Онлайн книга «Мама для трех лисят»
— Ты же понимаешь, что есть ситуации, когда нельзя отступать? Кайрнех криво усмехнулся: — Да. Прошу. Он махнул рукой и с кухонного стола слетели чары отвлечения внимания. В тот же миг дом наполнился дивными ароматами жареного мяса, копченой рыбы, пряных трав и, м-м-м, свежевыпеченного хлеба! — Благодарю, — я повернулась к дверям, — надо позв… — Прибегут на запах, — прервал меня лис. И, действительно, первой в двери влетела Кнопа. Бедная малышка едва могла передвигаться — одна ручка и одна ножка уже стали человеческими, хоть и остались покрыты шерстью. В смысле, полностью человеческими, отчего она почти потеряла возможность передвигаться. — Малышка, — я подхватила ее на руки и посадила на стул. — Надо что-то делать, Кайрнех. На губах лиса появилась мягкая, нежная улыбка: — Все уже хорошо. Затем в кухню вошел Лиам, который сразу же стиснул отца в объятиях, а после обернулся ко мне: — Доброе утро, госпожа Антер! Простите, что вчера я… — Чтобы вчера ни случилось, сегодня все в порядке, — улыбнулась я, — где твой брат? — Морис пошел в сад, — тихо сказал Лиам. — Тогда и я схожу, — вздохнула я. «Кажется, Морис вышел из детского возраста и со всего маху вляпался в подростковую бурю», пронеслось у меня в голове, когда я покидала кухню. Стоило лишь выйти в сад, как Морис нашелся — а как иначе? Прятаться там особо и негде. Хотя, конечно, он мог бы спрятаться в зарослях крапивы позади дома. Но это было бы уже слишком. Поэтому Морис предпочел свернуться калачиком в корнях старой яблони. — Я могу тебе чем-то помочь? — сев рядом с лисенком, я обняла свои колени. — Не знаю, — вздохнул Морис и скопировал мою позу. — Не понимаю, что со мной. Все, вроде бы, хорошо стало. А во мне какая-то странная, темная злость. И отец злит. И Лиам. Только ты и Кнопа не раздражаете. Чуть толкнув его плечом, я тихо сказала: — Ты просто устал. Ты взвалил на себя все и, придя к финишу, не можешь поверить, что все и правда закончилось. Я бы… Я бы постаралась выпустить эту злость. Ты магией владеешь? — Чуть-чуть, — лисенок наморщил нос, — знаю одно атакующее проклятье, но толку-то? Я его пока выплету… Ай, одно расстройство. — За домом полно крапивы, пойдем, срубим ее твоим проклятьем, а потом и за стол. Нас либо дождутся, либо мы сами себе что-то сообразим. Морис кашлянул: — Это, наверное, прозвучит грубо и я… Я раньше никому не говорил. Но я не ем объедки. Это стыдно, я заставлял Лиама и Кнопу есть то, что мы находим, а сам… Даже мышь, пойманная в поле была для меня лучше, чем… Мальчик замолчал, а я, крепко-крепко обняв его, прошептала: — Ты молодец. И я не заставлю тебя ни за кем доедать. Сказала же, кашу сварим. Ты всех спас и не потерял себя. Он обхватил меня в ответ и поделился сокровенным: — Раньше я мог разделить с Лиамом сладкую булочку, а теперь я отдаю ему все. Потому что не могу… Короткий всхлип и лисенок отстраняется от меня: — Я спокоен. Не надо бить крапиву, пусть растет. Вдруг пригодится? — Ох, я не планирую плести кружева для заколдованных сестер, — рассмеялась я. — Идем? И уже подходя к дому, я запаниковала. Малыш доверился мне, а мой дом… Как именно мой дом передает звук? Только мне, когда я внутри, или в принципе все звуки передаются в дом? Не разбирая, внутри я или нет? Закусив губу, я решила — все станет ясно по мордочке Лиама. Он не сможет удержать лицо. И, едва войдя в кухню, я расслабилась — лисенок, сидящий рядом с отцом, выглядел обыденно. А вот сам Кайрнех был бледен. Но это и понятно — взрослый двуликий, находясь на чердаке, услышит мышиный писк в подвале. — Мы ждали вас, — негромко проронил Кайрнех и снял со стола полог тепла. — Остыть не успело. Положив себе на тарелку все по чуть-чуть, я так же позаботилась о Морисе. Лиам же разделил свою тарелку с Кнопой. Лисичка, смешно пофыркивая, пыталась есть лапами, но это я строго пресекла: — Ты не животное, возьми вилку. И Кнопа, издав свое коронное "фря?", взяла вилку и принялась ковыряться в тарелке. — Впервые вижу человека, которого не пугает промежуточная форма двуликих, — задумчиво произнес Кайрнех. — А меня вообще мало, что пугает, — усмехнулась я. — Вы выбрали лучшую таверну в городе — наводили справки? Но лис, сверкнув синими глазами, постучал себя пальцем по переносице: — Нюх подсказал. Ни одной гнилостной нотки — это очень много значит. После завтрака дети вымелись в сад — тренироваться. А мы с Кайрнехом остались наедине. Я, убирая в охлаждающий шкаф остатки еды, примерно прикидывала, чем мы будем обедать. Он же двигался в унисон со мной — от стола к шкафу, от шкафа к столу. И разделяло нас столь малое расстояние, что я чувствовала жар его тела. "Двуликие горячее людей, но полградуса прохладней своих зверей", некстати вспомнила я. — Я все пытаюсь рассмотреть твою прекрасную шею, — выдохнул он, и его дыхание скользнуло по моей коже. Меня бросило в жар. Кожа стала слишком чувствительной и я… Кашлянув, я попыталась взять себя в руки: — Ты мог бы сказать. Мне расстегнуть блузу? Мы так и стояли — в центре маленькой кухни, я смотрю расфокусированным взглядом куда-то вперед, он позади меня. Слишком близко. — Давай поднимемся в твой кабинет, — предложил Кайрнех. "Хорошо, что не в спальню", хмыкнула я про себя. — Хочешь? — мурлыкнул лис и положил свои горяченные ладони мне на талию. — Ч-что? — Ты сказала, "не в спальню», — он коснулся губами моего уха, — я… — Насколько мне известно, двуликие не изменяют матерям своих детей! — в голос удалось подпустить чуть-чуть холода. — Мои дети достались мне по контракту, — с сожалением произнес лис, — мне пришлось выкупить у одной и той же лисицы три года жизни. Я замерла в его руках. Малыши не знали матери? Контрактные дети… Иногда мне казалось, что и я была именно контрактной. Ведь кто бы позволил умереть супруге герцога? Никто. Там бы скорее демонический ритуал провели, возвращая почившую с того света. Иначе бы всему персоналу больницы не сносить головы! — А что с ней сейчас? — Сейчас она очень хочет видеть детей. Вот только мы не люди и ее корыстный интерес считывается мгновенно. Ты нужна мне, а я нужен тебе. И я готов включить постель в договор. Поперхнувшись, я повернулась к нему лицом и, оказавшись в кольце его сильных рук, спросила: |