Онлайн книга «Охотничий билет без права охоты»
– В долг, правда, дать не могу, – уточнил Геннадий, – давать в долг игроку – плохая примета. Я зачерпнула фишек из кармана и продемонстрировала их. – Ах, вы тоже о деньгах, – разочаровалась я, – я же имею в виду совершенно нематериальные ценности, да, да, вовсе не о них идет речь. – Не о них? – вскинул светлые волоски бровок Геннадий. Все вокруг стали чудовищно буржуазны, к этому я уже привыкла. Но не смирилась! – Женщина, – продолжал Геннадий, – должна думать о красивых вещах, о вкусной еде, об удовольствиях… – Какая еда?! – с негодованием вскричала я, – Я на диете! А страдаю я здесь из-за того, что мой муж охладел ко мне, – я сочла нужным все же объясниться. – Фи, муж, какая пошлость! Женщина такая аппетитная как вы – должна легко и красиво кружить по жизни, меняя мужчин, как перчатки. Берегите себя! Какие могут быть диеты!? Только такая женщина достойна звания королевы. А вы: муж, муж. Бе-е. – Но что же делать, если он все же есть? – Забудьте о нем. Вокруг так много мужчин, могущих подарить вам минуты наслаждения, – заметил Геннадий и пододвинулся ближе. – Но нынче настоящего мужчину не так-то легко найти! – Конечно. Но они есть! – заверил Геннадий и часто-часто задышал мне в ухо. «Он имеет в виду себя!» – с ужасом догадалась, наконец, я. И мстительно заметила: – Вот уж и повезло вашей жене! Геннадий сделал в пространстве некий небрежный неопределенный жест, который, вероятно, должен был обозначать как бы виртуальное наличие жены, но в то же время как бы и ее полное виртуальное отсутствие. – А вот если бы она ушла на ночь глядя из дома, вы бы не стали ее ревновать? – Она бы не посмела так поступить со мной! – А если?! – Нет, никогда!!! – И все-таки! – Я пристрелил бы ее, как собаку! – Счастливая женщина! Она любима! А вот мой муж… Я вытащила из кармана платок и безутешно уткнулась в него. – Впрочем, – сказала я, громко сморкаясь, уже слегка успокоенная (как все же иногда бывает полезно поделиться с ближним своей бедой!), – что мы, обманутые в лучших своих чувствах, собственно, можем предпринять в таких условиях? В таких условиях мы можем только молча страдать, пытаясь становиться все лучше и лучше, все совершеннее и совершеннее, – Я все же всхлипнула напоследок еще разок, от жалости к собственным недостаткам, которые предстояло изуверски изничтожить. – И, может быть, тогда мы сможем вернуть любовь… – Разрешите представить, – Геннадий указал на своего лысого приятеля, угрюмо сидевшего рядом, – это мой друг Цинк. – Очень приято, – соврала я. – А это Ольга, – любезно заметил Геннадий. Цинк мрачно кивнул головой и превратил в один глоток стакан виски. Бармен тут же услужливо пополнил емкость. – О чем базар? – светски поинтересовался Цинк. – О жизни, – ответила я. – О превратностях любви, – уточнил Геннадий. – Не волнует, – сжато изложил свою позицию его товарищ. – Почему? – удивилась я. – А потому, – сказал Цинк и опрокинул в себя второй стакан виски. – Не хотите ли вы сказать, – воскликнула я, – что любовь не стоит того, чтобы о ней говорили?! Цинк поднял на меня мутный взгляд, который я выдержала с трудом. – Хочу, – краткости его ответов позавидовал бы Чехов. – Но вы лукавите! – не сдавалась я. – Не может быть, чтобы вы не нуждались в тепле и ласке. В тепле, ласке и внимании нуждается каждое живое существо. И я никогда не поверю, что вы – исключение! – Твои проблемы. – Вы, наверное, просто шутите… – Нет. – Хо-хо, Цинк, не перечь даме, – счел нужным разрядить обстановку Геннадий. – Засунь свои советы себе в жопу, – угрюмо процедил Цинк. Да, Антон Павлович однозначно отдохнул бы со своей лапидарностью. – Иди туда сам, – обиделся Геннадий. Хмурый Цинк стукнул своим массивным кулаком по стойке бара, снова влил в себя виски и свирепо уставился в одну точку. – Ну, хорошо, – покладисто сказала я, – сколько людей, столько и мнений. А вот мой знакомый Василий Сугроб говорит… – Всем оставаться на местах. Руки из карманов! Толпа людей в камуфляже, в черных шапочках с прорезями и с автоматами наперевес дружно ввалилась в зал. Лысые послушно подняли руки вверх. Я – тоже. – Господа! Всем – на пол. Лицом – вниз, руки за голову, господа. Дамы лицом к стене, руки в гору!!! Сохраняйте спокойствие! Обычная проверка документов, господа… Мужчины рядом со мной, кряхтя, опустились на колени, затем вытянулись на полу, привычно держа руки на затылке. Я стояла в растерянности. Кто-то в камуфляже подтолкнул меня дулом автомата: – К стене! Лицом к стене! – Господа! Предлагаю сдать добровольно оружие и наркотики! – этот голос показался мне до боли знакомым! – Эй, маруха, слышь, к тебе обращаюсь, – услышала я совсем близко. Я скосила глаза вниз. Внизу виднелось два распростертых на полу тела с двумя голыми черепами. – Тебе, тебе говорю, – сказал, не поднимая головы Цинк, я опознала его по острым ушам, – у тебя документ какой-нибудь есть? – Это вы меня марухой назвали? – задохнулась я от возмущения. – Да тихо ты, чего блажишь? Какая разница, как назвали? Ты скажи, документ у тебя есть? – Ну, права есть, – припомнила я. – Тогда, слышь, тебя отпустят скоро. Слышь, за отдельное вознаграждение, позвони другану моему, скажи, что Цинк застрял, скажешь? Скажи, взяли Цинка для проверки личности, скажи, трое суток ему корячится. Но, передай, Цинк в «Дольче вите» успел побывать. Запомнила? В «Дольче вите», скажи, Цинк побывал. Позвони, мой друган тебе тонну баксов отсыпет. Гадом буду! – Вы ему сами и позвоните, другану вашему, – я твердо решила больше не ввязываться ни в какие истории. Хватит! И не буду я выполнять никаких поручений и просьб незнакомых граждан сомнительного поведения! Еще чего! – По мобильному вон своему и позвоните. – Ты дура, да? – взревел Цинк. А Геннадий ткнул его локтем тихонько и лилейным голосочком проговорил: – Да ты не бойся, мы тебя не обидим. Запомни номер, позвонишь, бабки получишь с благодарностью – и все. Ну, выручи, что тебе, жалко что ли? Застрянем мы здесь, а другана предупредить надо, он волноваться будет. Ну, пожалуйста, – он два раза повторил номер телефона. |