Онлайн книга «Стигма ворона 4»
— А что так мало? — хмыкнул Эш. — Может, стоило сразу весь Внешний круг вздернуть на виселицу?.. — Нет, не все во Внешнем круге... Такие, как здесь. Ты отравил их всех. И теперь они вместе с монстрами Иркаллы прямо сейчас убивают людей! И не просто людей, а носителей единственной силы, которая удерживают мир в равновесии. Как это возможно, я не знаю. Но если вы разнесете эту чуму... Воин умолк, словно сказать продолжение фразы стоило ему мучительных усилий. Эш хмыкнул. Ногой отодвинул стул от стены, сел на него. — Тебе так страшно представить, что произойдет дальше? Воин покачал головой. — Мне уже ничто не страшно. Я почти мертв. Но неужели ты... готов положить все человечество под ноги своей мести? Неужели... В тебе совсем не осталось ничего человеческого? Эш невесело рассмеялся. — Безумие какое-то... У меня на воротах — голова старухи. И представитель славного воинства, доблестно одолевшего эту женщину, взывает к моей человечности? Вы там в своем Внутреннем круге совсем свихнулись? — Ты болен!.. — прохрипел воин, закашлявшись кровью. — Возможно. Я болен ненавистью, а вы — безумием. И мы умрем. И я, и вы. А они будут жить счастливо и плевать им на нас и на наши могилы. Потому что живым и счастливым плевать на безумных покойников из прошлого. Эш поднялся и молниеносным движением перерезал воину горло. Тот упал на пол, хрипя и обагряя полы опустевшего дома своей кровью. Эш протянул к телу руку, и золотая энергия акады сама потекла ему в ладонь, пока не иссякла. Он перешагнул через тело и поднялся по лестнице на второй этаж. За те дни, что дом стоял открытым и пустым, никто его не разграбил. Все вещи лежали так, как, по видимому, они были брошены в момент побега. Отодвинув шаль Айи, Эш нашел на полке склянку с бальзамом и обработал себе рану. Стиснув зубы, перетерпел первую волну боли. А потом направился из дома обратно на площадь, в ратушу. Свернув из переулка на главную дорогу, Эш увидел, как из опрятного белого домика с балконами четыре разгневанные женщины вытаскивают булочницу Вирсавию. Булочница вопила на всю улицу и умоляюще заламывала руки. Увидев молодого ворона, она прокричала: — Спаси меня! Я не виновата! Я хотела защитить сына!.. Женщины обернулись на Эша, на мгновенье останавливаясь. — Эта тварь сдала половину народа, кто был на тайной молитве о твоем возвращении! — попыталась объяснить одна из них, сжимая в правой руке обычный хозяйственный топор, а в другой — толстую черную косу Вирсавии. Эш не сказал ни слова. Только качнул головой — мол, делайте, что считаете нужным. И прошел мимо. Пронзительный визг у него за спиной на заставил его обернуться. Он шел, собирая метки акад с еще живых врагов и перешагивая через мертвецов. Стоило только поглотить стигму у раненых, как те испускали дух. Впрочем, наверное, для них это было благом. Потому что очищенные тела тут же пожирали оказавшиеся поблизости гиганты. Время от времени ему встречались горожане с топорами и молотами, в окровавленной одежде. — Эш — Освободитель!.. — услышал он вдруг откуда-то сверху. И, подняв голову, увидел стайку мальчишек, собравшихся на крыше приземистого квадратного дома. Он вышел прямо к ратуше. Стража, для чего-то все еще остававшаяся на посту у дверей, даже не думала помешать ему войти внутрь. Эш взбежал по лестнице наверх, подошел к первому же кабинету и распахнул дверь. Пусто. Он прошел дальше и открыл следующий кабинет. Но там тоже никого не оказалось. Выругавшись, Эш направился дальше, но тут услышал голос господина Атлея, одного из членов городской управы. — Господин, как я полагаю, ищет меня?.. Одна из закрытых дверей открылась, и на пороге Эш увидел щуплого человечка с седой и наполовину облысевшей головой, одетого в мантию. — А где все остальные? — спросил парень, хотя уже и сам догадывался, где они могут быть. — Всех остальных четвертовали и скормили свиньям, — без малейшей заминки проговорил Атлей. — Отчего же вас помиловали? — спросил Эш, чувствуя, как в нем закипает новая волна гнева. — Просто мне досталась длинная соломинка, — ответил Атлей и улыбнулся грустной, жалкой улыбкой. — Правда, не сказал бы, что это была большая удача. Моя казнь не отменена, она просто... отложена. И состоится тотчас, как я покину это здание. Если, конечно, вы позволите мне его покинуть. Эш непонимающе приподнял брови. Вот теперь он точно ничего не понимал. Старичок отступил в сторону, жестом приглашая своего гостя войти. — Представители акад в любом случае казнили бы глав городского совета, — пояснил он, прихрамывая и ковыляя впереди Эша к своему столу. — Но если бы они умертвили на всех, вам после возвращения было бы сложно разобраться в случившемся. Поэтому мы бросили жребий. Я написал официальный донос на своих коллег — как полагается, по форме. И потом все фиксировал... Атлей подошел к полкам и снял с нее пачку исписанных листов. — Сначала я пытался сортировать события, указывая точную дату, имена, официальное обвинение — в общем, все. Но потом понял, что без писчих совершенно не справляюсь — они, негодяи, все как один полезли под господские копыта в первый же день. Все трое. В итоге единственный порядок, который сейчас присутствует в этих документах — хронологический. Прошу. Он положил бумаги на стол и опустился в свое кресло, глядя на Эша своими маленькими юркими глазками. — Где моя жена и соратники? — проговорил Эш, нависая над стариком, как коршун. — Зависит от того, каких именно соратников вы имеете в виду, — невозмутимо ответил старичок. — Некоторых поместили в ящики смирения и вывезли из города. Некоторые пропали без вести. Некоторые уехали сами. Все в бумагах. Что же касается вашей женщины, ее отыскали, пленили и вывезли из города вместе с ящиками смирения. — Куда их увезли?! — гаркнул на противного старикашку Эш, теряя терпение. — В столицу. По крайней мере, так было сказано, — ответил Атлей. — Если позволите... Он чуть приподнялся, пошелестел страницами в стопке и выложил одну из бумаг прямо перед Эшем. — Вот опись события, если угодно. — А по мне разве похоже, что я готов погрузиться в чтение? Атлей вздохнул. — Ее вместе с грузом взялись доставить господин Руфин и господин Дарий со своим вассальным кланом, — сказал он. Эш приподнял бровь. — Каким еще Дарием?.. |