Наслаждаясь видом ровно подстриженной травки на газоне, я вытер лоб тыльной стороной ладони. На сегодня здесь свою работу я закончил, но главная работа была еще впереди.
В тот вечер я каким-то образом ее упустил. Либо она ушла с работы еще в середине дня, либо работала в тот день допоздна. Подождав до половины девятого, я, в конце концов, неохотно покинул наблюдательный пункт и отправился в бар. Я тонул в захлестнувшем меня чувстве разочарования. Видеть Обри в конце дня стало для меня жизненной необходимостью, а в этот день судьба меня обманула.
– Карла, детка, развесели меня, – попросил я, занимая свое обычное место за столиком.
Барменша в этот момент вытирала стойку.
– А-а, Крокодил Данди. Что-то ты припозднился сегодня. Переусердствовал со слежкой?
– Точно. Сегодня не слишком удачный день.
Карла прекратила вытирать стойку и принялась готовить мой излюбленный напиток.
– Что-то случилось?
– Я каким-то образом упустил ее в конце дня.
– Что-то ты теряешь хватку, – сказала она, со стуком ставя на стойку мой ром с колой.
– Да, что-то я определенно теряю, может быть, мозги?
Карла оперлась локтями о прилавок, демонстрируя глубокое декольте.
– А хоть что-нибудь хорошее сегодня произошло?
Я рассмеялся.
– Вообще-то, да. Я нашел своего козла.
– Твоего козла?
Я снова усмехнулся.
– Вот именно, козла. Самого настоящего.
Она в полном недоумении вытаращила глаза.
– Ты шутишь? Что ты имеешь в виду?
Ну, я и рассказал ей всю историю обретения нашего питомца – с того момента, как мы с Обри чуть не сбили его на дороге, включая тот эпизод, когда он обделался прямо в машине.
– Надо же, как мило… Получается, он ваш ребеночек.
– Именно так говорила Обри.
Карла, вероятно, заметила грустное выражение, промелькнувшее на моем лице.
– Что-то не так?
– У нее в комнате висел мужской пиджак. Думаю, этот хмырь живет с ней. А может, они помолвлены или даже уже женаты – откуда мне знать?
– И правда, откуда тебе знать? Ты ведь даже не удосужился поговорить с ней.
– К выяснению отношений надо подходить с осторожностью. Я не хочу все обломать.
– Подойти с осторожностью или избегать? Это разные вещи. Как долго ты собираешься выслеживать ее? Не пора ли уже сорвать пластырь с раны.
Сделав большой глоток рома, я со стуком опустил стакан на стол.
– Я ненавижу тебя за то, что ты права, Карла, детка.
– В таком случае замучаешься меня ненавидеть. – Карла лукаво подмигнула.
Обри выглядела невероятно красивой, когда на следующее утро приехала на работу. Стояла довольно ветреная погода, и пышные волосы Обри были слегка спутаны. Как обычно, перед тем как пойти в офис, она заглянула в «Старбакс».
При мысли о том, что день начала боевой операции неумолимо приближается, боль в моем сердце становилась еще невыносимее. И хотя я клятвенно пообещал Карле в ближайшие пару дней «сорвать пластырь с раны», я все еще не представлял, каким образом смогу приблизиться к Обри.
Когда она, наконец, вошла в свою контору, я, облегченно вздохнув, покинул фургон и направился в «Старбакс» за порцией кофе для себя. Утром я проспал, не услышав даже звонка будильника, и меня мучило жестокое похмелье, поэтому я приехал к офису Обри слишком поздно и не захотел рисковать, оплачивая ее кофе.
Сегодня я решил попробовать что-нибудь новенькое. Конечно, больше всего мне хотелось бы попробовать Обри на вкус. Но это лишь бесплодные мечты. А в реале я решил попробовать на вкус хотя бы тот навороченный напиток, который она обычно заказывает.
– Тройной ванильный латте с обезжиренным молоком. Очень горячий и с небольшим количеством пены.
Лицо юной кассиршы просияло.
– Значит, сегодня вы решили заказать этот напиток… для себя?
– Конечно. Ничто не вечно под луной.
– Как вас зовут?
– Зачем вам мое имя?
– Это обычная процедура, когда клиент заказывает что-либо особенное. Мы записываем его имя на стаканчике.
– Понятно. Меня зовут Чэнс.
Она написала мое имя черным маркером на боку стаканчика, и я перешел к другому прилавку, где покупатели получали заказы.
Я наблюдал, как бариста готовит напитки для пары клиентов, занявших очередь раньше меня. Черт! Какой же это муторный процесс – доведение молока до кипения и получение пены. Впрочем, он и должен быть сложным, за пять-то баксов за порцию.
Внезапно я услышал голос кассиршы:
– Обри, почему ты так быстро вернулась?
Я метнул быстрый взгляд на вошедшую в кафе Обри и тут же, натянув пониже спасительную бейсболку, отвернулся к стене. Сердце мое отчаянно забилось. В груди все сжалось. К горлу подступила тошнота. Выброс адреналина.
О, черт!.. Черт, черт, черт!
Еще никогда в жизни у меня так не колотилось сердце. Я услышал ее голос за своей спиной.
– Мой друг пришел в офис поговорить со мной и случайно смахнул локтем кофе. Залил весь стол.
Вот ведь лох гребаный.
– Как жаль. Позвольте приготовить еще одну порцию за счет заведения.
– Спасибо огромное, Мелани. Я очень ценю твою заботу.
Мне казалось, что на меня вот-вот обрушатся стены. Звук кипящего молока казался оглушительным. Я обдумывал, удастся ли мне, повернувшись лицом к стене, медленно проскользнуть, чтобы оказаться за ее спиной, а там и до двери недалеко. Но не успел я начать осуществлять этот маневр, как раздался голос парнишки, готовившего мой напиток:
– Чэнс!
– Ты сказал «Чэнс»? – переспросила Обри.
В этот момент я находился как раз за ее спиной.
Тут Мелани, которая, вероятно, думала, что Обри – предмет моей безответной романтической страсти, вдруг решила, что наступил благоприятный момент выступить в роли сводницы, и выдала меня.
– Чэнс – это тот парень, который платил за твой кофе на днях. Между прочим, он сейчас здесь.
Обри крутанулась назад так быстро, что ненароком наткнулась на поднос со стаканчиками для кофе-гляссе и они, как домино, попадали на пол.
Но она как будто и не заметила катастрофы, которую сотворила, и теперь стояла, уставившись на меня и прижав руку к груди, как будто защищая сердце.
Я сдернул бейсболку и, глядя на Обри умоляющими глазами, прошептал:
– Принцесса…
У нее было такое выражение лица, как будто она увидела привидение. Обри медленно качала головой, словно пытаясь сказать: «Этого не может быть».
