Онлайн книга «Хочу тебя… сжечь!»
– А я тебя предупреждала, – тихо выдыхает Ульяна над головой. – Что? – кидаю на нее непонимающий взгляд. Она кивает головой на кабинет Дьявола. – Что, разошлись, как в море корабли? Мое лицо невольно искривляется в болезненной гримасе. Но на вопрос я не отвечаю, больно много чести для женщины-кошки, которая меня на дух не переносит. Встаю с кресла и подхожу к стеллажу с папками. – Слушай, может тебе уволиться? – летит в спину. – Конечно, ты бы очень этого хотела, – зло шиплю я, разворачиваясь. – Такой повод! Шлепаю о стол нужную папку и упираю руки в бока, сверля взглядом стерву напротив. – Но я уж как-нибудь сама разберусь, без советчиков! – Дура ты, – спокойно говорит Ульяна, смотря мне прямо в глаза. – Это хороший совет. Видеться с человеком, который никогда не будет твоим, каждый долбанный день – ад почище Дантовского. Она опирается пухлыми локтями о мой стол и доверительно наклоняется вперед. – Говорю на собственном опыте. – Что, и ты тоже? – мое лицо вновь против воли искажается. – Не Чертовский, – хмурится она. – Не старший, – добавляет с усмешкой. – Артем! – оседаю я в кресле. Меня простреливает прозрение. Ну конечно! Я же сразу догадалась, что эти щеки неровно дышат к младшем брату, но не думала, что настолько. А тут, оказывается, Марлезонский балет в шестнадцати актах. – Мы с ним учились вместе, я ему диплом помогала писать, а он меня в благодарность после выпуска к брату устроил. Она опускает взгляд на свои руки и поджимает губы. – Я в курсе, что не его лига, и вообще… Но он каждый раз появляется, улыбается, шутит, и все внутри снова восстает. Настоящий ад! Так что правильно говорят, с глаз долой – из сердца вон. – Так ад и есть! – вскакиваю с места и говорю горячо. – Ты не замечала? Чертовский… Артем Дмитриевич. А.Д. Ну? Ульяна с минуту смотрит на меня непонимающим взглядом, потом ее щеки дёргаются, и она заливается звонким смехом. Я вторю ей. Мы громко хохочем, почти до слез. Я не почти. Нас прерывает высокая фигура Дьявола. Он бросает многозначительный взгляд на нашу смеющуюся парочку, и впервые за пять дней мы встречаемся глазами. На полсекунды, не больше. Но этого хватает, чтобы снова оборвать внутри все нити. Мост самоконтроля с грохотом рушится в пропасть отчаяния. Я замолкаю и до боли впиваюсь пальцами в столешницу. Папка. Точно. Нужно срочно найти тот договор. – Меня сегодня не будет, – звучит надтреснутый голос над головой. Он обращается не ко мне, но это не мешает сердцу изойтись на кровавые лоскуты. Я скучаю по его голосу. – Хорошо, Артур Дмитриевич, – бодро говорит его секретарь. – Фух, ушел, – добавляет тише уже для меня. Я только и могу, что протяжно вздохнуть. Оказывается, воздух рядом с ним по-прежнему сжимается и выгорает, не давая наполнить легкие. – Н-да, в аду здесь явно не он, – замечает Ульяна, все ещё прилипшая к моему столу. – А говорила, я ему кровь попорчу, – припоминаю ее стервозный укол. – Ну кто ж знал, что он такой сердцеед. На тебя без слез не взглянешь последние дни, а он ничего так, в форме. А я всегда на стороне слабых! – Чудо-женщина, – тихо хмыкаю я. – Что? – Да ничего. Спасибо за заботу. Но увольняться я не буду. Работа хорошая, а сердце способно к регенерации. – Ну смотри сама, Росомаха[1], – усмехается Уля и отходит к своему столу. Я улыбаюсь ей в спину. Вообще-то, мы вполне можем подружиться. Без присутствия Дьявола в офисе работать и дышать становится легче. Я снова натягиваю свои наушники, врубаю драм-н-бейс и погружаюсь в документы. Вопрос с реквизитами Крапенковых решается за три минуты, а дальше я просто разгребаю текучку. В пятницу после обеда работы не слишком много. Мой телефон – поле битвы последние пять дней – привычно светится от сообщений. Тетя с мамой наперебой пытаются выяснить, все ли у меня в порядке после воскресного побега и моего смс с текстом: какое-то время мне нужно побыть вдали от вас. Жестковато? После того, что они показательно устроили – нет. Мне действительно нужно немного отойти от собственной семьи, от душащей своими целями мамы, от ненормальной тети, даже от отца, которого я всегда считала своим союзником, а он… "зятек". Может, ну ее, эту работу, правда? Собрать скудные накопления и рвануть на последние деньги в отпуск. В Сочи. Смотреть на море, дышать морем, слушать море. Проветрить мозги, понять, наконец, чего хочу я сама, а не окружающие меня люди. Может, не так и важны мне дети? Может, я могла бы смириться с этим. Может, я вообще детей не люблю? Самообман не работает. Люблю. Хочу. Не прямо сейчас, но в перспективе – хочу. И замуж, и собаку. Небольшую, хрюкающего мопса, например. Гулять с ним по утрам, ведя за руку маленького шатко идущего карапуза. Купать, крича мужу: лови его, лови. А потом кормить все большое семейство: супруга, двух детей, собаку и тараканов в своей голове. Хочу. И то, что две вакансии из четырех в моей голове прочно занимают Артур с Полиной – это отстой. Потому что, оказывается, я все уже для себя решила. Как и Дьявол. И это две совершенно разных истории. – Ау! – доносится сквозь мысли и долбящие басы в ушах. Поднимаюсь в кресле и стягиваю наушники. Ульяна машет от своего стола. – Капец, до тебя не докричаться. Я спросить хотела, ты скидываться на день рождения будешь? – Конечно, – вздыхаю я и лезу в сумку за кошельком. Теперь можно по праву считать себя членом коллектива, раз с меня трясут деньги. – У кого день рождения? – Так у Чертовского. Я поэтому и спрашиваю, – пожимает плечами моя новая союзница. – А. – У него двадцать девятого вообще-то, – тарахтит Ульяна. – Но год не високосный, поздравляем первого. Вот не повезло ему, да? – Сколько? – налички не так много в кошельке. – Тридцать четыре вроде. Я в курсе. – Я про деньги. По сколько сдаём? – По тысячи. – А на карту кинуть могу? – Ага. В понедельник отмечать будем. Обычно кейтеринг вызываем, небольшой фуршет, все дела. Начальник же. – Понятно, – обрываю ее. – Если не хочешь – не сдавай, все поймут. – Кто все? – тут же поднимаю на нее взгляд. – А ты думала, никто про вас тут не знает! – А-а-а, – с громким стоном опускаюсь в кресло и прикрываю глаза. – Может и правда лучше уволиться. |