что Мадо давно научились давать отпор ментальным воздействиям. Почему же не защитились сейчас? Никак не ожидали, что он посмеет напасть — один сразу на семерых?
Никто из Мадо, кстати, ни словом не возмутился — видать, вопли психопата достали уже всех.
Но что же будет потом? Закон-то Кодо нарушил — и Вазлисар не преминёт этим воспользоваться.
– Ярнил, ну зачем же ты!.. – вырвалось у меня в расстройстве.
– Да зае... задолбал меня гад! – прорычал блондин. – Уже в ушах от него звенит! Конечно, можно было вместо этого сплести несколько лишних секций. Только в тишине, я уверен, все станут работать быстрее.
– Но ведь закон... – опять само сорвалось с языка. Нет, всё, отвлекать его совершено неактуальной сейчас проблемой точно нельзя! Тем более что всё равно уже ничего не исправишь.
– Какой такой закон? – блондин посмотрел на меня с откровенной иронией.
Неужели обманул?! И я напрасно лгала Гирзелу?! Вот же паразит!
Руки так и зачесались подойти и соскрести ногтями самодовольную улыбочку с драконьей морды.
– Или ты о запрете брать под контроль? – добавил Кодо, выдержав паузу. – Так оный касается исключительно младших рас. К коим Мадо — такие же драконы, как и мы — близко не относятся. А то, что, привыкнув к положению неприкасаемых, эти семеро не соизволили выставить защиты — целиком и полностью их трудности.
У меня отлегло от сердца. Не было никакого обмана. Уж люди-то, да и оборотни тоже, как пить дать числятся теми самыми младшими расами. А старшими... наверное, только драконы и являются?
Но главное — никакое наказание за применённое к лабораторным крысам воздействие Ярнилу не грозит.
– Так, времени совсем не осталось, – вновь посерьёзнел, даже помрачнел Кодо. – Гирзел больше не отзывается. Живо закрываем ячейки, укрепляем сеть и поднимаем!
Как не отзывается?! У меня оборвалось всё внутри. Неужели?..
Нет-нет, нельзя так думать! Не то накаркаю.
Быть может, дракон просто потерял сознание? Ну да, ведь при нехватке кислорода именно так и бывает. Он ещё очень долго продержался!
Только бы был жив! Только бы был жив! Только бы дождался спасения! — повторяла я про себя как заклинание.
И тут послышался какой-то звук — кажется шуршание почвы с беспорядочным стуком и скрежетом камней. Что, новый обвал?!
Да нет, похоже, наоборот, уже поднимают. За столпившимися драконами и нагами мне практически ничего не было видно. Но та часть породы, что была на глазах, действительно медленно поехала вверх.
Маги полностью прекратили переговариваться. Лица у всех крайне сосредоточены и даже мышцы напряжены, хотя физически они не делали ничего. Казалось, просто дружно застыли на месте.
Но это лишь видимость — на самом деле сейчас начался самый тяжёлый этап.
И воздух буквально наполнился магией!
Кто бы только знал, как мне хотелось тоже помочь. Но я совершенно не представляла, что нужно делать. Вдруг и вовсе наврежу? Поэтому оставалась простым зрителем.
А ещё всё существо рвалось увидеть, что же происходит там, в двери — стало буквально невмоготу. И я решила попытаться проскользнуть поближе. Старалась пробираться так, чтобы никого не задеть — ведь стояли маги отнюдь не плотной массой.
Вот наконец и вся дверь открылась моему взору. Да, тонны породы реально поднимались. Правда, не параллельно полу, а скорей, по диагонали — то есть наклонно. С ближней стороны завал уже оторвался где-то на метр от пола. А с противоположной? Боюсь, что ни на сколько.
Где там Гирзел? Пошёл ли уже к нему воздух?
Я наклонилась, пытаясь заглянуть под невидимую сеть, державшую на себе эту убийственную массу. Но в царившей там темноте, естественно, не разглядела ни зги.
– Гирзел! Гирзел! – позвала негромко, почти шёпотом. Надежды, что он отзовётся, всё равно мало, а вот отвлечь кого-нибудь из магов совершенно не хотела.
Отзыва действительно не услышала.
Тут под завал метнулся кто-то чёрно-рыжий и сразу тоже исчез в темноте. Леонбергер?
Мамочки! А если маги всё-таки не удержат сеть, и тонны породы рухнут на него?!
От страха за Кирилла у меня все внутренности завязались в холодный липкий узел.
Прошла секунда... две... три....
Ну где он там? И цокота когтей больше не слышно.
– Кирилл, быстрее, у всех силы на исходе! – крикнул кто-то из мужчин.
Я огляделась по сторонам. Да, вид у магов был такой, что они вот-вот рухнут, если не замертво, то без чувств.
В ответ из темноты коридора лишь жалобно скульнули.
