Марлена молчала, но и она успокоилась: исподлобья посматривая на герцога недобрыми глазами, молодая женщина о чем-то размышляла.
– Я тебе дам кое-что, – сказал Рагнер, открывая дверь. – Маргарита ее узнает. Поймет, что от меня, и эта вещица не вызовет подозрений. Если обрадуется, то и ты поймешь, что она не передумала.
Он вернулся с маленькой свинкой, подарком от Тини, отдал ее Марлене, а сам вышел, оставив ее и брата Амадея одних.
Марлена опять села на табурет с корзинкой в руках.
– Я вам покушать принесла… – сказала она, начиная разворачивать салфетку.
– Потом, сестра, мы с удовольствием угостимся. Сейчас я бы хотел знать… Я боялся, что ты, сестра, более не придешь: страшно расстроился, скрывать не буду… Что заставило тебя изменить вчерашнее решение?
– Теперь я точно знаю, что Совиннак приказал убить Иама, – не скрывая боли, ответила Марлена. – Но хуже всего то, что мой супруг направил руку этого ужасного человека, Совиннака. Думаю, Огю не желал, чтобы Маргарита, Иам и их дети жили с нами. А я так хотела бы заботиться об их малышах, раз своих у меня нет… Как мне нынче с мужем жить, брат Амадей? Я никогда не любила его, но почитала. И свою клятву перед Богом тоже чтила. А теперь Огю мне опротивел. Я лишь сейчас начала понимать Маргариту. Раньше не понимала… Думала, что раз я живу… с нелюбимым, то и она сможет. Наверно, – тихо сказала Марлена, – я бы ныне сама сбежала из своего дома… куда угодно…
Брат Амадей взволнованно ее слушал. Марлена, помолчав, продолжила:
– Я уйду в монастырь – я так решила. Быть может… – с надеждой улыбнулась она. – Вы будете навещать меня там?
– Прости, – с глубокой грустью в голосе ответил брат Амадей. – Не смогу. Я не знаю, чем помочь тебе, и мне больно. Я же скоро погибну. Когда в новолуние в храме появится новый настоятель, я буду вынужден покинуть его и направиться на Божий Суд.
– Нет! – с ужасом вскрикнула Марлена. – Но… Я уверена, вы не пострадаете! Божий Суд вас оправдает, как иначе?
– Не оправдает. Я виновен… Я помогаю герцогу Раннору захватить Лиисем и пленить герцога Альдриана. Как-то так вышло, – извиняясь, развел руками брат Амадей. – Сам не пойму, как ввязался в его игру, но отступить я уже сам не желаю – пойду к Богу за демоном: прямиком на Божий Суд. Правда… едва я принял твердое решение, как час назад снова впал в сомнения… Уж не уверен, что именно Божий Суд имелся в виду под путем к Богу. Я мог бы убежать вместе с герцогом Раннором, а не отправиться на верную гибель… Но, конечно, – невесело улыбнулся он, – я так не поступлю. Что мне делать там, в миру? Чем заниматься? Весь смысл моей жизни будет утерян… Это безумие, – тяжело вздохнул он. – Не стоит и размышлять о таковом…
Перебирая свинку у себя в руках, Марлена опустила корзинку на землю. Свинку она положила сверху, на салфетку. Молодая женщина встала, медленно прошла к двери, закрыла ее на засов, после чего сняла чепец и головную повязку, выпустив белокурые волосы. Она повернулась, и у брата Амадея перехватило дыхание от ее ангельской красы.
– Если вы всё равно умрете… – села Марлена на кровать к священнику. – А я уйду в монастырь. То… мне хоть будет какой грех замаливать.
Мужчина напротив нее хранил молчание – и она робко поцеловала его губы, открывшиеся ей навстречу.
– У меня еще правый бок ранен, – прошептал брат Амадей.
– Я учту, – тихо ответила Марлена, нежно погладив его щеку.
________________
Рагнер лежал в храме на скамье, смотрел на лики ангелов в шатре Юпитера и думал о своей недавней беседе с братом Амадеем. Слова священника заставили его о многом поразмыслить в ином свете.
«Неужели, – спрашивал он себя, – Экклесия и правда опасается меня так сильно, как считает монах? Слишком смелая мысль. У кардиналов свои войска, свой огненный суд, право лишать власти королей или же их назначать… Могущественный, богатейший Мери́диан опасается герцога из захудалого королевства на краю Меридеи, у Линии Льда и Северной Варварии?»
Он лежал под пирамидой храма, раскрашенной под Небеса, как вчера лежал под небосводом, но в этот раз не ощущал себя слабым или ничтожным. Он чувствовал себя одиноким – осой, что бестолково жужжит.
«Но оса может как следует ужалить, даже ослепить, и остаться при этом невредимой, – думал Рагнер. – Она пугает одним своим видом. Неприятное, дерзкое насекомое. Так и хочется его прибить…»
Во врата храма громко постучали, и Рагнер улыбнулся – это был тот стук, какой он ждал. Он надвинул капюшон и впустил в храм горожанина, чьи рыжеватые волосы прикрывал синий шаперон – капюшон-колпак с пелериной и длинным, висячим хвостом на макушке. Синяки полностью сошли с лица Лорко, и глаза, полные плутовства, разгорелись искрами при виде герцога.
– Звиняйте, не можу свыкнуться, Ваша Светлость, – хохотнул он, когда Рагнер снял капюшон.
– Брат Фанж, Лорко, что же ты… Прошел всё-таки в город! – в порыве радости крепко обнял его Лодэтский Дьявол, отчего Лорко испуганно сглотнул. – Теперь я для тебя – «Рагнер». Забыл про «Вашу Светлость».
– Яснае… – ошарашено согласился тот. – Было́ запростое. Щас толпами до городу прут, стражняки в мыле, так дча я запростое прошмыгнул.
– Не преуменьшай заслуг, – усмехнулся Рагнер, направляясь к двери в розовый сад. – Скромность ничуть тебя не красит, не то что тот зеленый раскрас вокруг глаз… Кулаки у Эорика – что надо! – открыл он дверь в сад. – Я уже знаю, что Альдриан вернулся. Чувствую, у нас лазутчица за замковыми стенами появилась. Только ты всё не испорть, а то она дама красивая и строгая. И чужая! – жестко добавил герцог, замечая оживление Лорко. – Ты что мне скажешь?
– У нас вся готовое, – пожал плечами Лорко. – Ужа скучаем. Ждем не назаждемся.
– Есть одно затруднение… Пока его не решу, не знаю, как быть… Маргарита в замке.
Мужчины остановились в розовом саду, неподалеку от кипарисов. Через минуту дверь одной из келий открылась, и оттуда вышла Марлена с корзинкой в руке. Придерживая дверь для брата Амадея, она с удивлением уставилась на Лорко, а тот с любопытством вытаращился на нее.
– Кто это еще? – спросила Марлена.
Лорко подскочил и, падая перед ней на одно колено, исполнил низкий поклон.
– Лорко – бог ловкостей и обману – у ваших ногах!
– Брат Иринг, ты же в храме, – устало произнес появившийся брат Амадей. – Какие еще другие боги? Тем более обмана? Рад, что ты добрался. Наши долгие беседы заметно улучшили твое произношение – не отличишь от местных.
Праведник и Лорко обнялись, а Марлена подошла к Рагнеру.
– Амадей всё мне рассказал, – произнесла она. – Вы хотите Лиисем завоевать, а не только выкрасть Маргариту. Я хочу знать, что будет дальше?
– Ну, войне будет конец. Альдриан будет унижен и подпишет мирный договор. И пусть радуется, что у него земли не отобрали… Всё же он герцог, и поцеловать руку королю для него допустимо – это тоже, конечно, позорно, но пережить можно. А Ивар будет мне в рот смотреть, когда я его освобожу. Я найду слова, чтобы он оставил Орензу и договорился о мире с королем Эллой. Сиренгидию Ивар себе назад заберет… Что еще?.. Имя Ивара IX прославят, памятников ему дома наставят – войдет в Историю не как Шепелявый, а как Завоеватель… Меня же, как обычно, найдут, за что проклинать… Как-то так. Это всё.
